Седьмой прыжок с кульбитом - Владимир Сербский

— Большой специалист в области певчих птичек и попугаев.

— Говорите прямо. Спекулянт?

— Скользкий вопрос, — ушел от прямого ответа капитан. — Продает, конечно, но щеглов ловит сам, попугаев разводит. Консультации дает бесплатно.

— Пьянство, хулиганство?

— Не замечен.

— На учете в милиции состоит?

— Никак нет.

— Ну, на нет и суда нет, — отрезал Ивашутин. — Возражений не имею. Надеюсь, клетку с птичками он с собой не потащит. Что еще?

Капитан сделал пометку в своих записях.

— Вчера стало известно, что бабушка сестер Гольдберг подала документы на выезд в Израиль. Чтобы прояснить позицию, я позвонил Борису Пуго. Это помощник товарища Пельше…

— Я знаю, — жестом Ивашутин предложил продолжать.

— … И он сказал, что знает. Предложил не обращать внимания.

— А что и куда обращать?

— Сказал, действовать по ранее утвержденному плану.

— Если действовать по плану, то нам тут и работать не надо, — хмыкнул Ивашутин. — Арвид Янович поручился за них всех скопом, по списку. Этот список у вас в деле.

— Так точно.

— Обычные студенты, ничего особенного. А вот почему товарищ Пельше так обеспокоился?

Собеседник молчал, и генерал закончил мысль:

— Это вам выяснить не удалось. Или есть версии?

— Пока на уровне предположений, товарищ Председатель, — уклончиво ответил капитан. — И озвучивать их преждевременно.

— А что не преждевременно? Молчите? Ладно, напомните-ка мне узловые точки в этом музыкальном коллективе, — предложил генерал. — С самого начала.

— Студенческим оркестром руководит педагог Козловская, Надежда Константиновна, жена сотрудника КГБ полковника Козловского. Мы ее вычеркнули из разработки в связи с беременностью, в Германию она не едет. Какое-то время оркестром руководила педагог Швец, Наталья Николаевна. Жена полковника Швеца, командира отдельного отряда ВДВ. Также исключена в связи с беременностью. Еще раньше выбыла в декретный отпуск руководитель струнного ансамбля «Мечта», что входит в оркестр «Надежда».

— Какой интересный музыкально-педагогический институт, — пробормотал Ивашутин. — Педагоги не зацикливаются на музыке, упорно работают в рамках демографической программы КПСС. Следующим руководителем оркестра стал парторг Косач? Насколько я помню, он ушел не в декрет, а в отставку.

Капитан иронию не принял, сохранил серьезное лицо.

— Косач вообще оркестром не занимался, там рулит студент Бережной. В институте сложилось мнение, будто Надежда Козловская руководит оркестром по телефону, а Бережной транслирует ее указания. Только мы этого не заметили. С коллективом парень работает вполне самостоятельно.

— Справляется?

— Вполне. Кроме того, Бережной сожительствует с Верой Радиной, дочкой подполковника КГБ Нины Радиной.

— Я помню, — кивнул Ивашутин.

— Девушка в положении.

— И это правильно, — снова кивнул генерал, теперь уже одобрительно. — Если жить, так на полную катушку.

Ивашутин не лукавил. Прошедшая война аукнулась многими бедами, в том числе демографической ямой. И любую борьбу в этом направлении он считал богоугодным делом.

— Кстати, товарищ Председатель, — встрепенулся капитан, — по поводу Бережного я писал отдельную докладную. Не по теме, но важно.

— Еще не читал.

Он обернулся к помощнику, и тот четко доложил:

— В вечерней почте.

Генерал взглянул на часы.

— Вкратце, что там?

— В рамках углубленной проверки отца Антона, Михаила Бережного, я наткнулся на интересное дело.

— Погодите, почему углубленная проверка? — нахмурился Ивашутин.

— Так неоднократно бывал за границей, товарищ Председатель. Всю Европу прошагал, до Кенигсберга дошел, и там закончил войну по ранению. Позже вернулся в строй и неоднократно посещал ГДР по делам службы.

— Понятно, продолжайте.

— Когда Михаил Бережной работал инспектором Госрезервов, куда устроился после выхода в отставку, то несколько раз обращал внимание руководства на условия хранения пищевого спирта. По его мнению, там имелись серьезные нарушения. Меры не принимались, и тогда он по-соседски обратился к подполковнику Козловскому. В результате решительных действий КГБ были вскрыты хищения спирта.

— Ну и?

— Интересен финал. Михаила Бережного перевели на другую работу, не связанную с проверками, подполковника Козловского отправили на повышение в Москву, а под суд пошел один кладовщик. Посидел полгода в СИЗО, получил условный срок за халатность.

— Украл, выпил — в тюрьму, — пробормотал Ивашутин. — А дело замяли. Предполагаете сговор?

— На высоком уровне, товарищ Председатель. Надо бы там копнуть основательно.

— Хорошо, я понял. Копать нам, не перекопать… — он кивнул поощрительно. — На следующей неделе прокуратура начинает тотальную проверку армейских складов длительного хранения. Такая же судьба ждет склады Госрезервов. Есть желание принять участие?

Капитан оживился:

— Так точно!

— Я распоряжусь, — генерал перевел взгляд на помощника, и тот кивнул. — Продолжайте по существу.

— … Вместе с молодыми проживает бабушка, Степанида Егоровна. Волкодав, герой войны…

— И это помню, — согласился Ивашутин, чтобы тут же возразить:. — Товарищ Пельше запретил разрабатывать семью Радиных, поскольку Нина Ивановна выполняет его личное поручение.

— Мы осторожно, — сказал капитан. — Смотрим издалека, в глаза не лезем.

— Прекратить, — тихо распорядился Председатель. — Снимайте наблюдение, займитесь делом. В оркестре у нас есть информатор, барабанщица Варвара Громова. Девушка отлично зарекомендовала себя на Кубе. И еще кто-то там работает на парторга…

— Так точно, — капитан заглянул в папку. — Манде… мандо… мандолинистка. Вот! Отчеты в партком о ситуации в оркестре регулярно пишет мандолинистка Инесса Фридман.

— А я о чем? — воскликнул Ивашутин. — Разве этого недостаточно? К тому же руководителем оркестра назначен наш человек, подполковник Иванов.

— Уже полковник.

— Тем более, — генерал решительно взмахнул рукой. — У вас все карты на руках, а вы топчетесь на месте! В общем так, товарищ капитан. Сроку вам — неделя. Давно пора уже разобраться, какой интерес у Комитета партийного контроля и товарища Пельше в этом деле. Закончишь со студентами — пойдешь в свободную охоту, вороватых кладовщиков по складам гонять.

— И сговоры на высоком уровне?

— И заговоры тоже, — кивнул Председатель, — это наша работа.

Глава 41

Глава сорок первая, в которой я противоречу супермену, штаны по колено, внутри меня в крови от рэпа гангрена

Несмотря на прохладный день, в больничном парке явственно пахло весной. От клумб, облепленных садовниками, веяло вскопанной землей и сыростью чистого поля. На перепаханной части газона чернели грачи, они суетились и дрались, не опасаясь людей с лопатами. А некоторые из них висели на ветках деревьев,