Стать тенью для зла - Денис Силаев

- А потому, дорогой Архипыч, знать вам этого не следует. Все своим путем должно идти. Худо ли, бедно ли, но своим. Иначе налетит Земля не небесную ось и всему живому кабзда, да такая, что Страшный Суд как крапивой по голяшкам покажется. - Новый знакомый Васильева, представившийся без затей Андреем Ивановичем, поставил перед матросом вынутую из какого-то мелодично звякнувшего ящичка тарелку дымящегося борща.

- Ты с маслицем давай, селедочка отличная. Лучка вот сюда, ага. По второй тяпнем сейчас.

- Слушая, Иваныч, я бы с радостью огромной, но ведь... Посидим сейчас с тобой, господа там поговорят, да и того. В бой нам надо. Присягали мы.

- Архипыч, не дрейфь. Видел же сам. Время там мы заморозили. Сейчас мы как бы с тобой на катере. А катер тот плывет против течения реки ровно с той скоростью, с которой течет река. Смекаешь? А река - та самая Лета, время то есть. И пока наш капитан машину свою не остановит, будем напротив одной и то-же вешки бултыхаться. Машину остановим - тогда опять нас течением подхватит. А машину наш капитан долго останавливать не будет, обо многом с вашими благородиями договорится надо. Так что поехали, пьяными и сонными мы вас не отпустим. Вам потом много дел предстоит.

Витгефт.

- Мы сейчас довыжимаем наших японских друзей, чтобы понять, к какому исходному варианту развития событий мы должны прийти. В основном все более-менее понятно, но в истории не бывает мелочей, и до конца мы ситуацию исправить никак не можем. Без Вашей помощи - у нас нет шансов исправить даже основное.

- Так вы нам с Вильгельмом Карловичем расскажете, как, со слов этих обезьянок, выглядела история этой войны ДО их вмешательства? - спросил Кедров.

- Извольте. Ночную атаку японцы слили.

- Простите?

- Провели крайне бездарно. Атаковать боеготовую эскадру, стоящую в подготовленном строю, на которой объявлена тревога, было крайне самонадеянно. Японцы потеряли три миноносца, никуда не попав. Может и попали, но на некоторых найденных японских торпедах, представьте себе, не были выдернуты предохранительные чеки. Мало того, экипажи наплели Того с три короба про свои успехи, и когда он приперся утром утром под стены крепости, вы им неплохо насовали. Даже одного адмирала вынесли, а "Сикисиму" они еле утащили после взрыва в кормовом каземате. Старка, разумеется, никто не снимал.

- "Варяг" и "Кореец"?

- Увы. Тут все ровно один в один.

- "Боярин" и "Енисей"?

- Оба дожили до конца войны, правда "Боярин" в одной из перестрелок с "собачками" хорошо получил и пол войны чинился. А "Енисей" на одной из минных постановок подловил таки, как и вы, "Хацусе".

- "Стерегущий" и "Страшный"?

- По "Стерегущему" не знаю, видимо все хорошо, "Страшный" подорвался на мине, дотащили в порт где списали.

- Макаров?

- Привел Вторую Тихоокеанскую эскадру и вместе со Старком раздолбал Того в два огня. Правда победа получилась так себе, мы потеряли три броненосца, один ББО и два крейсера. Там три дня сражение проходило, даже тараны, представьте себе, случались.

- Тараны?!

- "Чиода" таранила "Диану", был такой эпизод. Рубка, в общем, была страшная, но мы их завалили массой, как говорится.

- А нам не пришлось прорываться из Порт-Артура?

- Пришлось, правда чуть позже, уже в начале октября. Вы хорошо там поддержали крепость, учитывая что были не так ослаблены. Старк сумел разменять "Петропавловск" и "Победу" на "Ясиму" и "Асаму", и отправив "Севастополь" и "Полтаву" интернироваться, смылся от Того. Крейсера все вырвались, по пути прикончив "Идзумо".

- Вы сказали "но"? Это значит...

- Увы, Вильгельм Карлович. Вы не прорвались. В измененном этими пиратами времени, Вас убило на мостике. Вы видели, чем.

Было слышно, как крякнул Кедров. Было видно, что хочется ему спросить про свою судьбу, но не решается.

- Этого было мало, потому что Иванов не стал сообщать об этом по эскадре, и вел корабли прежним курсом. По этому, видимо, поняв, что ничего не добились, эти гады засадили уже в рубку "Цесаревича" более серьезным калибром.

Кедров, только что с уважением посмотревший на Вильгельма Карловича (догадался, что выжил при первом попадании, спасибо адмиралу за приказ торчать с другой стороны ходовой рубки и сумел передать Николаю Михайловичу записку с просьбой не сообщать об гибели командующего) опять напрягся. Значит, погибнет уже в рубке? Предвидя незаданный вопрос, Олег Денисович тут-же сообщил:

- Нет, Михаил Александрович, Вы остались живы, и ушли из жизни уже адмиралом. В... Впрочем, думаю, достаточно.

-Достаточно!?

- Извините, господа, в нашей службе есть свои ограничения, продиктованные сугубо заботой о человечестве. Я надеюсь, что наш разговор сейчас свернет в русло, в котором мы попытаемся помочь вам сохранить в тайне нашу встречу и продолжить свое дело. Позволить, чтобы три землянина в 1904 году знали бы даже основные события будущего, мы не можем. Мы для того и работаем, чтобы такого не происходило.

Васильев.

Жулька все настойчивей поскуливала. Воспитанная барышня, просится погулять. А куда тут гулять? Ни верхней палубы, ни каких-то окон тут нет, потому что, как объяснил Иваныч, они собственно плывут не по морю а по времени, и этот лабиринт кают и коридоров просто называется кораблем, а на самом деле огромная и сложная машина без винтов и штурвала. Был вариант приплыть в какое-то пространство, и там уже нормально отдохнуть, свежим воздухом подышать, но это требует много топлива, и если господа за пару дней договорятся об сделке, то придется здесь поторчать.

Пришла какая-то барышня, и с утютюшками и заигрываниями увела животинку, заверив что сейчас эта симпотюля получит ожидаемое и вернется.

- Архипыч, а хочешь синема посмотреть? Приходилось тебе такое зрелище раньше видеть?

- Только рассказывали. - Василий смотрел, как Иваныч поворачивает к столу какую-то большую доску, вроде той, на которой им чертили мелом господа офицеры траектории снарядов и линии прицеливания, добиваясь понимания сути стрельбы. Что-то моргнуло, и вдруг доска вспыхнула яркой, сказочно раскрашенной картинкой. На ней плескалось море, по которому, вспарывая волны несся огромный, красивый, с клиперным носом корабль. Видимо тот производил стрельбы главным калибром, потому