"Фантастика 2025-34". Компиляция. Книги 1-26 - Алиса Бодлер

том, что я все еще только наследник, он удостовериться никак не мог. И даже если у него остались сомнения, возможностей чужаков он не знает и просто обязан предполагать худшее. Например, то, что стандартные ограничения на нас не распространяются.

Да я и сам почти уверен, что при крайней необходимости смогу найти способ превратить свою метку наследника в полноценный круг главы рода.

В общем, Кишори, скорее всего, мне поверил.

И хотя нормальных извинений от Кишори я так и не дождался там, в ресторане, он вполне мог решить на всякий случай отправить мне какой-то формальный дар, который сгладит ситуацию.

Зная Кишори, в столь простое решение я не верю, но допускаю его, скажем так.

А кто такие Гайтасару вообще? Я ни разу не пересекался с этим родом даже на приемах, как ни странно.

Знаю только, что Гайтасару — старый свободный род, но пик их силы давно остался позади. Несколько столетий назад они были крепкими середнячками, но сейчас изрядно скатились. Вроде, тихо-мирно живут на окраине столичного округа, ни в какие конфликты не лезут и в обществе практически не появляются.

Но даже это я знаю только потому, что когда-то увидел на магической карте незнакомый герб и полез в справочник по аристократически родам. Хотелось иметь хоть какое-то представление обо всех владельцах древних объектов.

С чего бы Гайтасару прислали мне дар? Причем без конкретных пояснений.

— Идем, покажешь письма, — увлек я за собой Мирайю.

Коробки с дарами Мирайя поставила на мой стол, там же лежали и письма.

Действительно, просто сказано, что дар, и все.

Непонятно.

Отпустив Мирайю отдыхать, я внимательно осмотрел коробки. Связываться с подобными посылками я не стал бы, не будь они от аристократов. Каждая коробка была запечатана родовой силой, принявшей вид герба рода, и он был отчетливо видим в магическом зрении. Такое не подделать.

Кишори, конечно, и в этом случае теоретически мог бы подложить в коробку какую-нибудь гадость, но, думаю, на такое не пойдет даже он. Слишком многие видели герб рода на коробке. Уничтожить свою репутацию можно и проще.

В общем, я распаковал обе коробки и задумчиво уставился на артефакты, которые были внутри.

Кишори прислал зеркало «правда-ложь». Не то чтобы совсем уж дорогая вещь, но и не рядовая безделушка. В качестве извинений за его поведение — самое то.

Я по-прежнему не верю в столь простое объяснение, но это уже детали. Внешне все сходится.

Род Гайтасару прислал накопитель десятого ранга. Тоже довольно редкая штука, в природе нечасто встречаются большие камни, подходящие для изготовления такого накопителя. Но, опять же, это не запредельно дорогая игрушка, примерно на уровне зеркала от Кишори.

Вот только я так и не понял, за что Гайтасару-то извиняются?

Я хотел было позвонить главе рода Гайтасару и задать ему этот вопрос, но глянул на часы и отложил разговор. Своим или Аргусу я еще мог бы позвонить, а вот для знакомств с совершенно посторонними аристократами было уже поздновато.

Ладно, завтра разберусь.

* * *

Глава клана Джуоти приехал ко мне на следующий день сразу после завтрака. У нас с ним сегодня много дел.

Во-первых, наши юристы, наконец, согласовали нерасторжимый брачный договор, нам с Джуоти осталось еще раз его вычитать и подписать.

Во-вторых, нужно было согласовать список активов, которые Джуоти передаст мне в оплату за родовое хранилище. И это будет куда более долгий процесс просто потому, что мы еще ничего не обсуждали. Джуоти только список мне прислал, и все.

Ну и так, еще кое-что по мелочи. Например, неплохо бы назначить дату поездки на объект и его привязки к крови Джуоти.

Глава клана Джуоти ворвался в мой кабинет с жизнерадостной улыбкой и плюхнулся в кресло в уголке отдыха.

— Чаю, Джуоти-джи? — улыбнулся я.

— Кофе, если есть, — легко отозвался он. — День только начинается.

Я налил ему кофе. Когда он попробовал напиток и одобрительно кивнул, я поинтересовался:

— Почему вы предпочли приехать ко мне, Джуоти-джи?

— А, не берите в голову, — отмахнулся Джуоти. — Теперь-то уже какая разница? Мы скоро породнимся, и только ленивый еще не слышал о предстоящей помолвке. Можно не обращать внимания на формальности.

— И все же? — с легкой улыбкой настоял я.

Джуоти бросил взгляд на мой рабочий стол, на краю которого так и лежали вчерашние непонятные дары, и вздохнул:

— У вас защита лучше.

Я уловил намек и замкнул плетение контроля периметра. Уж не знаю, что такого секретного собрался обсуждать Джуоти, но хуже точно не будет.

— От меня тоже ждете дар, Раджат-джи? — небрежно поинтересовался Джуоти, кивнув на открытые подарочные коробки на моем столе.

— Дар? — напрягся я.

Я мог предполагать, что присланные мне дары — это реальные извинения за что-то, о чем я пока просто не успел узнать. Но Джуоти точно ни в чем передо мной не провинился.

Однако, раз он об этом заговорил, то это явно какая-то интрига, и она куда масштабнее, чем я мог предположить.

— Вы в курсе? — уточнил я.

— То есть это все всерьез? — подозрительно глянул на меня Джуоти.

— Так, стоп, — поднял руку я. — Давайте начнем с начала. Вчера вечером я получил от двух родов посылки. Сопровождающие письма кратко поясняли, что это — дары. Никаких других пояснений там не было. И я понятия не имею, в чем эти конкретные роды провинились передо мной. Если вообще провинились. Судя по вашим словам, тут что-то другое.

Я немного лукавил, ситуация с Кишори читалась иначе, но заострять на этом внимание я не стал. Суть-то, похоже, вовсе не в даре Кишори, а в другом, от Гайтасару.

— А, то есть вы сами не ожидали, — расслабился Джуоти. — Не удивлен.

Я вопросительно вскинул брови.

— Вчера в обществе прошел слух, — неторопливо начал Джуоти, — о том, что вы можете разрушать чужие родовые объекты. Это если грубо и по сути. Так-то никто не понял, то ли вы как-то управляете этим разрушением, то ли можете его перенаправить, неважно. Важно, что совсем остановить разрушение вы не можете. А значит, какие-то разрушения родовых хранилищ будут неизбежно. Ну и проскользнул намек на то, что вам стоит помочь сделать выбор.

А, кажется, я начинаю догадываться, откуда ноги растут.

Это привет от Кишори.

И его дар — это вовсе не извинения. Он таким образом придал правдоподобности своей интриге