Синдикат должен быть разрушен - Алексей Шумилов

И если честно, влечет меня к этой хрупкой, похожей на куколку, девушке со страшной силой. Ладно, потом будет видно, что делать. Проблемы будем решать, но грамотно и постепенно, чтобы не разрушить всё задуманное».

— Да, ещё один момент, — голосок Мадлен заставил меня отвлечься от раздумий. Девушка сняла тонкую кожаную перчатку и засунула ладошку в карман. Вытащила бархатную коробочку.

— Открой.

Я бережно взял футляр из тоненьких изящных пальчиков, нажал на кнопочку сбоку. Крышечка откинулась. Внутри на бархатной подушечке лежала золотая цепочка с медальоном. Круглая выпуклая поверхность изображала иероглиф, сияющий крохотными точечками бриллиантов.

— Зачем? — выдохнул я. — И что это такое?

Прохладная ладошка ласково погладила меня по щеке. Мадлен подхватила цепочку, надела мне на шею, пояснила.

— Это китайский иероглиф, обозначает «любовь». Но это ещё не всё.

Пальчики сжали кругляш медальона. С еле слышным щелчком, выпуклая сфера, подобно ракушке раскрылась снизу вверх. В окружении кокетливой рамки, искусно вставленной в круглую узорчатую крышечку, на меня смотрела лукаво улыбающаяся мисс Рокволд. Снимок явно делал настоящий мастер. Выразительные карие глаза счастливо сверкали, идеальная кожа сияла белизной, черные волосы сложены в небольшую башенку сзади, в традиционном китайском стиле, на тонкой шейке видна широкая атласная лента воротника ханьфу.

— Нравится? — карие глаза Мадлен внимательно следили за мной.

— Очень, — честно признался я. — Извини меня, пожалуйста. Я, конечно, последняя сволочь. Так закрутился, пытаясь выжить и не попасться на прицел, что ничего тебе не подарил. Нет мне прощения.

— Ничего, — успокоила мисс Рокволд. — У тебя ещё будет такая возможность — в Москве. Закончим тут с первыми контрактами, привезу твоих девочек, тогда и подаришь что-нибудь интересное. А пока я хочу, чтобы ты носил мой медальон с собой постоянно.

«А пошло оно всё к черту! Скажу, прямо сейчас!»,

— Мадлен… — я глянул в сияющие карие глаза, и слова острым комом застряли в глотке.

— Что? — переспросила девушка, подавшись вперед.

Что меня в тот момент удержало от признания, не знаю. Я уже почти решился разрубить этот гордиев узел окончательно и бесповоротно, но в самый последний момент замолчал. Внутри взвыло пожарной сиреной плохое предчувствие, сердце кольнуло тревогой, ощущение надвигающейся катастрофы возопило: «Не вздумай!»

— Ничего, — хрипло выдохнул я. — До встречи в Москве. Я буду тебя ждать.

— До встречи, — успокоившаяся девушка тепло улыбнулась.

Уже сидя в поднимающемся самолете, я расстегнул воротник рубашки, вытащил медальон. Щелкнула крышечка и на меня снова уставилось улыбающееся выразительное личико Мадлен.

«Черт. И что со всем этим делать?», — обреченно подумал я. — «Признаться и уничтожить то, над чем долго работал? Такая девушка как Мадлен, если почувствует себя обиженной и брошенной, не простит. Что со всем этим делать, кто бы подсказал? Классический треугольник с непредсказуемыми последствиями».

* * *

Смуглый плечистый мужчина лет тридцати пяти в черном костюме открыл дверь служебного хода «Рокфеллер центра». Куривший неподалеку болезненно худой изнеможенный старик в длинном плаще, выбросил окурок в мусорный бак и шагнул навстречу.

— Что-то ты долго, Рамон. Я уже беспокоиться начал.

— Думаешь, всё просто? — огрызнулся плечистый. — Сперва подлить снотворное в кофе старшему смены и оператору, присматривавшему за мониторами. Затем отключить запись на камерах. Забрать из сейфа универсальную карточку-замок, уничтожить кое-какие документы и сведения из базы данных. На всё это требуется время.

— Я не спорю, Рамон, не спорю, — примирительно поднял ладони старик.

— Деньги принес? — уточнил охранник.

— Конечно, Луис, вот держи, старик вытащил три пачки стодолларовых купюр и сунул в ладонь плечистому. — Здесь тридцать тысяч. Больше у меня нет.

— Отлично, — буркнул Рамон, распихивая деньги по карманам. — Пойдем.

— Подожди, — остановил его старик. — Давай кратко пробежимся по нашим действиям, мы сейчас едем на служебном лифте к смотровой площадке на 67-ом этаже, правильно? Там всё закрыто и подготовлено к завтрашнему ремонту. Никто посторонний появиться не должен. Правильно?

— Да, — кивнул охранник. — Там смотровая площадка с большим окном и балкон. Все подготовлено к ремонтным работам. Этаж и площадка закрыты для посторонних. Если возникнут какие-то непредвиденные проблемы, можешь перекантоваться в техническом помещении. Как и выход на пожарную лестницу, оно открывается универсальным ключом-карточкой, которую я тебе передам. Дальше действуй сам. Помни, времени у тебя минут двадцать, максимум. Если появишься из пожарного входа, тебя никто ожидать не будет, пост охраны находится в вестибюле с лифтами. Ещё парочка сидит в кабинете у главного. Остальные ждут в машинах на стоянке. Наше здание считается защищенным, неприятностей не ждут, охрану никто, за редким исключением в здании не держит, так что если сделаешь всё тихо, может получиться. Клиент в кабинете и будет ещё как минимум, часа два. Дай мне пять минут, чтобы покинуть здание.

— Это правильное решение, — мягко улыбнулся старик. — Советую тебе уезжать из страны, как можно быстрее. Старик Агуэро вышел из тюрьмы и уже в Нью-Йорке. Ищет человека, выпустившего кишки его любимому сынишке.

— Он сперва зарезал брата, — буркнул Рамон. — Михелю было семнадцать. Он у меня на руках вырос. А этот пьяный подонок Рохелио убил его просто так, чтобы выпендриться перед дружками.

— Понимаю, ты поступил правльно, — кивнул дед. — У меня, ты знаешь, тоже погибла дочка. Но Игнасио твои аргументы не интересуют. У него достаточно денег и влияния, чтобы тебя найти. Он прилетел в Нью-Йорк с парочкой настоящих мясников. Дал денег Фелипе и «Королям», чтобы помогли найти убийцу сыночка. Уезжай в Европу, как можно быстрее. Там тебя достать намного труднее.

— Так и сделаю, билеты уже купил, документы тоже, — фыркнул охранник. — Пусть ищут уроды. И помогаю не ради денег — ты тоже пострадал от этих сраных гангстеров.

— Знаю, — кивнул старик. — Ладно, не будем терять время. Показывай, куда идти.

В коридоре служебных помещений обнаружилась ниша с отдельным лифтом. Охранник повернул ключ в специальном гнезде, запуская подъемник, нажал кнопку, жестом пригласил старику заходить в кабину, затем вошел сам. Скоростной служебный лифт взмыл вверх, с каждой секундой набирая скорость. Через несколько минут двери открылись.

— Шестьдесят седьмой этаж, — хмуро сообщил охранник. — Сбоку смотровая площадка, рядом балкон. Выход на пожарную лестницу справа от лифта. Удачи, Луис, отомсти за свою девочку.

Последние слова он прокричал уже в спину уходящему старику.

И