Дипломатия Кошмаров - Василий Горъ

конфискации активов Амосовых и взысканы штрафы еще с шести родов, представители которых сотрудничали со Спрутом. И последнее, но, пожалуй, самое интересное: по уверениям аж четырех судмедэкспертов спецотдела, изучивших труп Всеволода Игоревича, этот аристократ являлся Одаренным предположительно второго Кошмарного ранга. В данный момент Искра, магистральные каналы и энергетические узлы изучаются учеными, а у меня перед глазами до сих пор стоят строчки доклада экспертов, осматривавших лимузин: «С вероятностью в сто процентов крыша автомобиля была разорвана изнутри, хотя это физически невозможно…»

Заканчивая этот монолог, Императрица смотрела мне в глаза, поэтому я пожал плечами:

— Все верно: он порвал ее, как мокрый картон, и выпрыгнул наружу. Но самое неприятное не это: защита Спрута резала львиную долю мощности атак умениями Земли, Разума, Воды и Молнии. Да и Воздух пробивал чрезвычайно слабо. Вот я и был вынужден подставить этого монстра под атаку «Орлана». Кстати, объем защиты у Амосова тоже был серьезнее некуда: она схлопнулась только благодаря одновременному взрыву двух кассет неуправляемых ракет!

— Он прокачивал сопротивления к стихиям лет семьдесят-восемьдесят… — угрюмо сообщила Карамзина. — И, судя по всему, регулярно заходил в Пятно намного глубже «единички». Так что вам крупно повезло, что Ирина Сергеевна не стала мелочиться.

— Так и есть… — подтвердил я, хотя был уверен, что эту тварь мы бы так или иначе запинали. — Она у меня умничка.

Кукла «почувствовала себя неуютно» и снова сдвинула фокус всеобщего внимания на меня:

— Я просто выполнила приказ главы рода, так что все вопросы — к нему.

— Толковая у вас команда, Игнат Данилович… — отметила Воронецкая и… «обидела» злобную мелочь:

— Самая лучшая!

Полюбовавшись хмурым личиком Максаковой, Людмила Евгеньевна решила ее подколоть:

— Тогда почему вы еще не в ней?

Но смутить эту девочку такой ерундой было невозможно:

— В ней — моя любимая подруга. А я — в дружественной им, второй по значимости и занимающейся в разы более масштабными проблемами. И еще: наши команды сотрудничают отнюдь не на словах: в любой экстремальной ситуации мы, не задумываясь, придем на помощь друг другу!

— Достойно! — уважительно заключила государыня, спрятав смешинки за густыми ресницами, и спровоцировала на укол меня:

— Да и ваша ничуть не хуже: откажись вы прилететь на вчерашний прием, Амосов, вероятнее всего, отложил бы акцию на другое время. Или ударил с куда меньшим размахом. И вы не могли этого не понимать. Тем не менее, рискнули жизнью, создали иллюзию возможности одним ударом реализовать все далекоидущие планы Спрута и помогли их расстроить.

— Ладно, уговорили: мы — одного поля ягоды! — весело заявила она, взяла вилку с ножом и, наконец, уделила внимание остывавшим блинчикам с мясом. А после того, как распробовала вкус и оценила энергетическую насыщенность, поймала взгляд Карамзиной и притворно вздохнула: — Теть Наташ, эта семейка меня портит, периодически снабжая горячо любимой изюбрятиной!

— А почему «портит»? — не поняла Кувалда.

Тут Людмила Евгеньевна и развернулась:

— Да потому, что божественный вкус и энергетическая насыщенность их добычи пробуждают во мне самые темные стороны натуры! Представь: кусок мяса Кошмара третьего ранга из их последнего рейда я смолотила в одно лицо, не поделившись ни с мужем, ни с сыном. А сейчас чувствую тот же оттенок Силы, понимаю, что оно съедено НЕ ВСЕ, и начинаю строить Жутко Коварные Планы!!!

Наталья Родионовна, до этого момента тоже не притрагивавшаяся к еде, быстренько попробовала блинчик, изумленно выгнула бровь и… поддержала шутку:

— А меня в свои планы включишь?

— Неа: я же сказала, что во мне проснулась жадность!

— Тогда я упаду под Игната Даниловича.

— Так не честно…

…Воронецкая валяла дурака до полудня. Сначала в гостиной, а потом в бассейне. И не одна, а в компании Карамзиной, Оли, Светы, мелочи и Тани с Викой. Потом быстренько ополоснулась, надела халат, унеслась в свои покои и собралась в дорогу. А ровно в двенадцать сорок пять величественно вошла в лифтовый холл, построила внука, его невесту, внучку и Лизу, вместе с ними и верной тенью поднялась на крышу, загрузилась в «Орлан» и нехотя включила телефон.

Практически весь перелет до авиабазы провисела на связи с секретарем, корректируя расписание на вторую половину дня, потом прервала разговор, сердечно поблагодарила нас с Иришкой за великолепные выходные, следом за Северцевым спустилась по ступенькам двери-трапа, загрузилась в «Эскорт» и уже в нем въехала в «Атлант».

Ну, а мы вылетели в Новомосковск чуть позже — в четырнадцать ноль-ноль. Прихватив с собой Недотрогу и ее отделение, Ксению Станиславовну, ее пациента, Валерия Константиновича, Соню, Таню и Наталью Родионовну.

Перелет прошел мимо меня — сразу после взлета я забил на вежество, влез в свой «Буран», опустил спинку кресла и задрых. Зато, «очнувшись» из-за жестковатой посадки, почувствовал себя в тонусе безо всяких бодрячков и с большим удовольствием прокатился на кроссовере от Липок до городского поместья.

Никаких выездов в город на оставшуюся часть дня не планировал — жаждал завалиться на диван или в джакузи, обложиться всякими вкусностями и хотя бы на пару часов забыть обо всем на свете. Но стоило добраться до гардеробной и снять куртку, как в гарнитуре раздался ехидный голос Дайны:

— Игнат, помнится, четырнадцатого апреля прошлого года ты пообещал Оле и Свете как-нибудь свозить их в Мекку любителей боулинга — «Страйк». Прошел год, а воз и ныне там. Непорядок!

Я покосился на жену, стягивавшую штаны, понял, что БИУС обратился ко мне одному, допер, что у него появилась чрезвычайно веская причина для того, чтобы «испортить» нам вечер, и повелся. В смысле, уставился в объектив потолочной камеры и едва заметно мотнул головой.

Пока слушал объяснения, любовался за девчатами, избавлявшимися не только от шмоток и обуви, но и от эффекторов артефакта сокрытия нового типа, размещенных на локтевых сгибах и щиколотках. А после того, как жена выпрямилась. повернулась ко мне и надела игривый шелковый халатик, решил, что без него она выглядит не в пример сексуальнее. Потом покосился на младшенькую, тоже спрятавшую свои прелести под аналогичным халатиком, и «удивленно» выгнул бровь:

— Оль, Свет, а чего это вы переоделись в домашнее?

— А во что мы, по-твоему, должны были переодеться? — поинтересовалась Света.

— В новые парадно-выходные костюмчики, конечно! — ответил я, не задумавшись ни на мгновение.

— В парадно- выходные? — переспросила моя благоверная, как обычно, почувствовавшая в моем утверждении второе дно и выделившая интонацией самое