Черный дембель. Часть 1 - Андрей Анатольевич Федин

внимание. А вот послужившая для него моделью девчонка замерла на пороге кабинета приёмной комиссии, будто упёрлась в мой взгляд, как в стену. Она смотрела на меня — словно в задумчивости сдвинула к переносице густые тёмные брови. А я вдруг вспомнил, как выглядели её лодыжки, когда они маячили у меня перед лицом.

— Ты⁈ — сказала Котова.

Мне осталось лишь ответить:

— Я.

Усмехнулся. «Многие парни плечисты и крепки, — вспомнил я строки стихотворения. — Многие носят футболки и кепки…» Привычным движением потянулся к берету… но вовремя вспомнил, что оставил свой армейский головной убор дома. Поправил на плече лямку дедовой полевой сумки, расправил воротник рубашки. Девчонка среагировала на мои движения: тряхнула каштановыми кудрями.

Она моргнула — убедилась, что я не привиделся ей, не исчез. Чуть склонила на бок голову, пристально меня рассматривала. Почувствовал запах её духов, в котором помимо цветочных нот уловил сладковатый мускусный аромат амбры. «Рижская „Иоланта“, — подумал я. — Такими же духами пользуется Варвара Сергеевна Павлова».

— Ты кто такой? — сказала Котова.

Я пожал плечами, ответил:

— Человек.

Лена резко вдохнула — на её шее напряглась тонкая жилка.

«А девчонка высокая, — снова отметил я. — Мне в ту субботу это не померещилось. У неё рост метр и восемьдесят сантиметров, не меньше. Может и на пару-тройку сантиметров больше. На полголовы выше Варвары Сергеевны, не ниже моей мамы — у той рост сто семьдесят восемь сантиметров, насколько помню. Худая. Хотя грудь у неё всё же присутствует: единичка, если глазомер меня не подводит. Откармливать Котову нужно. Тортами и пирожными. Глядишь, и станет красавицей. А вот плечи у неё широкие, как у спортсменки. Танцами занималась. Или плаваньем».

Я заметил, что изучаю девицу, словно манекен на витрине магазина.

Прикоснулся рукой к её плечу.

— Позже поговорим, — сказал я.

Указал на стол приёмной комиссии и посоветовал:

— С делами разберись.

Лена перевела взгляд на даму, что посматривала на неё с нескрываемым недовольством. Выдохнула. Вцепилась руками в свою сумочку — будто на ощупь проверила, положила ли в неё все нужные для подачи заявления в институт документы. Задумалась — на её переносице проявилась тонкая неглубокая морщина.

Я отметил, что Котова загорелая, будто жительница жаркого средиземноморья. Подумал, что она походила на гречанку (я повидал многих представительниц этого народа, когда наведывался на Кипр): оливковый оттенок кожи, тонкий прямой нос, большие карие глаза, длинные густые ресницы, красиво очерченные неполные губы. Елена Котова вновь взглянула на меня — кивнула.

— Ладно, — сказала она. — Я быстро!

Девица плавной походкой устремилась к столу — я проводил её взглядом.

Подумал: «Нет, не пловчиха. Занималась хореографией».

Шагнул за порог, прикрыл дверь кабинета.

— Позже, — пробормотал я, — это не значит, что прямо сейчас.

Покачал головой и зашагал к лестнице, что вела на первый этаж: в вестибюль.

* * *

«Ищут пожарные, ищет милиция…» — мысленно проговорил я строки стихотворения.

Смотрел на проплывавшие за окном трамвая дома и деревья, постукивал по оконному стеклу пальцем. Я так и не вспомнил о том, чтобы Наташа Торопова когда-либо упоминала о своём знакомстве с девчонкой, погибшей при таране «кукурузником» жилого дома. Сообразил, что до второго курса я почти не общался с Тороповой: виделся с ней лишь в институте. И только в самом начале второго учебного года мы с Наташей перешли к более-менее активному общению. Потому что в её общежитскую комнату заселили Ларису Широву, которая перевелась в наш институт из Ростова-на-Дону. До знакомства с Ларисой я и Торопова при встрече лишь обменивались дежурными фразами и приветствиями — не беседовали на «личные» темы.

В сентябре тысяча девятьсот семьдесят четвёртого года я всерьёз приударил за симпатичной высокой брюнеткой — Ларисой Шировой. За компанию со мной к ней в комнату тогда зачастили Кирилл и Артур (преподаватель физики к тому времени уже окрестил их Белым и Серым — по аналогии с «бабусиными» гусями: парни часто «гоготали» на его занятиях). Прохоров заинтересовался пышногрудой Светой Миккоевой. А Кирюха попался в сети Наташи Тороповой. Мои отношения с Шировой сошли на нет после отчисления из института. Прохоров «гулял» с Миккоевой меньше года. А вот Торопова крепко вцепилась в моего младшего брата. Кирилл и Наташа всерьёз обсуждали свадьбу. Пока Торопову, её отца и семилетнего Наташиного брата не нашли убитыми.

— Ищут давно, но не могут найти… — пробормотал я.

Покачал головой.

— А она, блин, нашла.

* * *

Из института я сразу же поехал домой: отложил прогулки по памятным местам Новосоветска до лучших времён — когда меня официально зачислят в институт.

Пообедал, засел за учебники. На вечер запланировал поход к Павловым. В холодильнике со вчерашнего дня дожидался встречи с Вариными детьми торт «Прага» (я покрыл его твёрдой шоколадной глазурью, которая так нравилась мальчишкам). Угостил таким же тортом брата и родителей. Они моё творение вчера одобрили: за ужином. Мама предложила мне сменить намеченную карьеру экономиста на учёбу в кулинарном техникуме. Отец ей поддакнул и сообщил, что повара неплохо зарабатывают. Привёл в пример своего бывшего одноклассника, который сейчас трудился заведующим заводской столовой и приносил с работы «не только заработную плату», но и «много чего ещё».

Перспектива работы на должности заведующего столовой меня не соблазнила — поэтому я сегодня усердно штудировал параграфы учебника математики за восьмой класс.

Через открытое окно в комнату поступал тёплый воздух. Солнце после полудня будто вознамерилось испепелить всё живое: жарило нещадно. Я разделся до трусов, но всё равно чувствовал, как по спине и по бокам то и дело скользили капли влаги. Изредка обмахивался тетрадью, в которой решал примеры. Вчитывался в текст параграфа. Прогонял из головы мечты о кондиционере, о холодном пиве и о поездке на горнолыжный курорт. Впервые по возвращении в тысяча девятьсот семьдесят третий год я радовался, что не имел доступа ни к интернету, ни к телефону: не отвлекался от учёбы.

Разбирался с трёхчленами второй степени, изредка смахивал со лба пот.

От разбора темы «Возрастание и убывание квадратного трёхчлена» меня отвлёк стук в дверь. Я услышал, как скрипнули дверные петли. Услышал женский голос, который громко поинтересовался наличием в доме «хозяев».

— Сейчас выйду! — крикнул я.

Услышал, как мимо дома проехал автомобиль — заметил мелькнувшие в окне шашечки такси.

Тихо пробурчал:

— Вот же настырные бабы!..

Отложил в сторону учебник — мимолётно отметил, что почти одолел программу по математике за