Фантастика 2025-59 - Михаил Воронцов

— Не волнуйся, в первый раз, что ли…

И началась химическая работа — измельчение, разогревание, выпаривание, дистилляция… Я и половины названий тому, что происходило, не знаю. Вонь поначалу поднялась немилосердная, но хозяин лаборатории включил злобно загудевшую вытяжку, и та мигом исчезла.

Интересно, откуда он берет воздух? Никаких торчащих из реки труб я не видел. Но откуда-то берет, раз мы не задохнулись.

Спустя небольшое время отвар был готов. Выглядел он очень мерзко. Темно-зеленая жидкость с противным запахом.

— Сейчас мы ее испытаем, — подмигнул мне алхимик, — у меня не только твое кольцо дожидается раскрытия свойств.

Он достал из шкафа большого жука с прозрачными крыльями. Я присмотрелся и увидел, что он механический — сделан из бронзы, стекла и еще каких-то материалов.

— Не двигается, — развел руками алхимик, — но посмотрим, что будет теперь…

Взяв пипетку, он набрал в нее зеленого отвара и капнул. Зеленая жидкость, попав на жука, зашипела, запузырилась, начала дымиться и постепенно исчезла.

Почти сразу после этого жук поднял голову, задвигал лапками, пополз по столу, а потом взлетел и начал нарезать круги по комнате, издавая негромкое жужжание.

— Действует! — заорал алхимик, и настолько громко, что наблюдавшие через окно за опытами рыбки отскочили подальше, — ура!

Жук продолжал летать, иногда задевая стоявшие на полках стекляшки. После того, как одна из них упала и разбилась, алхимик бросился его ловить. Однако механическое насекомое ожило настолько, что ловко избегало его рук. Не знаю, сколько бы это все продолжалось, но алхимик откуда-то извлек сачок для бабочек и только с помощью него смог утихомирить жука. Попа в сеть, он сразу затих, перестал шевелиться и махать крыльями.

Алхимик положил его на стол, а я ради интереса взял жука в руки. Какой тяжелый! Но, с другой стороны, чего я хотел. Металла в нем много.

— Теперь твое кольцо, — пробормотал алхимик. — С ним, возможно, будет посложнее. Смотри внимательно — если жидкость уйдет, значит, все хорошо.

Он положил кольцо на столешницу и нажал над ним пипетку. Капля отвара упала на поблескивающую поверхность кольца. Никуда пропадать она не спешила, алхимик даже недовольно нахмурился, но потом зелёная отрава все-таки начала шипеть и превращаться в дым.

— Сработало! Сработало!

У меня тоже застучало сердце в груди. Сейчас я научусь кое-чему интересному.

— Медитировать можешь в том углу, — объявил мне алхимик. Как выяснилось, он разбирается в таких делах.

— А я пока еще поэкспериментирую с отваром. Честно тебе скажу — его ты мог бы продать за огромную сумму, но я бы хотел, если ты не возражаешь оставить его себе.

Я абсолютно не возражал и уселся в уголке комнаты, подальше от печи, из которой то и дело вылетали искры. Очень любопытно, что случится, если во время транса на тебя попадет горящий уголек, но лучше мне это так и останется неизвестным.

Я надел кольцо сел и закрыл глаза.

Вот он, знакомый замок и коридор, в котором не переставая дует ветер…

Я очнулся просто обалдевший. Иначе это не назовешь. Сердце от волнения стучало будто я пробежал десять миль.

— Всплывай, — сказал я алхимику. — Всплывай, пожалуйста, и побыстрее. Мне нужно много свободного пространства.

Тот понял, что все серьезно, не стал задавать лишних вопросов и нажал рычаг. Загудели невидимые машины и домик направился вверх.

Скоро он был уже на поверхности. Алхимик открыл дверь и хотел выдвинуть мостик до берега, но я остановил его.

— Не надо, — сказал я. — Скорее всего он сейчас не нужен.

Я встал в дверном проеме, произнес новое заклинание и взлетел. Ноги оторвались от пола, и я повис над ним в десяти сантиметрах. Затем, подчиняясь мысленным командам, мое тело полетело вперед поверх воды. Оказавшись над берегом, я отключил заклятие и приземлился на землю. Происходящее немного напоминало полет на реактивном ранце, хотя на нем я никогда не летал.

— Вот это да, — прокричал мне алхимик. — Я знал, что маги воздуха умеют летать, но никогда не видел, как они это делают. Ты только поосторожнее. Долго полет не длится.

— Разбиться точно не хочу, — ответил я.

Алхимик помахал мне рукой и сказал, что на пару часов удалится на дно, чтобы закончить опыты, потом снова всплывет, а я за это время могу поэкспериментировать с полетами. На том мы и договорились.

…В общем, через два часа я узнал, что пролететь за раз могу метров сто и подняться на высоту метров в двадцать. Магическую энергию и силы полет забирал немилосердно. Если идти по ровной дороге, то проще проделать это путь пешком. Выше двадцати метров взлетать тяжело совсем — я попробовал над рекой, но устал, будто жал с груди двести килограмм, после чего начал снижаться и еле сумел вырулить на берег, чтобы не плюхнуться в воду.

Управлялся полет мысленно и очень легко. В общем, прикольнейшая штука. Особенно хорошо, что у меня теперь иммунитет к падениям в пропасть — притормаживать скорость полета нетрудно и энергии на это уходит не особо.

В качестве проверки я несколько раз спрыгнул в воду с огромной сосны на берегу и всякий раз медленно опускался к реке, а потом летел вбок на землю. Практическое применение этому умению наверняка найдется, об этом даже не стоит говорить.

Через обещанные два часа алхимик, как и обещал, всплыл. Я залетел в открытую дверь, слегка стукнувшись головой о косяк, после чего мы попили из пробирок чаю и поговорили о разных вещах.

Что происходит в Империи, алхимик толком не знал. О возможном апокалипсисе слышал, но опасался его не особо, надеясь, если что, пересидеть под водой.

— Запасов еды у меня тут много, — довольно улыбался алхимик. — мясо лично коптил над печью магическим огнем. После такого оно сто лет храниться будет. Уйду на дно и всплыву через десять лет, когда все закончится. А не закончится — не всплыву. Мне и тут хорошо.

На прощанье он рассказал мне, как идти к железнодорожной станции (к другой, которая не в некромантском селе), и я пошел по лесу, иногда не отказывая себе в удовольствии немного полетать.

…Село, около которого проходили рельсы, оказалось нормальным. Кто тут являлся главным, не знаю, но дороги между домов были плохонькие, сами домики неказистые, но зато никто не улыбался! Рожи у крестьян