Виктория Гетто - Волк. Стая

Ознакомительный фрагмент

Дож выдыхается и хватает меня за руку:

– Идёмте со мной, Серг! Мне нужно показать вам одну интереснейшую вещичку! Может, что и посоветуете свежим глазом?

Глава 4

Вот уж воистину: язык мой – враг мой. Зацепился наскоро придуманной легендой, теперь расхлёбываю. Не знаю, за какие ниточки дёрнул Дож, но теперь я сижу в испытательном отделе и мучаюсь над дальнейшими изменениями в конструкции винтовки.

Как я и думал, инженер создал действительно нарезную винтовку. Однозарядную, с бумажным патроном и свинцовой пулей типа Минье, врезающейся в четыре нареза ствола. Массивный затвор, точная подгонка всех деталей. В принципе улучшать-то и нечего. Но при изготовлении выходит слишком много брака, фактически сейчас заводы производят новое оружие поштучно, единичными экземплярами, доводя каждое изделие вручную при помощи напильников и надфилей. Мрак! И ничего не поделаешь – просто невозможно изготовить лучше на имеющихся станках. Хотя… Может, и возможно?

И вот уже половину дня я брожу по цеху, где полсотни токарей вытачивает узлы оружия. Что-то брезжит в уме, но никак не могу сообразить. И тут – словно удар молнии! Подхожу к стоящему в углу цеха большому баку с водой, зачёрпываю полную кружку и ставлю на один из станков. Мастер с удивлением смотрит на меня, но я делаю ему знак – продолжай работу. Вода в сосуде трясётся и выплёскивается. Значит, проблем две: либо неуравновешенность самого станка, либо тот закреплён недостаточно жёстко. Дожидаюсь, пока токарь закончит работу. Он вынимает новенькую блестящую деталь из патрона, но я останавливаю его:

– Запусти машину вхолостую.

Пожав в недоумении плечами, тот включает привод, перекидывая приводной ремень на вал. Патрон начинает вращаться.

– Быстрее.

Команда исполняется.

– Ещё.

Всё нормально.

– Ещё быстрей! Максимальная скорость!

Очертания патрона размазываются, но всё в пределах нормы. Наклоняюсь, снимаю щиток, установленный внизу, и у меня отвисает челюсть: массивные станины станка стоят просто на каменном полу! Они совершенно не закреплены! Твою ж…

Киваю мастеру, что тот может продолжать, и отхожу в сторону. Надо попробовать. Чуть ли не бегом устремляюсь к Дожу. Тот, как обычно, занят по горло кучей чертежей и посетителей, дерущих глотки друг на друга, но я рявкаю командным голосом:

– Молчать!

Гробовая тишина воцаряется в мгновение ока. Добавляю обычным голосом:

– Допуски…

Мгновенно бумаги летят в сторону, а дель Парда неверящим взглядом смотрит мне в лицо:

– Неужели?!

– Не до конца, но значительно.

Я доволен, потому что проблема решилась элементарно. Мы всей толпой спешим в цех, где я демонстрирую фокус с водой. Затем переходим к другому станку, третьему – везде одна и та же картина: если без нагрузки, то станок работает почти идеально. А стоит только поставить болванку, как сразу начинается…

Недолго думая Дож приказывает закрепить станки, и работа в цехе останавливается. Откуда ни возьмись появляются рабочие, начинается сверление станин, в камне пола бьют дыры, волокут цемент, песок, воду. Соображаю, что надо уходить, чтобы не мешать, но дель Парда меня не отпускает. Еле-еле вытаскиваю его наружу, объясняя, что раствору надо схватиться. А это – минимум сутки. Потом уже сажать анкерные болты, которые тут же приходится изобразить в его блокноте на ходу. Всё-таки Дож прирождённый механик! Идею схватывает на лету и отдаёт приказ кому-то из своих подчинённых, вместе с безжалостно выдранным из книжки листком. Потом спохватывается и велит мне отдыхать, чем я с удовольствием и занимаюсь весь вечер и всю ночь.

Надо сказать, что когда главный инженер давил на свои кнопочки, то, видимо, исключительно удачно, потому что я попал жить не в казарму, а в общежитие для прикомандированных. Причём на территории самого завода, где военных, кроме охраны, не было вовсе. Если не считать тех, кто приезжал за оружием и другими вещами, необходимыми на войне. Так что жил я фактически как гражданский. Приходил с утра, занимал место в выделенном мне кабинетике в здании конторы, затем решал поставленные передо мной задачи. Спустя месяц получил первое жалованье и обалдел – деньги, по этим временам, неслыханные: целых двенадцать двойных фиори. Увесистых золотых кругляшков, новеньких, только с монетного двора. Сумма невероятная для простого сержанта. Подумав, что произошла ошибка, пришёл к Дожу. Но тот мгновенно мне всё разъяснил. Первое: я служу в номерной части. А там жалованье куда выше стандартного для сержантского состава. На несколько чинов. Второе: я прикомандирован к заводу. Следовательно, работаю как наёмный рабочий, поэтому получаю зарплату. Третье: он лично очень доволен исполнением мной поставленных задач, поэтому счёл нужным поднять мне жалованье, как остро необходимому специалисту. Так что мне оставалось только кивнуть и выйти. Вот тебе и разница между зарплатой у старика Хольса и имперским вознаграждением. М-да. Так что я пришёл в гостиницу, завалился в номер, где переоделся, и спустился пообедать. После чего снова пришёл к себе и завалился спать…

– Пускай!

Токарь перекинул ленту привода на маховик и запустил станок. Медленно, аккуратно подвёл резец к болванке, закрутилась первая стружка. Одновременно заработал второй станок. Все, едва дыша, ждали результата. Ещё никогда время не тянулось так медленно. Наконец детали были вынуты из патрона и попали на стол. Дож торжественно вытащил прибор, удивительно напоминающий штангенциркуль, и приступил к промерам. Первая деталь тщательно обмерена и записана. Приступили ко второй. И каждое измерение встречалось бурными радостными криками – практически полное совпадение! В порыве чувств инженер крепко стиснул меня в объятиях, а в следующее мгновение на меня навалилась вся толпа, работающая в цехе. Получилось! Теперь исчезает ряд операций по доводке готовых деталей, и очень вероятно, что процент брака сильно уменьшится!..

А к концу рабочего дня мне принесли приглашение на ужин. Опять к Дожу. Только домой. Главный инженер звал меня на семейный ужин. Я не колебался – хоть какое-то разнообразие. Да и любопытно посмотреть, как живут в Империи аристократы. Само собой, мне доложили, что дель Парда не просто инженер, но и барон. А его жена когда-то была виконтессой. Так что, начистив сапоги и выгладив форму, я оседлал коня и двинулся в гости.

Замок барона стоял неподалёку от производственного комплекса. Высокие стены сложены из дикого камня, чистота в вымощенном плитами дворе, хозяйственные и жилые постройки. Скромно, но со вкусом и неким уютом. Меня встретили слуги, которые, несмотря на свой низкий статус, держались с достоинством, и это мне понравилось, потому что говорило о многом. Я был препровождён в зал, где накрывался ужин. Встречал сам Дож, представивший свою семью – супругу Иоли, своих детей, симпатичных карапузов, совсем ещё крохотных, находящихся под опекой нянек, быстро унесших потомство инженера, а также ещё одну гостью – подругу жены Льян Рёко.