Нифриловая башня - Дмитрий Яковлевич Парсиев

напоминать воякам уставные положения, где были прописаны последствия для тех военачальников, что препятствуют допуску наблюдателя от миссии по соблюдению прав военнопленных.

И лишь к вечеру ее согласились отвести в подвал, где содержались пленные бойцы. Ее заставили выложить весь нифрил и тщательно проверили «нифрилоискателем». Чтобы обойти все помещения, ей пришлось собрать все свое терпение. То, что условия содержания будут крайне тяжелыми, она предполагала и раньше, но действительность превзошла ее предположения. Даже крестьяне содержат скот в большей чистоте. И все же после обхода она нашла в себе силы и попросила отвести ее в камеру, где находятся атман и ротный мога.

Если бойцы содержались в камерах, куда хоть как-то проникал дневной свет, то вожаков вообще держали в каменном мешке без намека на окно, в такой тесной камере, что они там едва помещались. Тем не менее она вошла и в это помещение, освещенное невероятно тусклой масляной лампадой. Стражник заходить не стал, ему просто не хватило бы места.

– Здравствуйте, – сказала она, силясь хоть что-то разобрать в полутьме.

– Здравствуйте, – услышала она осипший слегка удивленный голос, – Вы случайно не ошиблись дверью?

– Не ошиблась. Меня зовут Ольха. Миссия по соблюдению правил содержания военнопленных.

– Смелая девочка, – сообщил другой голос, – Если это не покажется вам издевкой, то предлагаю присесть. Меня зовут Вепрь.

Ольха уселась на что-то, напоминающее соломенный тюфяк.

– А меня зовут Грач, – сообщил тот, что заговорил первым, – И как вы оцениваете наше содержание?

– Как отвратительное, – чтобы глаза поскорее привыкли к тусклому освещению она на пару мгновений перекинулась на волчицу.

– Ого, это что еще за звериные игры? – удивился Грач.

– Здесь почти ничего не видно, в оборотне хоть что-то можно разглядеть.

– Не только смелая девочка, но и умная, – похвалил Вепрь.

Пообвыкшись она смогла разглядеть этих людей. Изможденные, заросшие и грязные, без солнечного света и, возможно, без надежды, они оставались людьми, вожаками и атманами. Она сразу решила, что должна им помочь.

– Меня отправил князь Верес. Я постараюсь сделать для вас все от меня зависящее…

Грач переглянулся с Вепрем, получил от него утвердительный кивок и начал чертить пальцем в воздухе букву за буквой. Когда он закончил, Ольха кивнула.

– Я обязательно буду добиваться от полковника Витольда, чтобы вам были предоставлены лучшие условия, – произнесла она отчетливо, чтобы ее услышал стражник.

Атманы одобрительно кивнули.

Выйдя из застенков Ольха наткнулась на полковника.

– Вы закончили с вашей миссией? – грубо спросил он.

– Нет. Не закончила. Я вернусь завтра.

– Вы много себе позволяете, – к грубости в его голосе добавилась угроза.

Ольха угрозе не поддалась:

– Не надо меня стращать, полковник, – ответила она с вызовом, – Вам самому должно быть стыдно, вы содержите людей хуже скота.

– Они и есть хуже скота, – полковник ничуть не смутился, – Скот приносит пользу, а они нет.

– Тем не менее есть требования, записанные в уставе. У меня есть замечания касательно соответствия этим требованиям. И, поверьте, их немало. До завтра, полковник.

– Как скажете, – обронил он сквозь зубы.

Когда они отъехали от крепости, Ольха придержала Птаху и спросила:

– Дядь Леша, а ведь до академии отсюда недалеко должно быть? Она ведь тоже в приграничье?

– Недалеко, – подтвердил матерый, – Верхом часа за три доберемся. Никак опять что-то удумала?

– Удумала, можете не сомневаться.

Дядя Леша не ошибся. В полночь они въехали в ворота академии, у которых стоял все-тот же свирепый с виду, но совершенно безобидный морок. Ольха спешилась, попросила дядю Лешу присмотреть за Птахой и направилась к факультету разведки. Она побаивалась, как старый Лис воспримет столь поздний визит, но увидела, что в окне его кабинета горит свет и это придало ей уверенности. Когда Ольха постучалась в знакомую дверь, Бартоло и впрямь не спал и не рассердился:

– Надо же, вот кого я совершенно не ожидал увидеть, – его глазки-бусинки блестели, отражая свет настольной свечи, – Признаться, я уже спал на ходу, но вы… разбудили мое любопытство.

– Надеюсь вас не разочаровать, – улыбка у Ольхи получилась вымученной, этот бесконечный день ее вымотал. Она выложила перед Лисом на стол монету, – Вы хотели получить заклятие, которым я взломала вашего стража на входе.

– Это оно?

– Да.

– Я так понимаю, мне придется как-то отдариваться перед князем?

– Это заклятие не от князя. Я сама его сотворила.

– Вот как. Однако сути это не меняет. Разница лишь в том, что мне придется отдариваться перед вами. Что вы от меня хотите, Ольха?

– Совет.

– Отлично. Люблю отдариваться советами. И получатель доволен, и я не в убытке.

– Как можно обойти нифрилоискатель?

– Ах, вот оно что. Обойти заклятие, обнаруживающее нифрил. Есть простой и давно известный любому крестьянину способ. Достаточно закатать монету в хлебный мякиш.

– Надо же, а я вот не знала.

– Но это сработает только на маленькую монету. Если вы хотите тайно пронести нифрила побольше, то потребуется заклятие, создающее вокруг монеты защитную оболочку.

– И это заклятие у вас…

– Есть, – подтвердил Бартоло, – Но я хочу знать, куда вы собираетесь.

Ольха не видела иного выхода, кроме как рассказать Бартоло о своем плане. Выслушав, он сказал, что план неплох, но продуман не полностью.

– Вы сказали, Ольха, с вами приехал воин из матерых?

– Да.

– Зовите его сюда, – Бартоло потер ладони, – Будем дорабатывать ваш план. Эх, давненько я не участвовал в диверсионном планировании.

Когда Ольха вернулась в кабинет с дядей Лешей, оказалось, что Бартоло позвал еще одного человека. Ольха сразу узнала Дукена, того самого первого ученика, с которым сходилась в игровом поединке.

– Я позволил себе пригласить сюда Дукена, – сообщил старый Лис, – Хоть вам тогда и удалось его переиграть, но на дела подобные вашему у него очень хорошее чутье. К тому же к гусиному полковнику у Дукена имеется старый счет.

Они просидели всю ночь, продумывая каждую мелочь. Дядя Леша тоже внес свою лепту. Хоть он, казалось, почти не отходил от Ольхи во время пребывании в крепости, однако приметил немало важных деталей, от нее ускользнувших. Они вышли из здания факультета разведки, когда небо начало светлеть.

Спать хотелось до ломоты в суставах, но время поджимало. К рассвету они с