Баннерет - Мстислав Константинович Коган

— Прежде чем передыхать, надо будет нормально обустроить лагерь, — возразил сержант, — В деревне, конечно, постоялый двор может и найдется, вот только наша орава туда просто не влезет. Придётся ставиться снаружи за частоколом и готовить собственные укрепления.

— Мда уж. И вагенбург тут тоже не поможет, — кивнул я, — Пару ночей эти напыщенные хрычи ещё могут потерпеть без шатров, но вот дальше спать под открытым небом они скорее всего откажутся. Придётся возводить более основательные укрепления. Насколько это возможно.

— Разберёмся, — хмыкнул Бернард, вновь прикладываясь к своей фляжке. Всё-таки в последнее время он с этим сильно перебирает.

Последние полтора дня и впрямь получились очень тяжелыми. Приятное неспешное путешествие превратилось в скорый марш через леса, поля, заливные луга и броды многочисленных мелких речушек, прорезающих этот край своей причудливой извилистой сетью. Все они были притоками Ельны — широкой, полноводной реки, по которой и должен был пролегать дальнейший путь каравана вплоть до самой столицы.

Фактически мы бежали. Бежали от тварей, которые неустанно преследовали нас. По какой-то причине они пока что боялись подходить к каравану близко, но постоянно крутились где-то на самой границе видимости, прячась за деревьями, кустами или вовсе — в густой траве. Не раз и не два дозорные и боковые разъезды поднимали тревогу, заставляя нас хвататься за оружие. Но до схватки дело так и не дошло. Пока что.

— Ты гляди, какую стену они себе отгрохали, — проворчал Тур, сегодня ехавший нашей телеги, — Эхх, такую бы в Медовище, может быть и не страшны были б нам ни бандиты, ни трупоеды с кладбища.

Частокол и впрямь выглядел внушающе. Оструганная строевая сосна в два человеческих роста, несколько смотровых башен, сложенных из толстенных бревен, основательные ворота, взять которые можно только хорошим тараном. Конечно, с каменными стенами Вестгарда такие укрепления не шли ни в какое сравнение, но вот на фоне старого, хлипкого палисада Медовища, они и впрямь смотрелись очень выгодно.

Вообще конечно, интересно получалось. Все деревни, которые нам доводилось посещать, так или иначе, но имели долговременные укрепления. Те же сёла, которые не потрудились хоть как-то защитить себя, представали перед нами в виде брошенных, разорённых или вовсе сожжённых руин, посреди которых можно было встретить трупоедов, призраков или ещё кого похуже. Проблема всякой погани, обитавшей в лесах, стояла в этом мире куда острее, чем это могло показаться на первый взгляд.

Путь через поля оказался довольно долгим. Дорога петляла, огибая мелкие канавки, ручейки и заросли дикого бурьяна, росшего то тут, то там. Крестьян по пути попадалось немного. Некоторые из них спешили куда-то на работы, другие напротив шли в сторону деревни. Мужичьё в основном. Одеты в простые, но чистые рубахи, штаны из грубой серой ткани, онучи (кусок ткани, обмотанный вокруг ноги на манер портянки и скреплённый тонкой верёвкой) и пуленты. Что-то вроде лаптей, только из цельного куска кожи. Или больших носков со шнуровкой, из всё той же кожи. Тут уж, под каким углом посмотреть.

Глядя на этих бедолаг я лишний раз порадовался, что мне со старта выдали ботинки с нормальной, толстой подошвой. Ходить в этих кожаных тряпочках было бы той ещё пыткой.

Кметы оказались на удивление неразговорчивы. Большинство предпочитало просто уйти с дороги, когда мы проезжали рядом. Некоторые старались как можно быстрее проскочить мимо. И лишь один крестьянин, попавшийся нам уже ближе к воротам, решился таки с нами заговорить. Точнее, заговорил он с Яношем, ехавшим в голове каравана, а уже торгаш зачем-то отослал его к нам.

— Как я слышал, вы из дальних краёв путь держите, милсдарь наёмник, — обратился ко мне небольшой, слегка горбатый мужичок, поравнявшись с нашей повозкой.

— Правильно слышал, — кивнул я, — Только я не милсдарь наёмник. А сир. Рыцарь, если по простому, и шевалье, если по заумному.

— Прошу прощения, сир рыцарь, — мужичок не сбавляя хода, умудрился отвесить лёгкий поклон, — Я не знал, а по вам так сразу и не скажешь… Простите великодушно, я не хотел вас оскорбить. Просто…

— Ты чего хотел-то, — перебил его Бернард.

— А вас, сир, как прикажете величать? — кмет отвесил ещё один лёгкий поклон.

— Вот я как раз не сир, — ухмыльнулся сержант, — А милсдарь наёмник. Бернардом, зовут. А он, — бывший капитан ткнул меня кулаком в плечо, — Генри.

— Очень рад знакомству. Меня Авином кличут. А хотел я узнать, как долго вы здесь будете. Ну и, новостями может, какими, поделитесь.

— Боюсь, ты не по адресу, друг, — я покачал головой, — За новостями и сплетнями это тебе в конец каравана. Там на крытой телеге едут двое торгашей — прибились к нам по дороге. Они вроде как, видели куда больше нашего, так что у них лучше и спрашивать. А сколько мы здесь пробудем, зависит от нашего нанимателя. Торговец Янош, что во главе каравана. Ты с ним уже говорил.

— Ещё раз благодарю, сир, — мужичок склонил голову и тут же отстал, принявшись искать конец каравана. А вот Бернард с неодобрением посмотрел на меня.

— Выёбываешься? — нарушил он, повисшее на несколько секунд молчание.

— Ничуть, — возразил я, — Просто даю местным понять, с кем они имеют дело. Мы всё-таки для них чужаки. Чужаков нигде не любят, особенно когда их много, и они с оружием. Да и само понятие «наёмник», судя по моему прошлому опыту, означает для вахлака примерно то же, что и «головорез с большой дороги». Но вот «сир» — это совсем другое дело.

— Справедливо, — кивнул Бернард, — Надо признать, об этом я не подумал. А ты, Генри, быстро схватываешь суть вещей. Я бы даже сказал, что удивительно быстро, — сержант с уважением посмотрел на меня, — Быть может из тебя и впрямь выйдет хороший командир.

— Там поглядим, — пожал плечами я, — Пока что до уровня «хороший» мне ещё топать и топать. До приемлемого бы доползти, и то уже будет неплохо.

Бернард хмыкнул и вновь полез за одной из своих фляжек. Я же замолчал, глядя на то, как мимо повозки проплывают зелёные волны подрастающей ржи.

Всё-таки, следовало признать, что маркграф Вестгарда вручил мне действительно ценную вещь. Хоть я того сразу и не понял. Титул был бесполезен лишь на первый взгляд. Да, он