Генерал-предатель - Дэн Абнетт

Что-то катастрофическое только что сотрясло всю центральную башню. Он мог чувствовать запах огня.

Он услышал визг Кёрк. В нее попали. Плотность огня от солдат бастиона увеличилась, а некоторые пошли вперед.

— Не поднимай голову! — снова прокричал он.

Роун осмотрелся. Партизан испарился, а Фейгор, которого покалечили последние три попадания, наконец-то успешно оттащил Ларкина в комнату.

Единственной личностью в поле зрения была Керт, ползущая в коридоре. Она выбросила свой пистолет и подхватила упавший лазган Фейгора.

— Анна! — прокричал Роун сквозь непрекращающуюся стрельбу.

— Что?

— Нам нужно прорываться вперед! Нам нужно прорваться вперед прямо сейчас!

— Почему? Для какого феса?

Роун, пошатываясь, пересек коридор и упал рядом с ней. — Кёрк прижали, — сказал он. — Нам нужно выдвинуться и отбросить их, или она умрет.

— И что нафес? — прорычала Керт, снова стреляя. — Она заслуживает смерти. Эта сука. Она полная сука. Ты видел знак на ее щеке. Она шлюха Хаоса!

— Я видел, — пробормотал Роун. — Я все видел.

— Что?

Он сел и посмотрел на нее. Она все еще стреляла.

— Анна. Мы не можем оставить ее умирать.

— Это почему, фес ее? — спросила Керт.

— Потому что... потому что, в таком случае, архивраг победит.

— Что за фес ты несешь, Роун?

Роун откашлялся от дыма. — Она помогала нам, Керт. На каждом шагу, без вопросов. Она провела нас, рисковала своей жизнью. Да фес это, мы бы сюда не добрались без нее. Мне она тоже не нравится. Я не верю ей. На ней отметка. Кроме того, опять же, я не думаю, что больше доверяю кому-нибудь вообще.

— Я сказала, что мы бросим ее! — пробормотала Керт и снова выстрелила.

— Анна, — прошептал Роун. — Зараза в нас. Яд этого фесова мира. Как в тебе, так и во мне. Если мы оставим Кёрк, мы дадим ей победить.

Керт уставилась на него. — Это ерунда! — сказала она.

— Нет, не ерунда. Что бы я или ты не думали, она зашла так далеко. Это наш последний шанс, Анна. Наш последний шанс!

— Наш последний шанс для чего?

— Чтобы доказать, что мы все еще люди. Чтобы доказать, что мы все еще верные слуги Императора. Даже сейчас. Даже сейчас, когда Гереон надругался над нами.

Керт опустила винтовку и уставилась на него. Слезы появились у нее на глазах. — Ты дофеса говоришь, ты это знаешь, майор?

— Ты знаешь, что я прав, — ответил Роун. — Я не позволю этому месту победить меня. А что насчет тебя?

— Сделать все правильно? — с сарказмом спросила она.

— Потому что Император защищает. И если он одобрит, он защитит нас, и даст нам знать, что он удовлетворен нашей службой.

— Ты сам придумал это дерьмо? — спросила она.

— Нет. Что-то такое сказал Гаунт.

— Ладно, — сказала Керт. Роун дал ей свою последнюю обойму, и она воткнула ее на место.

— Тогда, За Императора, — сказала она. Он покачал головой. — Нет, за Танит, первый и единственный. — Они встали, стреляя из лазганов, и устремились по коридору, плечом к плечу, против вражеского огня.

Два Сына Сека затолкнули Стурма в еще одну комнату. Он уже был ужасно возбужден, ходил туда-сюда, лексиграфер хромал за ним.

— Гаунт... нет, это неправильно. Как я и говорил, его тут быть не должно. В этом нет никакого смысла...— Стурм замешкался. Он бросил взгляд на Хумилити, который все еще печатал, а затем пошел в дверь спальни, распахнув дверь.

— Я вспомнил, — сказал он, сидя на кровати. — Я все вспомнил. Трон, я думал, что вспомнил все. Кем я был, чем я был. Но тут глубокие, темные места, в разуме, которым потребовалось много времени, чтобы выйти наружу.

Хумилити стучал по клавишам.

— Я был главнокомандующим.... Я это говорил раньше?

Лексиграфер кивнул.

— Люди боялись меня. Уважали меня. Но... ох, Император, я вспомнил. Улей Вервун. Кровавая война. Мы проигрывали. Зойканцы были у ворот. — Стурм поднялся на ноги и присел, чтобы посмотреть лексиграферу в лицо. Хумилити поднял взгляд на него своими прозрачными глазами, его проворные пальцы застыли над клавишами.

— Я боялся, — сказал Стурм. — Я боялся за свою жизнь. Я убежал. Я дезертировал. Я бросил их всех на смерть.

Хумилити замешкался, раздумывая, записать ли все это.

— Запиши это, червяк! — закричал Стурм, снова вставая. — Запиши это все! Это моя исповедь! Это я! Ты и твои мерзкие хозяева хотели знать все обо мне! Все мои тайны! Вы хотели достать мой разум! Ладно, а как насчет этого, а? Думаю, что был лордом генералом. Думаю, что обладал силой и властью. Вот почему они потратили все это время и усилия. И, что они получили? Что они получили, коротышка? — Стурм повернулся и отвесил поклон. — Труса. Человека, слишком боящегося смерти, чтобы сделать все правильно. — По ту сторону комнаты прозвучали выстрелы.

Макколл и Крийд оттащили Варла и Бростина к своим ногам. Оба мужчины были покрыты волдырями от пламени. Позади них вся лестничная клетка пылала. Там что-то угрожающе громыхало, как будто бастион начинал рассыпаться.

— Неплохо, — оскалилась Крийд.

— Уходим, — сказал Макколл.

— Где рана? — крикнула Керт. — Куда в тебя попали?

Кёрк показал Керт свое левое предплечье. Пуля сломала кости и уничтожила имаго в его волдыре.

— Его нет, — вздохнула Кёрк.

— Идем, — настойчиво сказала Керт, помогая ей подняться. Роун был позади нее, стреляя в дверной проем лестницы, заставляя врага отступить. Каждая вспышка казалась формой стигматы, но ему больше не было до этого дела.

— Вы вернулись за мной,