Анархист - Сергей Юрьевич Ежов

строя и возвращения в США, когда в случайно проходящее мимо судно с боеприпасами «Джек Дадли» угодила стошестидесятимиллиметровая мина. Страшным взрывом мгновенно были уничтожены оба судна, не выжил ни один человек.

Прорвавшиеся корабли дошли до Сан-Франциско и получили пополнение в виде лёгких эскортных авианосцев, собранных с бору по сосенке танкеров и сухогрузов, срочно переоборудованных под различные флотские нужды.

Злосчастный командующий флотом адмирал Нимитц был в срочном порядке осуждён, разжалован и казнён на электрическом стуле. Даже застрелиться ему не позволили — уж очень военному ведомству была нужна сакральная жертва, в просторечии именуемая козлом отпущения.

Борьба на Тихом океане перешла в стадию неустойчивого равновесия: японцы обладали превосходством в силах и средствах на театре военных действий, а США обладали подавляющим превосходством по любой позиции, но не могли реализовать этого своего превосходства. Собственно, даже доставить боевые корабли на Тихий океан им было неимоверно тяжело: Панамский канал разрушен, на оконечности Южной Америки организована засада на любой их флот, а путь через Атлантику, Индийский и Тихий океаны — слишком длинен. В мировой прессе общим местом стало сравнение этой войны с русско-японской войной 1904-1905 годов, когда могучая Россия ничего не могла сделать с Японией, многократно уступающей по всем показателям, кроме локального превосходства на небольшом театре военных действий в Жёлтом море.

Для воспрещения, или, по крайней мере, затруднения прохода американского флота из Атлантики в Тихий океан, японцам нужна военно-морская база поблизости от проливов Магеллана и Дрейка. Японцы попытались договориться с Чили об аренде одного из островов на крайнем юге страны.

Чилийцы отказались. Им не улыбалось столкнуться в схватке с США, или с каким-либо своим соседом. Аргентина или Бразилия вполне могли бы ввязаться в «войну по доверенности». Японцы нашли выход: они заняли небольшой ничейный остров, вернее скалистую гряду, и на нем оборудовали пункт передового базирования флота. Правительству Чили и Аргентины, которые теоретически могли претендовать на никчемный клочок земли, японцы заявили, что обязуются покинуть остров в течение месяца после завершения войны, а дальнейшая его судьба Японию не интересует.

Таким образом, война в Тихом океане разгоралась, и прекратить её ни США, ни Япония не могли. Американцы не могли выйти из войны по принципиальным соображениям: для них любой исход, кроме разгрома противника, будет означать унизительное поражение и первый шаг к крушению их собственной империи.

Япония не могла не воевать, потому что войну не прекратит противник, и твёрдо знала: поражение в этой войне означает крах японской цивилизации.

Прямо скажем, на Тихом океане сложилась ситуация зеркальная той, что США организовали в Европе для СССР и Германии. Впрочем, имелась существенная разница: если СССР и Германия вели военные действия непосредственно на собственной территории, то США и Япония воевали на далёкой окраине, куда из метрополии доберёшься не вдруг.

— Понятно. — сказал Антон — С тихоокеанским ТВД всё более-менее ясно, а что у нас на советско-европейском фронте?

— Отлично сказано: советско-европейский фронт! — оценил Будённый — Теперь буду использовать такой термин. У нас, в Европе, дела обстоят так: ...

И перед Антоном развернули картину войны на текущий момент.

Фронт сместился на запад, и на данный момент проходил почти по довоенной границе СССР, с небольшими изменениями:

На юге удалось отбросить немцев и румын от Одессы, провести серию глубоких ударов вдоль побережья Чёрного моря, и через Молдавию выйти в Румынию. Отчаянные попытки контрнаступлений из Венгрии и Словакии надёжно блокировались на карпатских перевалах. Красная Армия, очистившись от изменников, получая должном количестве оружие, боеприпасы и снаряжение, громила европейские орды. Наступление велось экономно, по возможности сберегая людей, тем более что бронетехники у Красной армии было сколько угодно. Да собственно вся техника с некоторых пор стала бронированной.

С получением паучьего шёлка и клея, вернее, с разворачиванием его крупнотоннажного производства, автомобильные и тракторные заводы перешли на изготовление композитных кабин и кузовов. Вот и делали композитную броню, защищающую от пуль и осколков. Все фронтовые машины получили комплекты защиты лобового стекла и боковых окон, а также пулестойкие кунги[29] вместо стандартных кузовов. В войска пошли бронетранспортёры, мощные бронетягачи и прочая нужная техника.

Танки и самоходки тоже сильно изменились: композитная броня поверх и изнутри брони стальной дала поразительный эффект: собственно, стальная броня истончилась до полутора сантиметров, а композит весит почти ничего. И траки стали композитные, и башни. Сами башни увеличились в размерах, раздались вширь, и теперь членам экипажей стало удобнее и просторнее. А ещё танки и самоходки обзавелись множеством просторных люков для облегчения покидания машин в случае боевого поражения. За счёт применения композитной брони и композитно-металлических стволов, вес основного лёгкого танка Т-50 упал до двух тонн, средней Т-34 похудел до шести тонн, а тяжёлый ИС стал тридцатитонным. Само собой, проходимость, маневренность, скорость и ударная мощь новых танков повысились многократно. И что крайне важно на войне, силуэты лёгкого, среднего и тяжёлого танков издалека были неотличимы.

Появилась возможность производить в больших количествах самоходки — военные даже заговорили о возможности перевести всю артиллерию на самоходную базу, но это требует времени и серьёзных размышлений, поскольку у буксируемой артиллерии есть и свои преимущества.

Самое удивительное, что себестоимость машин даже несколько упала за счёт дешёвого сырья и механизации производственных процессов.

В воздухе тоже пошла совсем другая война. Войска получили высотные скоростные и очень маневренные самолёты-разведчики. Теперь каждая дивизия имела по разведывательной эскадрилье, а при необходимости получали разведывательные средства в любом разумном количестве.

В авиации исчезло понятие "избранные". Лётчикам-истребителям от всей души прижали хвост и безжалостно наказывали за каждый случай трусости, особенно за неоказания помощи другим авиаторам, особенно штурмовикам и разведчикам. И за допуск вражеской ударной авиации к нашим наземным войскам теперь взыскивали предельно строго, виновных отправляли в штрафные части: пусть летуны на своей шкуре испытают каково оно на земле под вражеским огнём.

Истребители ворчали, но тихонько, про себя — вся армия, в том числе и все остальные авиаторы, поддерживала новый подход.

Теперь, когда вместо Ил-2 в штурмовые части пошли «Туканы» Бартини, резко повысилась эффективность воздействия на вражеские войска. Не редкими стали случаи, когда после качественной штурмовки вражеских линий обороны, нашей пехоте приходилось просто очищать окопы и укрепления от трупов, и сгонять в колонны выживших супостатов, для отправки в лагеря военнопленных.

Но чаще, конечно же, воевали «по старинке», с той разницей, что вся наша пехота была упакована в композитную версию рыцарских лат с шарообразным прозрачным шлемом. Теперь советские солдаты напоминали каких-то космонавтов или ещё