Князь Серебряный - Андрей Готлибович Шопперт

глянул бакенбардный слуга на сыщика, как на идиота последнего. А чего не глянуть, ясно же, что яды их в буфете на кухне держат.

Так вот, у них на военной кафедре в универе как-то похоже пошутил преподаватель, что про отравляющие вещества рассказывал. Это вранье и выдумка. Не пахнут ни мышьяк, ни его оксид, ни оба сульфида, чесноком. И очень редко один случай из сотни, когда горьким миндалём несёт от отравленного цианидами. Это флакон нужно выпить и ещё какие-то сопутствующие факторы, вот какие Боровой уже забыл. А что цианиды, что оксид мышьяка — это серьёзные яды и их миллиграммы нужны, чтобы гарантированно отравить человека.

Так что обнюхивать кашу можно, но если она пахнет чесноком, то это значит, что о вашем здоровье кухарка заботится и бросила в неё несколько зубчиков, а не мышьяка сыпанула туда пригоршню. И как же тогда можно защититься от отравления. Заставлять перед собой пробовать еду слугу. Можно. Но есть яды… Ну, та же бледная поганка, которая работает не сразу, а через несколько дней, но смерть наступит в итоге без вопросов. То есть, пробовальщик поможет только в том случае, если тебя дилетанты и олухи царя небесного травить задумали.

И чего делать? Исключить доступ к пище всех кроме одного человека, которому доверяешь? И чтобы носила ему эту еде тоже она, ну, или он? А в репу, которую принесли с рынка, втёрли оксид мышьяка? А перловую крупу полили раствором мышьяка? А в соль просто мышьяка добавили? Ну или в курицу шприцом каким отвар из бледной поганки ввели? Поможет личная доставка? Хренушки.

Нужно покупать продукты самому и не у первого попавшегося, а у третьего. А у кухарки сын, и его взяли в заложники, и ухо одно принесли ей, или пальчик малюсенький? Сыпани вот енто, а то второе ухо принесём, а потом и глаз голубенький.

Вывод простой, если захотят отравить, то отравят, как бы ты к этому не готовился.

Можно приучить себя к яду, к тому же оксиду мышьяка, принимая малые дозы? Можно. Но тот же преподаватель на военной кафедре сказал, что есть данные, что этот способ не на всех действует, а главное, убойная доза всё привыкание переборет. Выпьете один грамм яда и просто проблюётесь, и молоком потом вас отходят, а выпьете десять грамм, и путь в загробный мир открыт. А к кило мышьяка и за тысячу лет не привыкнуть.

Вернувшись из Кондырево, Юрий Васильевич предпринял всё же попытку обезопасить свою драгоценную тушку. По крайней мере от отравления. Он поручил брату Михаилу наводящими вопросами вызнать у тех двадцати пяти дворянчиков и детей боярских, что ему выделили, у кого нет братьев и сестёр, а мать вполне прилично готовит. Такой оказался всего один. Это был сын боярский Осип Козырев. С ним и договорились, что он три раза в день будет тайно, никому не говоря, приносить в палату Юрию горшок с кашей или ухой и кусок белого хлеба. Мать должна тоже язык за зубами держать. Плюсом в таком методе питания было два, первый и главный, все остальные потешные воины так же приносили с собой горшки с питанием. Этим и завтракали и обедали в Кремле. Ужинали уже дома. И проследить, кто побольше принёс было не просто, таскали всё в закрытых корзинах, которые для них специально купили одинаковые на рынке. А, во-вторых, таким образом Боровой ещё и семьи своих воинов подкармливал, выдавая еженедельно деньги на питание.

Питьё же готовил для Юрия брат Михаил. Боровой помнил про копорский чай и всё лето почти с ним экспериментировал, пытаясь с помощью разных способов ферментации и добавлении некоторых травок получить наилучший вкус. Если Россия чуть позже будет его тысячами тонн отправлять наглам и вообще в Европу, то почему чуть раньше не начать. Англичане уже скоро заблудятся и окажутся в Холмогорах, а потом и в Москве. Начнётся торговля.

В общем, Юрий Васильевич, как мог, и думал, что надёжно, защитил себя от отравления.

Тем не менее, его отравили.

Не кашей. Вообще, не пищей, что мать Осипа Козырева готовила. Отравили хитро. Простой колодезной водой. Если кто-то думает, что в Кремле вода по трубопроводам свинцовым бежит, так он заблуждается. Там есть два способа поступления воды. Её привозят в больших бочках из Неглинки, и есть колодцы вырытые. В этот день они с Юнармией отрабатывали бросание сверхтяжёлых гранат весом восемь кило примерно (чуть меньше, чем полпуда) с помощью ремня на дальность, методом раскручивания, как настоящие метатели молота. Успехи были так себе, но все преодолели три десятка шагов, а некоторые и за четыре десятка уже забрасывали. Раскрутился, швырнул гранату и падай, жди пока шарахнет во вражеских цепях. На самом деле просто до пяти считали, так как понятно, что имитацию зашвыривали, а не снаряжённый порохом и фитилём чугунный шар.

Юрий и сам упражнялся, взмок и попросил кого-то из пацанов принести кружку воды. На дворе зима и упражнялись в полушубках, от всех пар валил. Пацан вернулся через пять минут с кувшином и кружкой глиняной. Юрий себе налил, но когда к губам подносил, то его чуть толкнули мельтешащие туда-сюда потешные, и вода пошла не в то горло. Он закашлялся. И долго кашлял, хлебанул не туда полно воды. Пока кашлял и кувшин с кружкой выронил на снег. Бросился ворот расстёгивать.

Вроде выкашлял всю воду, и тут у него дико заболела голова и рвать начало. Всё же первый глоток он проглотил. В первую минуту, Юрий Васильевич решил, что это от того, что вода в лёгкие попала, но когда приступ рвоты повторился через пару минут, то он понял, что дело не чисто.

Тот преподаватель в универе на вопрос, а есть ли противоядие от мышьяка? кивнул, мол, есть — это простое молоко.

— Осип! Срочно мне кринку молока! Бегом, отравили меня! Брат Михаил, лекаря зови!

Событие одиннадцатое

Дикая головная боль. Словно раскалённым гвоздём в мозг залезли и шурудят там. И ведь анальгина не попросишь. Молоко литрами и отвар пустырника — вот всё, что себе мог Юрий Васильевич два дня позволить. Тошнило, мутило, слабость во всём теле, и вот эта чудовищная головная боль. Правда, с каждым днём с каждым часом становилось лучше. На второй день рвать перестало, на третий стала проходить и головная боль. Травница стала его разными отварами потчевать, та самая, которая была преподавательница в его военно-медицинской академии. Она же ему и куриного бульона сама