Александр Абердин - Три года в Соединённых Штатах Америки

Это мне тоже не очень-то понравилось, но пенять мне было не на кого, ведь я сам предложил такую наглядную и убедительную, как мне показалось, форму доказательства, которая грозилась вылиться в несколько дней пассивного секса по принуждению. Ну, я то ладно, но теперь всё должна расхлёбывать Наташа. Попросив небольшой тайм-аут, я сказал, что хочу сам сказать обо всём майору Володиной, но перед тем как выйти, всё же сказал, что как консультанту, Наташе после этого цены не будет. Отправившись в спальную Наташи, я рассказал девушке о вопросах, составленных молодыми аналитиками, а также о том, что ей придётся сделать весьма продолжительный вояж в будущее, сидя у меня на коленях потому, что Андропов хочет окончательно убедиться, что никаким иным образом, кроме как начав масштабные реформы в Советском Союзе, не удастся изменить к лучшему весь мир и что третьего действительно не дано. Майор Володина отнеслась ко всему спокойно и весьма рассудительно, сказав:

– Борис, я прекрасно понимаю, что вы должны изменить наш мир, чтобы не случилось того, что я увидела, но вы ведь не можете сделать это в одиночку. Юрий Владимирович, как председатель комитета госбезопасности, не может, не имеет права, получив такой серьёзный сигнал, не отреагировать на него и не принять все меры, чтобы катастрофа не случилась. Именно поэтому ему нужна информация, полученная независимо от вас. Вы напрасно думаете, что это меня хоть как-то расстроит. Ведь вы пришли для того, чтобы извиниться? Я правильно вас поняла? Или вам нужна для этого путешествия в прошлое другая напарница, которая тоже умеет быстро делать зарисовки? Тайком облегчённо вздохнув, я улыбнулся и признался:

– Нет, Наташа, я просто пришел извиниться и объяснить тебе, что наше общение ещё не закончилось и поскольку обстоятельства вынудили нас стать любовниками и при этом изменить, ты мужу, а я своей жене, которую очень люблю, давай перейдём на ты. Нам придётся провести в этой квартире ещё немало времени, причём не просто сидя на кухне за чашкой чая.

Вместо ответа майор Володина обняла меня и поцеловала. Что же, такое начало мне уже нравилось, вот только беспокоило продолжение. Мы вместе вошли в кабинет, где я, едва увидев двух мужчин в офицерской форме, сразу же с облегчением вздохнул. Они уже установили на столе студийный микрофон и радиоприёмник, и теперь, один сверлил в стене дырку, чтобы протянуть через неё тонкие провода в соседнюю комнату. Андропов по прежнему сидел в кресле. Как только мы вошли в кабинет, он встал и с улыбкой сказал, беря в руку папку:

– Наташа, вам будут зачитывать вопросы, а вы будете с помощью Бориса просматривать записи наблюдений, сделанные Бойлом, и подробно рассказывать обо всём. Постарайтесь сделать как можно больше зарисовок. Увы, всё, что вы видите, это телепатическая проекция, направленная по пси-лучу в мозг Бориса и переданная потом вам. Всё, что вы будете говорить, будет записываться на магнитофон и если в какой-то момент вам будет нужна передышка, то нажмёте на кнопку. В соседней комнате тут же загорится сигнальная лампа и вы тем самым выключите магнитофон. Удачи вам. – Андропов направился к дверям и жестом пригласил меня выйти в коридор, где, передав папку с вопросами высокому мужчине в штатском, негромко, но почему-то насмешливо сказал – Как ты и попросил, Борис, я отдал распоряжение и теперь эта квартира принадлежит майору Володиной. Да, ты пожалуй прав относительно того, что Наташа станет после всего, что увидит благодаря тебе, моим самым лучшим консультантом. Увы, но кроме неё в то страшное будущее, которое обязательно наступит, если мы ничего не предпримем, мало кто сможет заглянуть. Иди работай, Оракул, а я начну думать над тем, как нам следует действовать дальше. Ты поставил передо мной очень сложную задачу, ведь ошибаться нам нельзя.

Юрий Владимирович оделся, мы попрощались и я зашел в зал. Там пятеро парней лет двадцати пяти на вид, одетых, как самые обычные студенты, сидели за круглым столом и один из них держал в руках красную папку. Ещё один офицер в форме сидел за письменным столом, на котором стоял большой, катушечный магнитофон «Грюндиг», возился с паяльником и какой-то платой. Юные аналитики вскочили, но я, жестом попросив сидеть, представился и тихо сказал:

– Здравствуйте, я Оракул. Ребята, я зашел к вам, чтобы сказать следующее. Вероятно кому-то из вас может показаться, что всё происходящее за стеной имеет какую-то пикантную окраску, поэтому я хочу, чтобы вы знали, это очень нелёгкое занятие, вступать в прямой контакт с тэурийцами подобным образом. Это требует большого напряжения сил и жутко выматывает. Время от времени нам придётся делать перерывы, а вы будете на это время включать в комнате музыку и погромче. Ещё я попрошу вас зачитывать вопросы отчётливо, громко и голосом лишенным хоть каких-либо эмоций, надеюсь вы понимаете, каких именно. Магнитофонная запись это хорошо, но её нужно будет немедленно превратить в текстовый документ, чтобы отдать на прочтение Юрию Владимировичу. Кто и где этим будет заниматься?

