Княжна Тобольская - Ольга Смышляева

Обнуленная жена принесёт не почёт и уважение, а позор, будь она даже родственницей Великого Князя.

Красноярский соизволил встать с кресла, только чтобы подойти ко мне и бесцеремонно схватить за левое запястье, где висел браслет. Все десять камней до сих пор оставались потухшими и, так понимаю, в ближайшее время не загорятся.

— Пустите, — я тут же вырвала руку из цепкой хватки бритоголового мужика.

— Василиса ноль в эссенции стихий, — констатировал он. — Действие кровавых ритуалов непредсказуемо, она может остаться пустышкой до конца своей жизни.

Мой отец в подозрении сузил глаза:

— К чему ты клонишь, Лев?

— К тому, что согласно общепринятым среди княжеских семей правилам, сила невесты должна быть равной силе жениха. Смею заметить, Яр сейчас на седьмом ранге силы, и это уже на четвертом курсе, — на хмуром лице Красноярского промелькнула улыбка гордости за сына. Мимолётная, но красноречивая. Видимо, седьмой ранг очень и очень круто. Помнится, ректор упоминал, что Вася была практиком шестого ранга и при этом считалась одной из лучших курсанток курса.

Тобольский выслушал претензии с долей равнодушия, как и полагается чиновнику его полёта. Запредельную степень недовольства выдавали лишь сжатые до белых костяшек кулаки. Мать была менее сдержана; она закусила губу с таким страдальческим видом, будто её дочь отправляют на съедение крокодилам, а не отказываются брать замуж. Тоже мне, трагедию века нашла! Лично я бы сплясала джигу на радостях, если бы не побитое тело и пресловутая тошнота.

Ректор, что интересно, вмешиваться в разборки княжеских семей не спешил, хотя его кабинет совершенно не подходящее для них место. Мелкими шагами прокрался к своему креслу, уселся в него и замер предметом интерьера.

— Всё так, — ответил мой отец спустя недолгую паузу. — Однако, юридических оснований для расторжения помолвки нет. Её можно лишь приостановить до даты свадьбы, как мы сделали это в случае Яра, чтобы уладить возникшие разногласия. Успеем — отлично! А ежели нет, тогда — и только тогда! — поставим точку.

— Какой тебе смысл тянуть время, Анатолий? Василиса обнулилась, и никакое чудо не поможет ей взять семь рангов к обозначенному времени.

— Достаточно будет всего четырёх, — мой отец мимолётно улыбнулся, он наконец-то завладел ситуацией. По крайней мере, её частью. — Составленный нами контракт допускает разницу между женихом и невестой в три ранга силы. Ты лично согласился с этим исключением, когда мы подписывали бумаги.

Судя по скрипу зубов Красноярского, такой пункт в договоре действительно есть.

— Было дело, — кивнул с кислой рожей.

Отец окончательно приободрился:

— Сейчас Василиса ноль, но если к концу учебного года она достигнет четвёртого ранга, договор снова вступит в силу. Тогда мы возобновим помолвку и назначим новую дату свадьбы. Если же ты или твой сын продолжите настаивать на разрыве — вам придётся заплатить неустойку землями Енисейской губернии.

— Как и вам землями Тобольской в случае, если Василиса не восстановится, — дополнил Лев Дмитриевич. — Я тоже прекрасно помню, что говорит контракт о неустойках виновной стороны. Что ж, пусть так, но до конца учебного года помолвка будет считаться приостановленной.

— Разумеется.

Мужчины скрепили достигнутую договоренность церемонным рукопожатием.

Здорово, они будто не собственных детей обсуждают, а вязку породистых собачек. Именно в этот момент я прониклась к ним острой антипатией, заметно потеснившей первоначальный страх. Право слово, Васе двадцать лет и она не умственно отсталая, чтобы выдавать её замуж, не спросив мнения хотя бы для галочки.

Мазнув по мне скептическим взглядом, Красноярский покинул кабинет. Прощаться с ректором и княгиней Тобольской нужным не посчитал.

С его уходом гнев к моему отцу вернулся в прежнем объеме. Карие глаза опасно потемнели, ярость исказила черты лица. Он схватил меня за многострадальное запястье и рывком швырнул в кресло, где прежде восседал глава Енисейской губернии. Нецензурная и многоэтажная ругань посыпалась из его рта, как снедь из рога изобилия, за которую он даже не подумал извиниться перед женой и ректором. Пресвятая дичь, мой новый папаша нежен, как бетонный болт с арматурой из колючей проволоки!

Я решила скопировать маму и помалкивать. Серьёзно, чем я могу ответить? Только лютым матом с указанием конкретного места, где хочу видеть Тобольского и Красноярского, с подробным описанием всего, что с ними там сделают.

— Ты обязана взять четыре ранга к восемнадцатому мая, ясно? — угрожающе шипел отец. Его пальцы крепко вцепились в подлокотники кресла, заключив меня в ловушку и вызвав подсознательную волну паники — рефлекс тела настоящей Васи. — Для нас нет ничего важнее союза с Красноярскими. Только так мы получим неоспоримое преимущество на выборах в Парламент. Лучшие министерские места отойдут нашим людям, мы будем влиять на политику государства наравне с Великим Князем! Ты хоть представляешь своими куриными мозгами, как мне это важно, и как я буду зол, если ты сломаешь мои планы? Представляешь? — рявкнул прямо в лицо.

— Более чем, — ответила я севшим голосом.

— Сильно сомневаюсь, иначе бы не поставила помолвку под угрозу своей глупой выходкой. Кровавая язычница, уму непостижимо! По твоей милости Тобольская губерния может лишиться части земель, и если это произойдёт, клянусь небесным покровителем, я отрекусь от тебя и изгоню из семьи. Вместо богатой наследницы ты превратишься в бесправную крепостную.

Мать в очередной раз испуганно ахнула:

— Толя, прошу, не будь жестоким.

— Замолкни, Лариса, не с тобой разговариваю!

Снова это слово — крепостные. В моём мире, в его дремучем прошлом, так называли зависимое население из самых низов, лишённое права на свободу и имущество. Незавидная же надо мной нависла участь, как посмотрю.

— Да будет так! — воскликнул он, ставя точку в дискуссии. — Я глава Тобольской губернии, мне нельзя иметь слабости, тем более быть позором. В нашем роду много сильных и талантливых мужчин, и если ты, Вася, подведёшь меня, я отдам своё место одному из них. Уяснила?

— Да, отец.

— Хочешь вернуть прежнюю жизнь — достигни четвёртого ранга.

Наконец папаша года отошёл от меня на приличное расстояние и разнообразия ради обратился к ректору:

— Тихон Викторович, что за ритуал проводила моя дочь?

Генерал-лейтенант проворно вскочил с места и встал по стойке смирно.

— Кровавый, это всё, что вам нужно знать, ваше превосходительство. Их великое множество, но я уверен, Василиса не участвовала в чём-то по-настоящему серьёзном. У неё нет ни подходящих навыков, ни потенциала, к тому же Служба безопасности института вмешалась почти