Манящий свет далеких звезд - Юрий Корнеев

не давали. И хотя лупили меня все и убивали постоянно, условно, конечно, но польза была и очень большая. Виртуальный тренажёр даёт азы, а всё остальное, что и позволяет остаться в живых, даёт только практика, непрерывная практика.

Гора я тоже не забывал, каждый вечер отправлялся к нему. И не пошлёшь — приказ капитана. Да я и не против. Ничего, вроде, плохого не делает. Положит в медкапсулу и что-то исследует и подлечивает заодно. А после усиленных тренировок мне это как раз необходимо — без этого не выдержал бы. Другие абордажники настоящие лоси — носятся весь день как в попу ужаленные и даже не потеют, а я так не могу, здоровья не хватает. Нет, я не слабак, но у них у всех оказывается стоят усиливающие имплантаты. Существуют такие. На усиление костного каркаса, мышц, связок, суставов. А у меня-то таких нет. Вот и иду среди отстающих. Так что Гор мне здорово помогает. Он и мне предложил установить такие имплантаты. И не только на силу и выносливость. Есть ещё на увеличение интеллекта, памяти, восприятия. У него всякие есть. Но запросил за них столько денег, что пришлось отказаться. Я итак в должниках у капитана, ещё и к нему в должники попасть не хватало. Да и подозрительно это: откуда у Гора новые имплантаты? Наверняка вторичка. А как мне объяснили парни из отделения, имплантаты лучше устанавливать первичные. Это сетка вторичная обычно нормально становится, а с имплантатами другая история. Они привязываются к нейросети и при удалении сетки или выходят из строя или теряют часть своих свойств. Вернее, всегда теряют часть своих свойств. В лучшем случае работают процентов на 60–70. А зачем мне в голову всякую хрень впихивать? Да ещё и за бешенные деньги. В общем, жучара этот Гор. Нет, так-то он мужик не плохой, но очень уж повёрнут на деньгах. Хотя, здесь все такие. Да, собственно, и я такой же. Мне тоже хочется заработать. Чтобы хотя бы с долгами рассчитаться. Но не любой же ценой. Во всяком случае, не за счёт своих товарищей. Хотя, своим я ещё не стал, для Гора так точно, вот он и пытается меня нагреть.

С псионством моим Гор так и не разобрался. Да и я тоже ни черта не понял: что это такое и с чем его едят. Вроде, псионы должны что-то такое уметь, что не доступно остальным людям, но что? Никто мне подсказать не смог. Гор говорит, что это, вроде бы, способность силой разума и воли воздействовать на реальность. Что-то он такое слышал. Что-то конкретное узнать о Пси невозможно, всё засекречено. Все псионы состоят на учёте в СБ империи и работают на государство. Ну, не такие малосилки как я, конечно. Но Гор всё-таки отвел меня к пленным аграфам. Вернее, пленному. Одного он уже выпотрошил. Живодёр. Что уж он за эксперименты проводит не знаю, но лучше к нему в руки не попадать. Нет, аграфов мне не жалко, я бы и сам с удовольствием их на ленточки порезал, но не этих. Этот аграф был какой-то весь поникший и вызывал не ненависть, а жалость. Хотя, если бы Гор мне разрешил, я бы его всё равно прибил, но на ленточки резать не стал бы. Собственно, Гор мне как раз и приказал что-нибудь сделать с этим аграфом, даже убить можно, но мысленно. А как мысленно-то? Не понимаю. Сколько не тужился, ничего не получилось. Часа три вертелись вокруг этого аграфа. Наконец Гору надоело, он плюнул и мы ушли. Он пообещал продолжить эксперименты, но потом. Над каким-нибудь пленным аратанцем. Может у аграфа какая защита стоит от пси- воздействия, кто знает? Всё ж не совсем человек. А пленные аратанцы будут ещё наверняка. Всё равно их всех в расход пускать, так пусть лучше науке послужат. А по мне, так лучше без пленных обойтись. Опять Гор меня мучить будет. То, что подлечивает — хорошо, но с этим аграфом провозились три часа и это за счёт моего отдыха, от тренировок-то меня никто не освобождал. А тратить своё свободное время на его опыты очень уж не хочется. Одно дело, когда дрыхнешь в его медкапсуле и заодно восстанавливаешься, а другое, когда крутишься вокруг пленного несколько часов и непонятно чего пытаешься добиться.

А однажды ночью нас поднял ревун боевой тревоги. Вскочил, сбегал в санузел, ополоснул физиономию и влез в скафандр. Прошёл в оружейку и взял закреплённую за мной плазменную винтовку. Пару запасных батарей к ней запихнул в подсумок на поясе. Поступил приказ собраться на лётной палубе, рванул туда. Не один, естественно, а в составе отделения. Там загрузились в абордажный бот. Просидели в нём с час. Молча. Сиди и жди приказа. Особо не волновался, как-то пофигу всё, но я же живой человек и хотелось бы знать — что происходит-то? У нас через скафандры связь со всем отделением, но с вопросами лезть всё-таки не решился. По тренировкам помню: за лишние разговоры можно тут же получить взыскание. А наказание тут одно — рублём, вернее, кредитом.

Наконец бот покинул корабль и куда-то полетел. Летели не долго, минуты 2–3. Бот состыковался с чужим кораблём. Люк бота открылся. Напротив него отрытый технический люк.

— Парни, внимание! — раздался в наушниках голос Гиса. — Аратанцы сдались, но бдительности не теряем. Наша задача: захватить реакторный отсек. Вперёд!

Первыми в люк рванули наши четыре дроида. Так-то их должно быть шесть, по два на каждого погонщика, но двух аграфы сожгли. Остальным тоже досталось, но восстановили, скачут бодренько. За ними погонщики и мы в прикрытии. До реакторного отсека добрались без всякого сопротивления. Взяли отсек под охрану. Простояли там шесть с лишним часов. Опять молча. Потом обратно в бот и на свой корабль. Вот и весь боевой выход. Ну, так воевать я согласен. Скучновато, конечно, но зато безопасно.

Быстренько помылся, привел себя в порядок и отправился в столовую. И только там мне Гис объяснил всё происходящее. Оказывается мы сейчас находимся на территории аратанской империи, в её внутреннем пространстве. Прихватили караван грузовиков из пяти судов. Трое взбрыкнули и их сразу сожгли, а два грузовика сдались. Вот на одном из сдавшихся мы и побывали. Но нам не повезло — грузовики тащили металл с какого-то обогатительного комбината во фронтире на завод. Потому и караваном шли. В общем, ничего ценного. Нет, уже готовый к промышленному использованию металл добыча довольно ценная, но в наших