Пушинка в урагане (наш человек на троне). Часть 1 - Сергей Юрьевич Ежов

там и участие скромнее. Взамен немцы, итальянцы, швейцарцы и французы обязались строить в России станкостроительные, химические и металлургические заводы, а главное — обучать рабочих. Здесь я сильно урезал аппетиты иностранцев: их участие ограничивалось сорока девятью процентами акций и вложения принимались только оборудованием и технологиями. причём в договорах изначально указывалось, что и то, и другое должно быть новейшим. Английские промышленники также проявили огромную заинтересованность в строительстве заводов в России, но проклятая российская бюрократия с её бесконечными проволочками, взяточничеством и прочими безобразиями сильно мешали. Уж я публично увещевал, бранил родимых крючкотворов, но бесполезно. Скажем, немцев или итальянцев чиновники не обижали, ну почти, а вот англичан просто поедом ели… Загадка, однако!

Отшумели коронационные торжества, и жизнь вошла в привычную колею. Моя жизнь теперь состоит из непрерывных поездок, инспекций, совещаний и согласований. С утра до вечера семь дней в неделю я принимаю бессчётное количество людей и решаю безумное количество вопросов.

Беда в том, что мой опыт руководства людьми имеется только на уровне руководства школой. Мне не доводилось руководить на уровне района, области, и уж тем более — государства. В любой работе важен опыт, особенно в работе руководителя. Опыт этот нарабатывается во время движения по карьерной лестнице, и сложность возрастает с каждым уровнем. Собственно, сейчас я, если говорить предельно откровенно, сопливый лейтенантишко, закинутый на должность Верховного Главнокомандующего. Правда, я уже успел покомандовать зарождающимся Воздушным флотом, но совсем маленьким, и совсем недолго. ВВС, как ни крути, всего лишь малая часть Вооружённых сил, а Армия и Флот всего лишь малая часть хозяйства страны. Да, я много читал о политиках и политике, но это помогает мало: книги и фильмы не дают опыта.

Сегодня мне доставили очередной отчёт Приамурского генерал-губернатора, барона Корфа. С состоянием дел в Европейской части России я уже более-менее ознакомился, а вот о Дальнем Востоке знаю мало. Поэтому я взялся читать довольно толстую книгу, написанную красивыми почерками, видимо писали разные люди. Из отчёта я узнал массу интересного, в том числе и об усилении военно-морской мощи Китая. Генерал-губернатор писал об усилении Бэйянского флота Поднебесной и об амбициях наместник провинции Чжили Ли Хунчжана и командующего Бэйянским флотом, адмирала Дин Жучана. Впрочем, генерал-адъютант Корф не видел в происходящем ничего опасного, угрожающего интересам Российской империи в этом регионе.

Что-то кольнуло меня, какое-то непонятное несоответствие. Подумал, и понял, что за несоответствие: старая наша беда, и имя ему — шапкозакидательство. Вечно мы недооцениваем противника, а в результате нас больно бьют, или, по крайней мере, сильно унижают.

Историю я знаю плохо, а тут припомнилось мне, что ещё до русско-японской войны, отряд китайских броненосцев явился во Владивосток, и напугал там всех до медвежьей болезни. Ещё бы не напугать! Китайцев приплыло штук десять, и все суперсовременные для того времени броненосцы, а вот у нас во Владике было пара-тройка малоразмерных калош. Вот и пришлось тогда пойти на уступки китайцам, и что-то там уступить в пограничных спорах. Может быть, я что-то и путаю в раскладе сил, но главное для себя уже решил: Китай должен получить во Владивостоке щелчок по носу, но при этом у него должны остаться силы для противостояния Японии и Британии.

Приглашенный для беседы управляющий Морским министерством Иван Алексеевич Шестаков, прибыл ко мне во всеоружии документов и карт.

— Иван Алексеевич, что произойдёт, если какой–либо флот решит нанести удар по Владивостоку? Достанет ли сил у тамошней эскадры и береговой обороны для отражения нападения? — огорошил я адмирала безо всяких прелиминариев.

— Что натолкнуло Ваше величество на столь странную идею? — поразился Шестаков.

— Очень простое соображение. Судите сами: у нас не окончательно демаркирована граница с Китаем, а у него может возникнуть соблазн продемонстрировать силу и взять то, что он почитает своим. У Китая в том регионе есть Бэйянский флот, а у нас там флота нет. И обслуживать во Владивостоке боевые корабли у нас тоже нет возможности. Вот я и спрашиваю: как и чем, Вы Иван Алексеевич, собираетесь оборонять Владивосток?

Шестаков побелел. Он встал, одёрнул мундир и каркающим голосом произнёс:

— Моя вина, Ваше величество, но с сей точки зрения, Владивосток нами не рассматривался.

Он помолчал, и решительно рубанул:

— Мне следует подать в отставку?

Я откинулся в кресле, с интересом глядя на адмирала. Как интересно! А ведь мужчину реально корёжит от стыда и гнева: мальчишка с размаху ткнул его носом в огромную недоработку именно как морского главнокомандующего. Но что в плюс адмиралу, так то, что ему действительно стыдно, и гневается он в первую очередь именно на себя.

— Присаживайтесь, Иван Алексеевич, беседа у нас только началась. Прошу Вас составить план усиления Дальневосточной эскадры, причём с полноценной обороной мест базирования флота. Второй по очереди задачей будет строительство судоремонтного и судостроительного заводов. Требуется детальный план с расчётом сил и средств, причём судоремонтный завод я предлагаю купить целиком в САСШ, Чили, Бразилии или иной стране, перевезти и смонтировать во Владивостоке. Пусть ваши подчинённые сравнят цены, стоимость доставки. Словом, пусть работают. Кроме того, приказываю рассмотреть вопрос о размещении главной базы Тихоокеанского флота в незамерзающем заливе. Возможно, следует взять в аренду или купить подходящий залив в Корее. А может статься, нужную местность выгоднее отнять силой. Подумайте, какие возможны риски и выгоды. И последнее: для нужд обороны Владивостока я разрешаю использовать силы Военно-Воздушного флота. Сейчас в его составе два боеготовых полка по тридцать шесть боевых самолётов, так что один полк можно будет погрузить на пароход и отправить во Владивосток. Сколько времени займёт этот путь?

— Пункт отправки Санкт-Петербургский порт?

— Да.

— От Петербурга до Владивостока примерно двенадцать тысяч триста миль. Учитывая заходы в порты, бункеровки и задержки по иным причинам, время в