В тени молнии - Брайан Макклеллан

Но кирасир уже поджидал Идриан, который заставил их сполна заплатить за бесчестный маневр. Когда схватка закончилась и кирасиры смогли отойти, от отряда осталось меньше половины – на помощь Идриану пришли железнорогие. Они выстроились плотным каре, бойцы в первом ряду опустились на одно колено, стоявшие во втором вскинули мушкеты у них над головой. Дав по отступающей кавалерии залп, они отошли назад для перезарядки, и их сменили другие.

Каре командовал Вэлиент. Увидев боевого товарища, он махнул рукой.

– Я прослежу, чтобы гвардейцы не сбежали! – крикнул он. – Возвращайся к Тадеасу!

Идриан так и сделал. Ворвавшись в блиндаж командира, он с первого взгляда понял, что все пошло не так. Линии фронта больше не существовало. Грентская пехота смяла и первый, и второй, и даже третий эшелон войск. Оссанцы спасались бегством: одни лезли на холм к железнорогим, другие пытались пересечь долину сбоку от них, где на глупцов нападали остатки кирасир противника. Ни одного оссанского гласдансера не было видно: их просто растоптали там, внизу.

Тадеас молча взглянул на окровавленную броню Идриана.

– Только что получил вести от генерала Ставри, – холодно сказал он. – Обе южные батареи пали, на его штаб оказывается сильное давление. Он распорядился подтянуть артиллерию и немедленно отступить.

– Уже? – выдохнул Идриан и сам удивился отчаянию, которое прозвучало в его голосе. Иностранный легион – это не ватага неуклюжих, полуобученных селян. Это лучшие солдаты в мире, и их только что полностью уничтожил враг: пара грентских бригад и наемники примерно такой же численности. Даже в припадке самого глубокого пессимизма Идриан не представлял себе, что все обернется так плохо. – Если мы отступим сейчас, – сказал он, тыча мечом в подножие холма, – все наши люди там, внизу, будут мертвы к полуночи.

– Нам приказано употребить все силы на спасение орудий, – сказал Тадеас.

– Да начхать мне на эти орудия. Солдат кто будет спасать?

– Согласен. – Тадеас начал выкрикивать приказы: – Кесс, наш штандарт на вершину! Маши им так, будто от этого зависит твоя долбаная жизнь! Полукрылка, заряжай картечью и стреляй прямо у нас над головой. Только чуть выше, слышишь? Так, чтобы у наших волосы шевелились от ветра. Дристус, передай Вэлиенту, пусть тащит сюда свою задницу и ведет резервистов!

Солдаты бросились выполнять приказы. Идриан взглянул на Тадеаса. Тот выпятил подбородок, шумно выдохнул, глядя вниз, на быстро пустевшее поле боя, и сказал:

– Под прикрытием артиллерии сформируем клин и загоним в него всех, кого сможем, а потом отступим вместе, не спеша. Понятно?

– Понятно, – сказал Идриан, прерывисто дыша и глядя на грентских пробивников, которые, разобравшись с оссанской пехотой, уже поднимались по склону, шагая по колено в запекшейся крови. – Я выиграю для нас время.

– Сэр, – окликнул его Брейлир, – если вы пойдете туда, то можете не вернуться.

– Это моя работа, оружейник, – ответил Идриан. – Рога тверды, копыта устойчивы. А ну-ка, поддержите меня.

– Железнорогие! – закричал Тадеас. – Таран с нами!

– Таран с нами! – подхватила его крик Мика.

– Таран с нами! – завопил кто-то еще.

Кричалка облетела всю линию, а потом бойцы принялись скандировать:

– Ос-са! Ос-са! Ос-са!

Артиллерия замолчала. Полукрылка и ее экипажи заряжали орудия картечью. Идриан запрыгнул на укрепление перед командирским блиндажом и трижды ударил мечом по щиту, стараясь попасть в ритм солдатских голосов. Затем он сам издал громкий клич: все солдаты на триста ярдов вокруг смотрели только на него.

– За нас! – крикнул он. – За железнорогих!

– За железнорогих! Ос-са! За железнорогих!

Призыв лавиной скатился по склону холма и, точно хаммерглас, ударил в спину бегущих оссанских солдат. Идриан покрасовался еще немного, пока не услышал крик Полукрылки:

– Орудия готовы!

Тогда Идриан выпрыгнул из блиндажа и тоже помчался вниз по склону. Оссанские солдаты едва успевали разбегаться, по-прежнему подбадривая его криками, а он со скоростью почтовой кареты налетел на первого пробивника-грентца и врезался в него. Их щиты с грохотом сомкнулись. Идриан бежал с занесенным мечом, поэтому сразу сделал свое дело, лишь слегка замедлив ход.

Второй противник, точнее, вторая противница далась ему не так легко: женщина ушла от таранного удара Идриана и вынудила его вступить в поединок. Бой был коротким и жестоким. Идриан отбил ее меч своим щитом, пробил в ее щите дыру длиной в несколько дюймов и сшиб пробивницу с ног.

Так он проложил себе путь сквозь целую роту грентских пехотинцев, которые увлеченно кололи штыками в спину бегущих оссанских солдат и даже не заметили его приближения. Их пробивник тоже зазевался, а когда попытался завалить Идриана, то повернулся спиной к железнорогим. Наградой ему стала пуля в затылок, наверняка выпущенная кем-то из стрелков Вэлиента. Но тут Идриан заметил грентского гласдансера, которого выдавали оранжевые эполеты. Гласдансер смотрел прямо на него, и Идриан бросился на землю.

Над его головой просвистел осколок стекла размером с ладонь. Не найдя цели, он замер в воздухе, поменял направление и снова ринулся к Идриану, но тот уже поднял свой щит. Стекло ударилось в него на удивление мягко, но тут же распалось на тысячу крохотных осколков, с которыми было не совладать даже лучшему гласдансеру. Идриан вскочил и сразу пригнулся, понимая, что новая атака может последовать с любого направления, и бросился на колдуна. Лучшая защита от гласдансера – та же, что и от стрелка: дай ему движущуюся мишень, а потом подразни его в надежде, что он утратит сосредоточенность.

Так и случилось. Последним, что Идриан увидел перед тем, как отрубить гласдансеру голову, были крупные капли пота, струившиеся по бледному от страха лбу.

Бой шел до темноты, когда грентское наступление, и без того замедлившееся, сначала застопорилось, а потом и вовсе сменилось отходом благодаря картечным залпам Полукрылки. Одинокая вспышка во мраке – и Идриан увидел, что он остался один. Все солдаты, которые еще могли двигаться, добрались до позиций железнорогих. Трава стала скользкой от крови, повсюду лежали трупы.

Там, куда не доставала картечь, грентские пехотинцы совершали перестроения. Скоро они снова пойдут в атаку на холм, и на этот раз между ними и железнорогими не будет преграды.

Идриан взбежал на вершину и обнаружил, что Тадеас и Брейлир еще сидят в блиндаже. Артиллерия молчала, и хотя орудия были на месте, прислуга оставила их. В общем-то, вышли почти все: по коридору безопасности, образованному национальными гвардейцами, как раз выносили последних тяжелораненых. Брейлир сразу принял у Идриана щит и протянул руку, чтобы прикрепить к его уху дополнительный кусочек кургласа. Идриан