Фантастика 2025-156 - Оксана Олеговна Заугольная

Тетка Яся что-то знает, но сомневаюсь, что расскажет. Тамир здесь бывает наездами. У соседей спрашивать? Южане любят сплетни, доберусь и до соседей. Но сейчас мне пришла самая удачная мысль: а не прогуляться ли мне до полицейского участка? Да и в ратушу к местному мэру, именуемому по-южному “головой”. На севере, кстати, мэра называли губернатором.

А потом мимо меня по главной улице прокатилась свадьба: несколько телег, запряженных парами упитанных коротконогих лошадок с разноцветными лентами в гривах и хвостах. В первой телеге стояла молодая пара: девица в меховой шапке набекрень, алом как кровь платье и распахнутой серенькой шубке. Высокая, статная, с румянцем во все лицо и такой счастливой улыбкой, что я застыла. Кудрявый, широкий как шкаф жених (или уже муж?) бережно обнимал ее за пышный зад. Кучер с гиканьем подгонял лошадок, а друзья жениха, сидевшие в телеге, разбрасывали во все стороны пшеницу и мелкие монеты. Кто-то дудел в дудки, кто-то стучал тарелками, а то и вовсе крышками от кастрюль. Нарядные девки на следующей телеге хором распевали какую-то песню и махали лентами.На третьей телеге вперемешку сидели мужики постарше в разноцветных колпаках. Тоже с дудками, тарелками и мешками с зерном. Шум стоял такой, будто мимо промчался цыганский табор верхом на медведях.

Это была первая свадьба, увиденная мной в Урусе. На Севере мне подобные процессии не встречались.

Я была очарована. Сразу видно, что событие радостное, торжественное. И все такие нарядные, и так весело, и громко!

Первая телега проскочила мимо, а вторая, с девицами, замедлила ход возле меня.

— Замужняя? — крикнула мне одна из девушек, пышная, чернобровая, с тяжелой косой, перекинутой на могучую грудь.

— Нет, — ответила я растеряно.

— По обычаю ленту тяни. Какую ухватишь, та и судьбу предскажет!

И мне в лицо метнулся целый вихрь разноцветных лент. Я подставила ладонь, поймала какую-то из них и потянула на себя. Красная!

— Гарно! В этот же год замуж пойдешь! — расхохоталась девица. — Ну, любо! Гони, совсем отстали!

Я смотрела им вслед и мяла в руках широкую, нарядную красную ленту. Губы у меня дрожали.

Замуж? Да кому я нужна? Асур далеко. Не забудет ли меня? Приедет ли? А вдруг отец его все же отговорит? А вдруг любимый мой поймет, что на мне свет клином не сошелся? А вдруг ему сосватают невесту по чину, скромную, покорную и невинную, аки голубица, из хорошей семьи и с богатым приданым?

А вдруг с ним что случится вдалеке от меня? С больными все же работает, мало ли, эпидемия какая…

В груди закололо, стало трудно дышать.

Как мне сейчас хотелось до него дотронуться, хоть бросай все, хватай коня и скачи  на север, нарушая все запреты! Но князь Озеров не позволит, ему зеркалограф важнее, чем чувства какой-то там безродной девки, пусть и мага. Он, пока досуха меня не выжмет, не остановится.

Я побрела домой. Ничего уже не радовало: ни новые сапоги из мягкой кожи, которые нигде не жали, не терли и даже не цокали, ни штаны, более подходящие отроку из приличной семьи, нежели незамужней девице, ни сверток с теплым еще пирогом с лисичками и луком, ни даже воспоминание, что дома у меня — мой родимый мешочек с честно заработанным златом. Зачем? Какой во всем этом смысл? Самого главного, самого желанного нет. Верно люди говорят во всех мирах: любовь золотом не купишь, да на замок не закроешь.

Ну так сама и виновата: вцепилась в парня как клещ, забыв совсем, что такая любовь не только счастье, но и боль приносит. Лучше б сердце холодное было, так и жить проще.

А все же — лента была красная. Только кто сказал, что я за Асура выйду? А может, и не приедет он, а я с горя рассудок потеряю и Симеону свое согласие отдам?

Глава 27. К истокам 31-1

Из письма Аглаи Данилу

Скучаю страшно, голубь мой. Жду встречи. Живем мы хорошо, не бедствуем. У нас уж весна, солнце во всю жарит. Как же люблю я Буйск!

Сестрица моя совсем исчахла. Видимо, никто, кроме Асура, ей не нужен. Ты уж скажи ему… хотя нет, не нужно. Пусть ему сердце подскажет, как правильно будет.

Из ответного письма Данилы

Сокол наш Синегорский тоже тоскует. Хотя, конечно, тоску глушит как умеет, а умеет он немало. Ничего ему не говорил, уж очень любопытно, что из его затеи выйдет, намекну только, что, если все пойдет так, как он задумал, жди сюрприза, ясная моя.

Тоже скучаю, но тоска эта добрая, приятная, потому как разлука не вечна, а потом мы будем мужем и женою. Разве будущая встреча не стоит любых мук?

***Три недели спустя

Очередной день прошел мимо меня. Сползая с лесов, я с некоторым недоумением обнаружила, что на холме, где высился зеркалограф, уже не было снега, а среди пожухлой прошлогодней травы кое-где выглядывали первые желтые цветочки. М-м-м, уже весна? Или что? Значит, скоро лето. И выпускники в Северном университете получат дипломы…

Голова снова кружилась, сердце стучало как-то слишком часто. А ещё кашель какой-то привязался, не болезненный, но надоедливый. Акклиматизация, наверное. Я прислонилась к доскам, пытаясь отдышаться, раскашлялась. В глазах заплясали звёздочки.

Тут же подскочил мой бессменный надзиратель, младший княжич Озеров, и подхватил меня на руки. Он был приставлен отцом наблюдать за моей работой и помогать при необходимости там, где хрупкая девица не справится, но стал кем-то вроде няньки и по совместительству защитником от местной шпаны. Мы даже подружились. Почти.

— Так, красна девица, — заявил Симеон, меня в бричку сгружая, как мешок с песком. — Рассказывай, что с тобой происходит.

— А что происходит? — вяло удивилась я. — Работаю я не покладая рук.

— То-то и оно. Исхудала, подурнела, глаза ввалились. Каждый день полумертвая от усталости. Зачем? Ежели тебе так это дело противно, что ты готова резерв выжечь или помереть от истощения, но побыстрее разделаться, то я с отцом переговорю. Найдем мы другого металлиста.

— Да нет, не противно, — промямлила я. — Работа как работа. Обыкновенная.

— Тогда в чем проблема?

— Да ни в чем. Показалось тебе.

— Я сейчас тебя свяжу