Полеты на Марс и наяву, или Писатель-функционал - Инна Ивановна Фидянина-Зубкова

градусов и пошатывающейся походкой пошел к двери, которая вела на кухню, потянул её за ручку, и зияющая темнота вырвалась из прямоугольного проёма, тьмой залилось и раздаточное окно. Розгин обернулся напоследок и мрачно прошептал, показывая рукой совсем на другую дверь:

– Ты поспи пока вон в той серой комнате, а завтра приедут космонавты, будут проводить зимние тренировки на выживание в твоей капсуле. Ну и тебя с собой заодно возьмут. Опишешь это потом в книжонке. Только достоверно! – он погрозил писателю внушительным кулаком и растворится в черной-пречерной комнате. Дверь за Розгиным закрылась сама собой.

Водкин вжался в стол. Благо, он был сильно пьян, иначе бы поседел от ужаса. Ан нет, его предусмотрительно накачали, поэтому он быстро привык к мысли, что он сам мертв, и даже решил мужественно заглянуть в черноту зловещей кухни через раздаточное окно, но передумал. Иван потряс разряженный телефон, видимо пытаясь вынуть из «Жизненного советчика» душу, потом сунул его вместе с арматурой в карман и обвел взглядом пространство. Дверей было всего три: первая вела в холл, во второй растворился глава Роскосмоса, а на третью он как раз и указал. Функционал, пошатываясь, подошёл к окну, но не к кухонному, как планировал, а к уличному и всмотрелся (что же там за стеклом?) пытаясь пальцами растянуть кожу возле глаз, и тем самым сфокусировать зрение. На дворе стемнело. Фантасмагорические антенные системы гордо выставили свои небьющиеся тарелки в звёздное небо, как бы напоминая маленькому, мелкому человечку:

– Где бы ты ни был, что б ты ни делал, мёртвый ты или живой, за тобой наблюдают.

– Кто? – хмыкнул Безделкин. – Большой брат?

– Бери выше! – прогудели антенны.

Иван Петевич задрал голову к звёздам и заморгал:

– Инопланетяне! – весело закричал (а на самом деле просипел) писатель и помахал дружественной нации руками. Но тут же догадался, что инопланетяне его не увидят по одной простой причине – он в помещении, а не на улице. Иван хотел было выскочить на воздух и помахать пришельцам как положено, но тут тарелки антенн с чудовищным скрипом развернули свои морды к хмельному мужичишке и треснули электрическим разрядом:

– За тобой наблюдает бог!

Иван попятился и чуть было не допятился до того места, куда исчез окаянный чертяка Димыч. Оглянулся, остановился и спокойно сказал:

– Ну тогда и дьявол.

– И он тоже, – выдохнули антенны и снова медленно и с «режущим уши» скрипом повернулись к небесам.

Глава 4. Зимнее выживание

Водкин-Безделкин устал. Он больше не мог соображать и жутко хотел спать. Писака перекрестился, и пошел обследовать помещение. Начал с холла: заглянул ненадолго в туалет и пустился вдоль по коридору. Все «кают-компании» оказались заперты. Повертевшись немного, горемыка вернулся в столовую и смело потянул за ручку серой комнаты. Ему уже было всё равно куда провалиться: в адскую бездну или на кровать – так хотелось бедному спать!

За дверью, на удивление пациента, оказалась чья-то будущая личная комната.

– Может, повара? – вспомнил Ваня борщ, бережно остывающий в столовой.

В комнатке было всё: встроенный шкаф, тумбочка, заправленная кровать, ванная комната с туалетными принадлежностями, стол, стул и даже шторы на окнах. Писатель кое-как помылся, поставил телефон на подзарядку, лёг и заснул мертвецким сном.

Утро пришло неожиданно, незванно и даже неприятно. Громкие, противные голоса твердили одну и ту же фразу:

– Господин писатель, вставайте, пора в поход!

– Господин писатель, вставайте, пора в поход!

Да ладно бы твердили, так ещё и кто-то теребил Безделкина за плечо. Иван промычал в ответ:

– Сейчас, – и еле-еле продрал глаза.

Перед ним стояли два красавца в синих комбинезонах и задорно лыбились. Заприметив, что господин писатель проснулся, молодцы отдали честь и представились:

– Кандидаты в космонавты Коля Тихонов…

– И Андрюха Бабкин прибыли на тренировку под кодовым названием «Зимнее выживание». Наша задача: развести костры, построить укрытия и провести 48 часов у баллистической капсулы в ожидании прибытия вертолёта.

– У-у-у-у! – замычал Иван, кое-как присел на кровати, накинул на себя одеяло и сиганул в ванную. Хорошенько проблевался, помылся, почистил зубы, завернулся в полотенце и выполз в божий мир глянцевым, блестящим, почти готовым к подвигам и преодолимым препятствиям. Но космонавтов рядом уже не было.

– Упс, пустота! Все меня кидают, – разочарованно развел руками писатель, оделся и вышел из спальни, забыв прихватить с собой телефон.

В столовой тоже было пусто, к тому же пропала и кастрюля с борщом. Он растерянно оглянулся вокруг:

– Ох!

Дверь, куда исчез великий и ужасный Розгов, была приоткрыта, и оттуда доносились голоса. Иван крадучись подполз к двери и перекрестившись, заглянул внутрь. А там! Кандидаты в космонавты Коля Тихонов и Андрюха Бабкин на плите разогревали борщ, помешивая его огромной поварешкой.

Писатель тряхнул головой, как бы приходя в сознание:

– Бр-р-р-р!

Космонавты оглянулись и расплылись по пространству кухни фантастическими улыбками:

– О, Витя Олегич, вы проснулись!

Иван смутился:

– Моё имя: Иван Петевич Водкин-Безделкин.

– Да? А нам сказали, что сам Пелевин будет изучать наши звездные настроения через призму дзен-буддизма.

– Кто сказал? – сощурился писатель.

– Ну как кто? – развели руками кандидаты. – глава Роскосмоса Розгов.

– Да, кстати, где этот Гудвин? Он вчера был тут, а потом взял и исчез вот в этой самой комнате.

– Какой Гудвин?

– Димон Олегич Розгов.

– Не знаем, мы получили приказ по рации. Голос точно был его. Да и линия наша: внутренняя связь.

Коля и Андрюха внимательно вглядывались в непримечательное лицо Водкина-Безделкина:

– А вы точно не Витя Олегич?

– Точно. Не видно что ли?

– Да в том то и дело, что вы очень похожи на его фотографии.

– Ну, ребята, вы даёте! – прыснул Иван. – У меня же веснушки!

– Ну, – замялись космонавты. – Веснушки и отфотошопить можно.

– Или наоборот, набить тату.

– Думайте, что хотите! – пробормотал писатель. – Мертвецам разрешается нести всякий бред.

Он уже успел уверовать, что живёт в мире мёртвых. И от этой мысли на душе стало даже легче. В реальном мире ведь надо корячиться и что-то корчить из себя. А в загробном можно жить легко и всякие непонятные вещи принимать, как должное, и даже не искать смысл жизни и всякие там прочие ответы на разнообразные загадки.

Дружественной и очень жизненной компанией все трое наелись борща. А после завтрака ребята кинули Ивану вещмешок:

– Переодевайтесь!

Ваня осторожно вытряхнул его содержимое. Там оказался такой же синий комбинезон с сапогами-бахилами, как и у кандидатов, термобельё, сухой паёк, пластиковая посуда и невероятно большой термос. Помучившись, Иван напялил на себя снаряжение – добры молодцы помогли. Затем космонавты наполнили термос борщом. Иван, как мог, крепился,