Ничего cвятого 1 - Дмитрий Дегтярев

– Он. – подтвердил обер-инквизитор, и убрал видео с паузы: троица спокойно спустилась с лестницы административного здания и скрылась из кадра.

– Как удалось получить картинку?

– А, это уже другая история… – Жорж Матье довольно потер ладони. – Сегодня утром в отделение заявился интересный персонаж. – обер-инквизитор пальцами ударил несколько раз по клавиатуре и на экране высветилось лицо уже немолодого человека с тонким шрамом над правой скулой. – Некий Генри О’Нил. Утверждает, что у него есть интересующая Конгрегацию информация о «Детях Виноградаря», и он готов с нами поделиться.

– Вот просто так взять и поделиться? – Антуан в подобную ерунду не верил. Впрочем, так и оказалось.

– Разумеется, им двигал порыв далекий от благотворительности…

– Чего он хочет?

– Защиты.

– От «Детей Виноградаря»?

– От них, – Жорж неопределенно повел рукой в сторону. – от нас, от магистратов… От всех в общем…

– Ммм… – Антуан понимающе ухмыльнулся. Конечно, а что еще можно было ожидать. Пока не понятно, кто именно такой Генри О’Нил, и что тот не поделил с сектой, однако парень не промах – понимает, что защита нужна не только от прежних единоверцев, но и от Церкви, а также от светских властей.

– Полагаю, предложение еретика вполне согласуется с интересами Церкви… – ни к кому определенно не обращаясь, произнес архиепископ. Секретарь согласно кивнула, точно подтверждая слова начальника. Антуан с интересом глянул на обер-инквизитора. Понятно, что архиепископ произнес данные слова не в пустоту, а тонко намекнул на желаемое решение. В тоже самое время, Конгрегация в церковной структуре, стояла над всеми иерархами, не подчиняясь никому, кроме Папы, будучи таким образом защищенной от любого давления.

– Дальнейшую судьбу заключенного решать не мне, – дипломатично произнес Жорж, указывая рукой на экран. Там как раз появилось новое окно, с мигающей иконкой входящего звонка. – С нами на связи инквизитор первого ранга с особыми полномочиями, Пабло Красс, из Толедского отделения Конгрегации. Именно ему поручили вести дело О’Нила.

Архиепископ что-то неразборчиво пробурчал, видимо поминая не самым добрым словом испанцев, обер-инквизитор же подключился по видеосвязи, быстро представил присутствующих, и кратко обрисовал общую ситуацию.

– Понятно. – отрывисто подытожило мрачное лицо в прямоугольнике с прямым широким лбом и жесткими линиями морщин. Антуан знал говорившего. Впрочем, его знал, наверное, каждый имеющий отношение к Конгрегации, да и не имеющий тоже. Легендарный инквизитор, причем – Инквизитор с большой буквы. Именно благодаря Пабло Крассу, переживающая кризис Конгрегация, вновь засияла светом яркого прожектора средь плотной тьмы. К началу нового тысячелетия, инквизиция пришла в упадок – нет, речь не шла о катастрофе подобно той, что произошла в XVI веке, тем не менее, статус Церкви начал занижаться, а вольных мыслей становилось с каждым годом больше и больше. Кое-где начали раздаваться поначалу робкие, а затем уже более смелые вопросы – а, насколько вера и таинства актуальны сейчас, в век науки и развитых технологий; насколько оправдана папская власть, и быть может стоит проявлять куда больше веротерпимости и христианского милосердия к… нет, не еретикам, а «думающим по-другому». Поначалу Церковь достаточно вяло реагировала на новые идеи, позволяя тем все глубже и глубже проникать в умы, а когда поняла насколько они вредят выстроенной системе и единству христианского мира, было уже поздно. В итоге, за какие-то десять лет по всей Империи расплодилось множество сект, культов и философских кружков, настроенных по меньшей мере нейтрально, а в основном антикатолически. Кроме того, с попустительства Святого Престола, и бездействии Инквизиции, в Империи один за другим начали открываться представительства разных религий, а затем и вовсе, религиозные сооружения – мечети, синагоги, молельные дома и тому подобное. В конце концов, логическим следствием начались разговоры о реформировании существующей системы управления, с требованием отодвинуть церковных иерархов от управления государственными делами. Тогда-то на горизонте и появился Пабло Красс. Он мгновенно усмотрел в новых тенденциях опасность для сохранности католической веры, и с первых же дней бросился на защиту Церкви. За два года на тот момент еще весьма молодой инквизитор сумел с позиции третьего ранга подняться до первого, а еще через год получить статус особополномочного представителя Конгрегации. С того момента все изменилось. По Европе запылали сотни костров, и за какие-то пять-семь лет ситуация изменилось кардинально. Инквизиция сумела не только восстановить прежние позиции, но и серьезно закрутить гайки. Ни тебе свободы вероисповедания, ни философских кружков, ни религиозных диспутов, ни вольнодумства – есть Церковь и католическая вера – для спасения больше ничего не нужно, вот и довольствуйся тем, что имеешь. Не хочешь? Для начала моем ограничить доступ к Таинствам. Не помогло? Добро пожаловать на костер. Сколько прошло с самого начала? Около тридцати лет? Теперь Церковь, благодаря усилиями Конгрегации в целом, и Пабло Красса в частности представляет собой тот же самый монолит, что и при святом Педро Николасе. Потому, о Пабло Крассе знают все – как в католическом мире, так и за его пределами. И, надо признать, несколько тысяч, если не десятки тысяч костров, среди которых было в том числе и немало отошедших от истинной веры церковников, сыграли тут не последнюю роль. Пабло настоящий «пес Господень», не жалеющих ни своих ни чужих. Впрочем, именно это качество к трепету перед именем, добавляло чувство уважения.

