Девятый император - Андрей Львович Астахов

– Скажу, что соврала вначале. Они поймут. А будут гадости говорить, ты им рты позатыкаешь.

- Не хотела бы со мной уехать отсюда?

- Куда? Я здесь родилась, здесь мой дом, здесь на погосте мамка моя лежит. Как я их оставлю?

- Липка, я должен открыть тебе одну тайну.

- Да? – В глазах девушки промелькнула тревога.

- Это касается меня и… Заряты. У мальчика, которого ты называешь своим братом, необычная судьба. Он пришел в твой мир из другого мира, и там он по праву рождения занимает очень высокое положение. И он должен будет вернуться обратно. Понимаешь?

- Конечно, понимаю. Он вернется в сторону, в которой родился.

- Это очень далекая страна, Липка. Она дальше всех стран, которые ты знаешь.

- Я догадалась об этом давно. Что еще?

- Некоторое время назад, - это был в тот день, когда вы с Зарятой меня встретили, - я точно так же, как некогда Зарята, прошел в ваш мир. Перед этим я дал слово одному хорошему человеку, что я найду и буду защищать Заряту от врагов. Этот человек сделал так, что я попал в твою…сторону. Так я встретил тебя.

- Что дальше?

- Я думаю о том, что случится утром. Проснувшись, Зарята изменится, станет совсем другим. Я не знаю, каким он будет, куда дальше поведет его судьба. Но я… мне придется его сопровождать. Если только он сам не освободит меня от данного мною слова.

- Ты пытаешься сказать мне, что оставишь меня, - спокойно сказала Липка. – Я предчувствовала это. Женское сердце – оно чувствительное.

- Нет-нет, ты не поняла меня! Я не хочу терять тебя. Ты единственная радость, дарованная мне богами, мое главное счастье, и я никогда тебя не оставлю. Я лишь прошу тебя отправиться со мной в мой мир, если мне придется вернуться туда.

- Совсем запутался! – Липка с улыбкой погладила щеку Хейдина пальцами. – Неужто не пойду с тобой, если позовешь? Думаешь, эта изба мне милее тебя? Без тебя мне теперь не жизнь. Всюду пойду с тобой.

- Любимая моя! – Хейдин прижал ее руку к губам, потом начал целовать ее лицо, глаза, губы. – Такого счастья я недостоин. Ты – прекраснейшая из женщин, единственная, самая дорогая моему сердцу.

- Не раскаешься? – лукаво спросила Липка.

- В чем? Я искал тебя столько лет. Я буду любить тебя до самой смерти так же горячо, как люблю сейчас.

- А если Зарята отпустит тебя, останешься здесь, со мной?

- Останусь! – не раздумывая, ответил Хейдин. – Правда, я воин, а не крестьянин. Ну ничего, научусь пахать землю, разводить овец. Когда-то я мечтал бросить службу и стать фермером. У меня есть возможность осуществить эту мечту.

- Ты воин. Кукушка не станет соловушкой, соловушка не станет вороном. Воина я и полюбила.

- А я полюбил ангела, - Хейдин посмотрел на нее с нежностью. – Не в этой бедной холодной стране твое место. Я бы положил к твоим ногам Ортланд, всю Лаэду.

- Холод уйдет, придет лето, - Липка украдкой смахнула невольно набежавшую слезу. – Пойду я. Раненого надо проведать.

- Я с тобой пойду.

- Пойдем, коли хочешь. Ночной мороз с тебя сон сгонит. Оденься только потеплее. Ходишь с открытой душой, гляди – простудишься.

Руменика слушала этот разговор, лежа на печи. Ей тоже не спалось, и она даже подумывала присоединиться к разговору, но потом решила, что негоже вмешиваться в беседу двух влюбленных. Но то, о чем говорили Липка и Хейдин, взволновало ее не на шутку.

Бурные события последней недели так захватили Руменику, что она ни разу даже не пыталась задуматься о своем будущем. Она и в спокойные времена не очень-то о нем думала, всегда жила сегодняшним днем, мало заботясь о том, что будет завтра. Этот странный и суровый мир, который поначалу показался ей совершенно непригодным для жизни, непонятно как зачаровал ее. Никогда еще Руменика не ощущала такой полноты бытия. Все эти дни жизнь и смерть былирядом, причудливо переплетенные друг с другом, будто черная и белая нити в хитром узоре, и Руменика, пытаясь проследить этот узор, никогда не могла предугадать его повороты. Со вчерашнего дня она лишилась своего паладина, своего ангела-хранителя – Акуна. Прежде Акун принимал за нее решения. Теперь Акуна больше нет, и полагаться ей придется только на себя. Хейдин отважен и благороден, она доверяет ему, но у ортландца есть Липка. Руменика невольно представила себя на месте Липки и фыркнула. Ей было непонятно, что Хейдин нашел в этой деревенской простушке. Конечно, у Липки выразительные глаза, нежное лицо, красивые волосы, приятный голос, да и сложена она очень даже ничего, но при всем при том она остается простолюдинкой. Хейдин же какой-никакой, а рыцарь

«- А разве ты сама не была Вирией, оборванкой из портовых трущоб? – шепнул Руменике внутренний голос. – Вспомни, ведь эта простолюдинка выходила твоего брата. Благородства и достоинства у нее в сто раз больше, чем у той же Тасси, которой лишь бы за мужской корень подержаться. Хейдин полюбил ее заслуженно. А вот тебя, такую знатную и родовитую, не любит никто, зато каждый мужик, увидев тебя, тут же пытается затащить тебя в постель. Есть повод для грусти!»

Руменика вздохнула. Нет, неправ внутренний голос – Неллен любил ее по-настоящему. Единый, как давно это было! И все это ушло. Ей осталось только лежать на теплой печи в бревенчатой лачуге и в совершенно чужом мире, слушать не предназначенные для ее ушей разговоры двух влюбленных, и вспоминать.

« - Ты не понимаешь Хейдина, который влюбился в простолюдинку, - опять ожил внутренний голос, - а как же Ратислав? Ведь ты кокетничала с ним сегодня. И он показался тебе очень привлекательным. Простолюдин, Руменика!»

Это безумие, подумала Руменика, повернувшись на другой бок. Ратислав не давал ей никакого повода для флирта; он, сдается, вообще не знает, что такое флирт. Такие, как он, выражают свои чувства с подкупающей прямолинейностью, не тратя времени на вздохи, прикосновения, намеки и комплименты. И он любит Липку. Так что лучше не тратить на него времени понапрасну. О любви пока придется забыть.

Время течет медленно, но утро обязательно наступит. И Дана, ее двоюродный брат, проснется. И тогда она сможет думать о будущем. Но это будет утром. А пока надо