Андрей Валерьев - Фаранг (Дилогия)

Даник прошипел очень нехорошее ругательство, слегка похожее на цифру 'шешнацать' и продолжил рассказ друга.

— Мы, как узнали, что наши все в плену, чуть сходу в атаку не пошли. Но там…

Капитан помрачнел. Узнав о бирманских солдатах, занявших 'землю обетованную' взбунтовались тайские крестьяне. Им даже удалось захватить один из транспортов и они попытались повернуть обратно, наплевав на то, что запасы воды и продовольствия были на исходе.

— Пришлось карать. Кхап со своими бойцами здорово помог. А потом зашли в бухту, высадились на берег, успокоились, обмозговали всё и решили тебя подождать. Ну вот. Мы и встретились.

— И давно вы меня здесь ждёте?

Капитан 'Урагана' пожал плечами.

— Полдня.

Сенсей поднял всех ещё до восхода солнца. Он без спросу влез в микроскопическую палатку, где спали Егоровы и растормошил Витьку, деликатно не заметив Катю.

— Подъём. Через пять минут выдвигаемся…

Посиделки у костра затянулись далеко за полночь. Народ выговорился сам, выслушал историю Витьки и построил планы на будущее. Новость о том, что среди груза, в фургоне, имеется два десятка китайских 'калашей' вызвала настоящий фурор и желание немедленно действовать. План, родившийся в головах, затуманенных коньячными парами, был насколько простым, настолько же и деструктивным.

Убить. Нахрен. Всех.

Витька, выслушав это незамысловатое предложение, сразу с ним согласился. Месяц упорных тренировок на импровизированном полигоне, уроки тактики, маскировки, работа с холодным оружием — всё пошло прахом. Рядом с ним сидело двадцать пять крепких жигитов, готовых рвать врага зубами. Почти у каждого в посёлке оставались родные или близкие люди и настроение у экипажа 'Урагана' было откровенно говённым.

'Да. Пойдём и убъём! Всех!'

Егоров зевнул, пообещал с утра осчастливить всех автоматами и ушёл вместе с сонной Катей в палатку.

— Дай посмотреть!

— Нет, — настроение у Егорова было не ахти и на просьбу моряка с "Урагана" он отреагировал сквозь зубы, — не дам! Отвали!

Молодой парнишка зло сверкнул глазами и посмотрев долгим взглядом на вожделенный автомат, отвалил. Егоров, нахохлившись и обняв свою винтовку, сидел на скамье рулевого рядом с Данияром и хмуро обозревал окрестные воды. Воды, как назло, весело искрились отражёнными солнечными лучами и переливались немыслимой бирюзой.

"Тьфу ты!"

Витька протёр рукавом куртки своё оружие. Американская винтовка была сплошь обвешана разными устройствами и приспособлениями, которые превратили обычную М-4 в фантастическое, на вид, устройство. Во всяком случае в сравнении с неказистыми китайскими клонами знаменитого сорок седьмого, Витькино ружжо выглядело как павлин среди деревенского курятника. Автором этого тюнинга был сам Виктор Сергеевич. Инструкторы на полигоне морщились при виде этого чуда в перьях, как от зубной боли, но поделать ничего не могли. Егоров упёрся, вцепился в капризное, но точное изделие американской промышленности и на все попытки Леонида и Анатолия всучить ему АКМ отвечал отказом.

В конце концов украинцы смирились со столь странным выбором клиента и, как следует подрегулировав причиндалы, признали, что "в общем, машинка неплохая, а если ещё за ней и ухаживать…"

За своей винтовкой Витя ухаживал хорошо. После каждого занятия он самым тщательным образом чистил оружие, смазывал и протирал мягкой тряпочкой. Не наигравшись в своё время в солдатики, Виктор Сергеевич сейчас навёрстывал упущенное.

Первым делом на винтовку был заказан глушитель. Потом мастера приладили четырёхкратную оптику с подключаемым модулем ночного видения, а затем и навороченный приклад с амортизаторами. Анатолий, постреляв по мишеням, посоветовал до кучи приладить сошки, что Витька и сделал. Выглядело всё очень солидно и угрожающе. Из положения лёжа, да при упоре, да с оптикой Егоров без труда всаживал короткие, на три-четыре патрона, очереди в мишени на расстоянии в триста метров. Поскольку полигон находился по соседству с ананасовым полем, то и мишенями служили недозрелые ананасы, которые им с удовольствием продавали местные крестьяне.

— Если не найдёшь своих и действовать придётся в одиночку, стреляй издали. Маскируйся и стреляй. Понял?

— Да понял я, понял…

Витя и сам не рвался в рукопашную, понимая, что с таким аппаратом, как у него, работать надо на расстоянии. В качестве оружия ближнего боя у него имелся пистолет и, в кобуре на штанине, миниатюрный револьвер. Оружие, так сказать, последнего шанса, о котором Егоров решил не говорить никому, кроме Кати.

Ранний подъём в лагере прошёл быстро и без лишних телодвижений. Самым неорганизованным и невыспавшимся оказался сам Витька, столбом застывший посреди сворачиваемого бивака. Было видно, что для ребят Данияра дело это привычное и много раз повторённое. Пока Катя разогревала на костре привезённые мужем консервы, Сенсей угнал фургон на берег, к стоявшему на якоре "Урагану", а матросы споро упаковывали тенты и скручивали в рулоны плетёные циновки, успевая при этом завтракать "на ходу". Всего через пятнадцать минут после подъёма не до конца проснувшийся Виктор обнаружил себя стоящим посреди абсолютно пустого пространства и с увесистым тюком на плечах.

— Алга!

Капитан, с точно таким же грузом на плечах, повёл моряков по следу машины, которая нашлась у самой кромки воды и уже наполовину распотрошенная. Мельников не терял ни минуты — при помощи дежурных, ночевавших на корабле, он выгрузил на солончак почти все ящики, освободив из-под груза лодку.

— Давай-давай-давай!

Моряки, кряхтя от натуги, выдвигали металлическую балку, одновременно разматывая цепи и готовя стропы. Витька поразился — скорость работ грузчиков потрясала. На то, чтобы полностью опустошить здоровенный фургон и аккуратно разместить весь груз на корабле у команды ушло всего полчаса. Ещё полчаса у Димы и Данияра ушло на то чтобы отогнать фургон на "взлётку" и законсервировать его, укрыв тентом и подняв на землёй на домкратах.

Солнце едва появилось над горизонтом, как на кораблике объявились запыхавшиеся от километровой пробежки вожди.

— Фуууух… давненько я не бегал…

Сенсей утирал багровый лоб, по которому градом катились крупные горошины пота. Жара, несмотря на раннее утро, стояла страшная.

— Аккумулятор отцепили, кабину замотали. Всё заперли. На…

Капитан "Урагана" вручил Виктору ключ и принялся отдавать приказы. Моряки подняли якорь и взялись за вёсла. Егоров, рисовавший в воображении лихой набег на бирманцев на "Зодиаке" вместе с десятком верных парней, наконец, одуплился.