Берсеркер: Маска Марса. Брат берсеркер. Планета смерти - Фред Сейберхэген

же по возвращении в каюту нужно будет наклеить на кубик этикетку; обычно он об этом забывал.

– Как же они должны ненавидеть его… – протянула Барбара Уртадо. Ее голос звучал приглушенно и как будто издалека.

Афина подняла взгляд на соседку:

– Кто? Люди, с которыми он так грубо разговаривал?

– Нет, чудовищные машины, против которых он сражался. Оскар, вы изучали эти события. Расскажите нам что-нибудь.

Шёнберг пожал плечами. Похоже, он не очень-то хотел говорить на эту тему, хотя она явно его интересовала.

– Скажу, что Карлсен был настоящим человеком, и я очень хотел бы познакомиться с ним. Возможно, Суоми изучал этот период более тщательно, чем я.

– Расскажите нам, Карлос, – попросила Афина, сидевшая через одно кресло от него. Суоми был специалистом по психологии экологического проектирования. Несколько месяцев назад его пригласили, чтобы обсудить с «Товариществом Шёнберга» затруднения, возникшие в связи с планами создания нового офиса, он встретил Афину… и вот он здесь – участвует в крупной охотничьей экспедиции.

– Да, вот вам возможность проявить себя, – вставил замечание де ла Торре. Отношения между ним и Суоми не всегда были гладкими, хотя трения еще не накалились настолько, чтобы перейти в открытую вражду.

– Ну, – задумчиво произнес Суоми, – знаете ли, по-своему эти машины действительно ненавидели его.

– О нет! – уверенно воскликнула Афина, тряхнув головой. – Не машины.

Иногда Суоми очень хотелось стукнуть ее.

Он взял себя в руки и продолжил:

– Предполагается, что Карлсен интуитивно выбирал стратегию, которую берсеркеры не умели воспроизвести, и поэтому они не могли успешно ему противостоять. Говорят, они куда охотнее уничтожили бы Карлсена, чем целую планету.

– Берсеркеры построили специальную машину-убийцу, – неожиданно изрек Шёнберг. – Только для того, чтобы уничтожить Карлсена.

– Вы уверены? – заинтересованно спросил Суоми. – Я встречал намеки на это, но ничего определенного мне не попадалось.

– О да, – слабо усмехнулся Шёнберг. – Чтобы изучить этот вопрос, недостаточно обратиться в Инфоцентр Земли и попросить распечатку – вам придется здорово побегать и покопаться ради получения информации.

– Но почему?

Инфоцентр, как правило, быстро воспроизводил любые справочные материалы, которые были доступны.

– Потому что в его банке данных о берсеркерах кое на чем все еще стоит старый правительственный гриф секретности.

Суоми покачал головой:

– Но почему, господи боже мой?

– Полагаю, из-за обычной инертности, присущей чиновникам. Никому неохота тратить время, копаясь в этих материалах. Если же тебя интересует, зачем вообще ставили гриф «секретно»… ну, потому, что в то время некоторые люди обожествляли эту дрянь – я имею в виду берсеркеров.

– Верится с трудом… – возразила Челеста и попыталась добавить что-то еще, но ее перебил Карлсен, в гневе костеривший своих людей за какие-то технические неполадки.

– Это все, – сказал Шёнберг и потянулся к ручкам настройки радиоприемника. Доносившийся из динамиков треск статических помех стих. – Дальше будет несколько часов радиомолчания.

Взгляд Шёнберга рыскал по астронавигационной карте.

– Бюрократы тогда издавали довольно дурацкие распоряжения, чтобы ограничить доступ к информации о берсеркерах… Ладно, все это очень мило, леди и джентльмены, но какими будут наши дальнейшие действия?

Не стараясь даже делать вид, что он ждет единого мнения, Шёнберг принялся вводить в компьютер астронавигационные данные, дабы направить корабль в сторону системы Охотника. На дорогу «Ориону» потребовалось бы семнадцать-восемнадцать стандартных дней. Точнее рассчитать время в межзвездных путешествиях невозможно. Это чем-то напоминает управление парусным судном в море, полном разнообразных течений, зависящих от ветров, ненадежных, меняющихся каждый день, хотя и подчиненных более или менее постоянным правилам. На состояние пространства, через которое двигался космический корабль, влияли звезды, пульсары, спинары и квазары, расположенные как в Галактике, так и за ее пределами. Черные дыры с их чудовищными перепадами гравитации также раздергивали ткань Вселенной. Вспышки сверхновых, на каком бы расстоянии они ни происходили, порождали взрывные волны, бившиеся о корпус корабля. Межзвездный корабль, двигающийся быстрее скорости света, не может иметь на борту все необходимые для этого источники энергии. Нужно использовать гравитационно-инерционные ресурсы Вселенной, как древние парусники использовали ветер.

Хотя искусственная гравитация делала кают-компанию островком спокойствия, изменившееся освещение голографической карты свидетельствовало о том, что «Орион» двинулся в путь. Шёнберг встал и с чувством потянулся – в этот момент он казался еще крупнее, чем был на самом деле.

– Вперед, к системе Охотника! – провозгласил он. – Кто хочет выпить со мной? За успех нашей охоты и за то, чтобы мы получали удовольствие от любых приключений, в которые ввяжемся.

Все решили, что за такое стоит выпить. Но Афина сделала лишь глоток, после чего отставила свой бокал.

– Как ты думаешь, Оскар, стоит ли нам заново начинать наш шахматный турнир?

– Полагаю, нет. – Шёнберг стоял, заложив одну руку за спину, под короткую полу куртки, и, почти откровенно красуясь, потягивал спиртное. – Я пошел вниз. Пора проверить оружие и попрактиковаться в стрельбе. Мы же, в конце концов, охотимся не на фазана… и вполне возможно, что после приземления турниров будет более чем достаточно.

Взгляд умных глаз Шёнберга, озаренных весельем от какой-то понятной лишь ему шутки, обежал присутствующих и чуть дольше, чем на остальных, – буквально на секунды – задержался на Суоми. Потом Шёнберг повернулся и, слегка покачнувшись, вышел из кают-компании.

Все разошлись. Занеся записывающее устройство к себе в каюту, Суоми решил еще раз посмотреть, на что похожа огневая завеса, и столкнулся в коридоре с де ла Торре.

– Слушай, а как это так – после приземления турниров будет более чем достаточно? – поинтересовался Суоми.

– Шёнберг ничего не говорил тебе о турнире, который он хочет посмотреть?

– Нет. А что это за турнир?

Де ла Торре таинственно улыбнулся, так, словно не хотел либо не имел права отвечать прямо.

Глава 2

Все, кто должен был прийти, наконец собрались теплым утром сезона восходящего на востоке солнца в лагере на берегу безмятежной реки, протекавшей у лесистых отрогов горы Богов – шестьдесят четыре воина. Из них только четверо или пятеро видели друг друга до того, как все они прибыли сюда из своих округов, городов, поместий, территорий кочевых племен или с островов – короче говоря, со всех уголков обитаемого мира. Одни воины явились с берегов бескрайнего восточного океана. Другие – из пограничных областей постоянно заселенной страны на севере, где с приходом весны, длившейся уже одну шестидесятую часть жизни человека, потеплело настолько, что ледяные твари и инеистые черви стали выбираться на волю. С севера пришли лучшие охотники этого мира, прямо-таки созданного для охоты. Были воины, прибывшие из непроходимой каменистой пустыни, что лежит на западе обитаемых земель, и воины, пришедшие с юга, из края