Хозяйка дома на холме (СИ) - Элен Скор

чем сегодня буду заниматься. Ничего срочного вроде нет, дела в гостевом доме идут по накатанной колее. Вчера я устроила своим постояльцам встряску, так что пусть сегодня отдыхают.

А что я? В планах почитать и позаниматься магией, правда есть ещё одно дело, которое я всё откладывала на потом. Кажется, сегодня как раз отличный день, для того чтобы исполнить задуманное.

Я легко соскользнула с кровати, направляясь в ванную, затем заплела простую косу и достала из гардероба платье горничной. С коварной улыбкой представила, как округляться глаза Анны, когда она снова увидит меня в этом наряде. Но для задуманного, это платье — то, что надо!

Повязала передник, положила в просторный карман блокнот и стилус, захватила тёмную шляпку, перчатки и отправилась вниз, на кухню.

Как я и думала, здесь уже вовсю кипела работа. Эрих копошился у плиты, подбрасывая в печь поленья. Марийка ставила тесто на утренние булочки, Аннушка натирала полотенцем серебряные вилки и ложки, Пауль ей помогал. Хорошо хоть Софийка ещё спит — пусть детство девочки продлится чуть подолше.

— Госпожа Алиса! Вы снова в этом платье!? — в глазах Анны читалось неприкрытое осуждение.

— И вам доброе утро, мои дорогие! — беззаботно улыбнулась я.

Подошла к столу, положила на него шляпку и, обращаясь к Марийке, спросила:

— Сможешь приделать к ней тёмную вуаль?

— Когда надо?

— Да прямо сейчас. Хочу сегодня вместе с Анной отправиться на рынок, давно пора посмотреть, чем у нас тут торгуют.

— Сделаем! — Марийка отряхнула руки от муки, вытирая их полотенцем, затем аккуратно подхватив со стола шляпку, повернулась к Анне.

— Последи за тестом, я быстро.

Марийка ушла, Анна снова занялась делом, а я повернулась в Паулю.

— Пойдёшь с нами? — предложила я.

Тот с готовностью закивал головой.

— Тебе ещё за газетами идти, — напомнила ему Аннушка.

— На обратном пути забегу, — махнул рукой парнишка. Я понимала, что ему отчаянно хочется общения, всё же это тяжело — остаться без родителей. По себе знаю! Я изо всех сил старалась показать ему свою поддержку.

Марийка вернулась довольно быстро, и десяти минут не прошло.

— Вот, примерьте, — она протянула мне шляпку, с которой свисал лоскуток чёрных кружев.

Я послушно напялила шляпу и повертела головой.

— Темно! Ничего не вижу! — пожаловалась я.

Марийка сняла шляпу с моей головы, убрала приколотое на двух булавках кружево и заменила его на тонкую органзу.

— Так намного лучше, — закивала я головой.

— Сейчас ещё вот так попробуем, — Марийка сняла тонкую, полупрозрачную ткань и заменила её крупной чёрной сеткой, на которой в некоторых местах вручную были вышиты мелкие шёлковые цветочки.

Когда я надела шляпку с этой сетчатой вуалью, то поняла — это лучший вариант, через сетку было всё прекрасно видно. Вот только… может и меня так же хорошо видно?

— Как вам? Можно меня разглядеть?

Все отрицательно помотали головами, отлично!

— Мне нравится этот вариант!

— Хорошо, сейчас я её к шляпе покрепче приколю, — пообещала Марийка, а я, повернувшись к Анне, успокоила её.

— Вот видишь, меня никто не узнает, даже внимания не обратит! Хочешь, мы тебе такую же вуаль сделаем?!

В результате мы задержались ещё немного, зато вышли из дома как две сестры — близняшки: в одинаковых платьях с вуалями на шляпках и с корзинками в руках. Пауль шагал за нами с ещё одной корзиной.

На рынок мы шли через знакомую калитку в саду. Сбивая с травы утреннюю росу, спустились по тропинке, выходя на узкую улочку. Город ещё спал, а тут уже вовсю кипела жизнь: деловито сновали горожане с корзинами и мешками, не спеша проезжали гружёные телеги. Мы влились в этот шумный водоворот, становясь с ним единым целым.

— Рынок там, здесь совсем недалеко, Пауль показал мне короткую дорогу, — Марийка потянула меня в узкий переулочек между домами. Настолько узкий, что нам пришлось идти друг за другом гуськом.

Улица, на которую мы вышли, ничем не отличалась от той, где мы только что были. Я поняла, что нужно запомнить какие-то приметы, иначе, если пойду одна — непременно заблужусь!

Рынок обрушился на нас гулом голосов, громкими выкриками торговцев, зазывающих покупателей к своим прилавкам. Запах конского пота смешивался с ароматом свежей выпечки и ещё чем-то остро-пряным.

Наверное, все рынки чем-то похожи между собой, если не обращать внимания на старинную одежду, можно подумать, что я попала на свой городской базар. Мы шли вдоль сколоченных из досок прилавков, на которых торговцы уже успели выложить свой товар. Ближе ко входу стояли торговцы молоком, сыром и маслом. Сразу за ними шли торговые ряды заполненные ящиками, корзинами и мешками с овощами. Позади торговцев стояли гружённые телеги, что говорило о том, что овощи свежие — со своего огорода.

А вот крупами и другими сыпучими продуктами шла бойкая торговля в небольших крытых лавочках. Здесь же можно было приобрести пряности, травяные сборы и соль. Вдоль стен стояли бочки и бутыли с растительным маслом, квашеной капустой и мочёными яблоками.

Мимо следующих магазинчиков с трудом можно было пройти, не сглотнув слюну. Тут торговали колбасами, копчёными окороками и другой всякой всячиной. Аромат стоял такой — никакой рекламы не нужно!

В самом дальнем конце рынка торговали рыбой и мясом, вот тут витали не такие уж приятные запахи навоза и свежей крови. Дело в том, что мясо бегало прямо здесь в живом виде. Нужно было только указать на понравившуюся тебе курицу и прямо у тебя на глазах несчастной отрубали голову. Здесь же резали пасшихся в небольших загонах свиней и барашков. Ещё тёплые куски мяса бойко расхватывали ранние покупательницы — каждая спешила прийти пораньше, чтобы ухватить лучший кусок.

Едва дождалась, когда Анна, торгуясь, купит несколько кусков свинины к обеду. Мне, обычной горожанке, видевшей свинью только по телевизору, находиться здесь мне было не так-то просто. Я было отошла к рыбным рядам, но там пахло ещё хуже — рыбными кишками с тухлым душком.

Но при этом я не забывала постоянно прицениваться и записывать всё в свой блокнот.

На обратном пути, не удержавшись, я затащила своих спутников в колбасную лавку. Здесь остро пахло копчёностями: как полагается — с чесночком и дымком. Колбасы были везде: они свисали с вбитых стену крюков, ароматными кольцами лежали на прилавке, манили к себе белоснежными крапинками жира на ровном, тёмно-бордовом срезе.

Тут же хозяин лавки огромным острым ножом ловко нарезал тонкие розовые пластинки с подвешенного на потолке окорока. У прилавка толпился народ, так что нам пришлось дожидаться своей очереди.

Купив несколько колец копчёной колбасы, палку