Один из парней сказал, что катушки с записью рассказа капитана Володиной будут немедленно доставляться курьером на Лубянку и там тотчас будет сделана стенограмма и уже она будет распечатана для Юрия Владимировича. Предупредив аналитиков, как именно они должны себя вести, я вернулся в кабинет. Оба офицера уже закончили свою работу, с невозмутимым видом объяснили, что связь с соседней комнатой будет двустороння и вышли. Мы с Наташей остались одни. На стуле я увидел свёрток и когда развернул его, то нашел в нём тёмно-синий махровый халат. В квартире было тепло и потому я сразу же разделся догола и надел его на себя нисколько не стесняясь своей напарницы и не прося её отвернуться. Наташа улыбнулась, сняла с себя халат и подошла ко мне, явно предлагая снять с неё бюстгальтер и трусики, что я и сделал, но на этом не остановился, а нежно обнял её и принялся, целуя, ласкать девушку руками, но не слишком настойчиво. Распахнув халат, я обнял её и спросил:

– Наташа, ты сможешь сидя на мне и ощущая меня в себе отрешиться от этого, чтобы громко и отчётливо докладывать, что ты видишь перед собой. Честно говоря, я ни разу не видел ничего из того, за чем сорок пять лет наблюдали тэурийцы. Тем не менее если я смогу, то стану шепотом подсказывать тебе что происходит и при необходимости стану ещё и твоим переводчиком. Девушка, обнимая меня, вдруг спросила с тревогой в голосе:

– Боря, ты сможешь долго…

Она замялась и я, поняв по её прикосновению, что именно беспокоит её более всего, улыбнулся и ответил:

– Наташенька, хотя я начал заниматься куэрнингом не так уж и давно, уже научился чувствовать своё тело и полностью его контролировать, а потому смогу находиться в форме ровно столько, сколько это потребуется. Товарищей за стенкой я предупредил, чтобы как только ты подашь им сигнал, они включали у себя музыку погромче. Так, на всякий случай, чтобы не прислушивались, хотя стены в твоей квартире между комнатами вроде толстые. – Увидев удивление в глазах девушки, сказал – Да, теперь это твоя квартира, Наташа, так что когда всё закончится, я попрощаюсь с тобой и покину её с лёгким сердцем.

Наташа сразу же поняла, кому она обязана таким приобретением, поцеловала меня и улыбнулась. Через несколько минут мы услышали из динамика ровный, монотонный и чуть ли не механический громкий голос:

– Оракул, товарищ майор, мы готовы начать запись. Наш первый вопрос такой, что явилось причиной сбоя в системе информации США, из-за чего прошло сообщение об угрозе ядерного нападения со стороны Советского Союза? Прежде чем мы приступить к работе, я сказал:

– Мы будем готовы через десять минут, товарищи, а вы пока что пошлите кого-нибудь в гастроном и купите нам хотя бы лимонада, а ещё лучше сока. Виноградного и яблочного.

Нам действительно было пора подготовиться, а поскольку на этот раз компьютер уже не был нужен, то я сходил в спальную за простынёй, покрыл ею удобное, мягкое кресло, поставил его напротив стола с микрофоном, рядом с ним, справа, журнальный столик и отгородил его от двери ширмой. Как только нам принесли два стеклянных графина с соком и бокалы, мы сняли с себя халаты, я сел в кресло, а Наташа села на меня. Впереди, слева от стола немедленно появилась проекция Дейра, сидящего на своём летающем кресле и одетого в серебристый лёгкий комбинезон, мы поздоровались и он сказал:

– Желаю вам удачи, ребята, просмотр записей грозит затянуться на целую неделю. Я прочитал все вопросы и поговорил с Бойлом. У него есть ответы практически на всё, что интересует Юрия Владимировича и его аналитиков, но я хочу сделать одно пояснение. Дело в том, что наблюдение за Землёй вообще-то ведётся вот уже семь с половиной тысяч лет. Это тэурийский отдел наблюдал за вашей планетой всего сорок пять лет, а до этого за ней наблюдали с других планет, более отдалённых от вас. У Бойла есть записи всех наблюдений и поскольку ситуация очень сложная, то он хочет провести Наташу по отрезку истории вашей страны и планеты протяженностью в сто пятьдесят лет, но на это потребуется почти два с половиной месяца, если майор Володина будет сидеть на тебе по семь часов в день, Борис. Зато вы получите куда более полное представление о том, почему всё так случилось. Раньше мы как-то не думали о причинах и кажется зря.