– Кто проводил беседу с еретиком? – лицо в прямоугольном окне трансляции выжидающе уставилось на присутствующих в конференц-зале.

– Я, и Депардье! – обер-инквизитор указал на сидящего слева коллегу, тут же пояснив. – Депардье имеет первый ранг, и…

– Я в курсе! – лицо на экране раздраженно скривилось. Обер-инквизитор тут же замолчал. – Какую информацию удалось добыть в ходе допроса?

– Мы провели не то, чтобы допрос… – Антуан впервые видел, как его начальник краснеет и запинается. Удивительное зрелище. А, ведь обычно новый обер при любых раскладах позиционировал себя, как уверенного, и даже порой, чересчур уверенного в себе человека. Парадоксально, какие изменения может произвести одно лишь только имя! – Мы… Эмм… Просто немного побеседовали…

– И?

– Ну… – обер-инквизитор глянул на Эммануэля. Тот зачем-то кивнул, но подхватывать эстафету не стал. Пришлось Жоржу самому продолжать разговор. – Ну, даже беседа, не то чтобы беседа… Генри О’Нил заявился в отделение без пяти девять, то есть в 08:56. Его данные в базе отсутствовали, потому защитные меры на входе не сработали. Дежурным инквизиторам О’Нил заявил о желании поговорить обер-инквизитором, то есть мной. Братья конечно вежливо объяснили ему, что сегодня не самый подходящий день, однако тот настаивал о необходимости срочного разговора…

– Покороче, пожалуйста! – очередная раздражительная гримаса на лице Толедского инквизитора.

– Да, конечно! При первом разговоре, О’Нил заявил о наличии интересующей нас информации об одной из крупных террористических сект. В качестве подтверждения своих слов, отдал флэш-носитель с уже переданным вам файлом. – обер-инквизитор сделал паузу. Пабло Красс кивнул.

– Да, я получил файл.

– Вот! – Жорж отбарабанил пальцами нервную дробь по столу. – При втором разговоре О'Нил заявил, что дальнейшую информацию выдаст только при наличии различных гарантий. Стоит отметить, еретик заявил о наличии сети предателей в рядах Конгрегации, и якобы ему известен ряд имен. Дальнейшие расспросы не привели к результату. При третьей и четвертой попытке он также отказался говорить.

– Какие гарантии ему нужны?

– Папский указ о полном прощении всех, как материальных, так и нематериальных грехов, с полным восстановлением в Католической Церкви.

Антуан едва не присвистнул – а, О’Нил не из робкого десятка, и плюс ко всему, явно не страдает отсутствием интеллекта – знает, чего просить. Лицо Пабло на удивлении осталось беспристрастным. Похоже, его нисколько не удивила просьба еретика.

– Хорошо. Дальше действуем следующим образом, – в голосе Толедского инквизитора зазвучали стальные нотки. Антуан даже поежился. Не хотелось бы оказаться с ним в одной комнате, да к тому же на месте обвиняемого. – Генри О’Нила в срочном порядке доставить в Толедо, в качестве сопровождающего отправить инквизитора второго ранга Антуана Дюбуа… – Антуан замер, услышав свое имя. Он будет сопровождать подозреваемого? Он отправляется в Толедо? Ему придется контактировать с Пабло Крассом? Ну и дерьмо. – Отправку осуществить незамедлительно!

– Подождите… – обер-инквизитор казалось был растерян. – О’Нил ведь пришел в Парижское отделение, и…

– Это не имеет значение, Матье! – о, разговор перешел на стадию