Гонки олегархов - Квинтус Номен

как в моем прошлом будущем там дела шли — а теперь-то у Советского Союза возможностей стало куда как больше! И, что было важно, меня в имплементации этих мыслей серьезно поддержал Николай Семенович, а затем мы уже вместе стали окучивать товарища Машерова. Успех в этом деле, правда, был относительный, но, по крайней мере, категорически возражать против нашего предложения Петр Миронович не стал — и дополнительная поддержка со стороны Ким Ильсена оказалась довольно важной — и я снова «повернулась лицом к Африке». А противоположной стороной организма — к Западной Европе…

А вот к США я повернулась лишь боком: мне с американцами обострять отношения было крайне не с руки. Потому что США официально установили дипотношения с Верхней Вольтой и даже немного поддерживали финансово ее президента. А страна была не просто очень бедной, а откровенно нищей: уж на что в Гвинее жизнь была паршивой, но по сравнению с жителями этой самой Верхней Вольты любой гвинеец мог считаться весьма зажиточным человеком. И у меня возникла забавная мысль: на примере самой бедной страны Африки показать соседним странам «преимущества социалистического строя» и пользу от сотрудничестве с Советским Союзом.

Задачка была крайне непростая: в стране все же проживало больше пяти миллионов человек (или меньше, там давно никто население не пересчитывал и сколько народу умерло в страшную засуху первой половины семидесятых, никто даже не считал). И брать всех их на содержание у меня лично ни малейшего желания не возникало — но вот просто помочь людям выбраться из беспробудной нищеты я сочла делом полезным. Правда, в стране урана, например, не было — но был цинк, была медь и даже золото (хотя по советским меркам очень немного — я про золото говорю), а главным экспортным товаром был хлопок. Тоже не очень понятно, ведь для выращивания хлопка нужно очень много воды, которой в стране катастрофически не хватало — но такова была реальность и мне нужно было хорошенько подумать, как ее поправить.

Думать-то проблемой не было, проблемой было то, что эта самая Вольта с Гвинеей вообще не граничила, и добраться до нее было можно через другую страну, например — если из Гвинее без промежуточных пересадок — через ту, которая которая называлась Берегом Слоновой Кости. Которая как бы была независимой, но по факту являлась абсолютной экономической колонией Франции. А правил там тоже очень интересный персонаж: в свое время он даже занимал министерские посты во Франции и на французов только что не молился — а вот Советский Союз он искренне считал «воплощением зла».

Еще можно туда было пробраться через Гану — но там военные уже лет десять как свергли «относительно просоветского» президента, который теперь коротал свои дни как раз в Гвинее, из-за чего официальные отношения товарища Секу Туре с постоянно меняющимися правителями Ганы были довольно натянутыми. И вроде бы решения всех этих проблем не просматривалось.

Политического решения не просматривалось, но некоторые проблемы можно было решить и чисто экономическими путями. Та что я, после долгого, занявшего полный рабочий день (причем рабочий день в Пхеньяне, а не в Москве, так что разговор закончился далеко за полночь) т=с товарище Ким Ильсеном и товарищем Архиповым, решила, что «хуже уже не будет» и собралась посетить Париж. Там я уже неоднократно бывала (и в «прошлой жизни», и даже в этой сподобилась) и сам город мне вообще не понравился. Но некоторые пребывающие в столице не очень дружественной Франции французские граждане могли мне оказать в решении моих проблем существенную помощь. То есть был шанс, что окажут — но если не попробовать, то помощи я уж точно не дождусь.

А визит в любую заграницу чиновника моего ранга — это совсем не туристическая поездка, его требуется тщательно подготовить. Тем более, что я туда решила ехать именно с неофициальным визитом — а это предполагало подготовку не только через МИД, но и через торгпредство. Однако Николай Семенович очень серьезно простимулировал (от исходного значения слова «стимул») работников этих организаций — и в начале сентября я была готова. И готова была и «принимающая сторона», так что раним утром правительственный Ил-62 оторвался от взлетной полосы аэропорта «Внуково» и взял курс на французскую столицу…

Глава 23

Вообще-то я и так прекрасно знала, что банкиры — это существа, априори не имеющие ни совести, ни малейшей склонности к патриотизму, но все равно немного удивилась тому, как быстро мы пришли к «консенсусу». И они даже сделали вид, что не уловили мой намек на то, что и поставки запчастей к банковским компам могут внезапно прекратиться, и карточки платежные у них появился шанс как-то самостоятельно попробовать делать. А вот еще более легкий намек на то, что Союз, испытывая серьезные трудности с поставками какао-бобов, готов прилично вложиться в их выращивание в Латинской Америке, они восприняли исключительно серьезно и на обсуждение «необходимости столь больших трат без гарантированного результата» ушло часа два нашего общения. Ну а по вопросу «зачем вам нужна Верхняя Вольта» они сделали вид, что поверили моему ответу: я сказала, что в тамошнем климате с безумными перепадами между дневной и ночной температурой и постоянной нехваткой воду лучше всего отлаживать технику и тренировать людей для будущей постоянно действующей лунной станции.

Ну и практически гарантированные, причем весьма приличные, дополнительные свои прибыли они без внимания не оставили — и обратно в Москву я улетела в предвкушении радостных (для меня) перемен. Переговоры мы начали примерно в полдень двенадцатого сентября, тринадцатого французы — во избежание мистических неприятностей — взяли тайм-аут (а на самом деле его взяли на продумывание нужных для реализации всех проектов финансовых схем) и в среду четырнадцатого мы уже подписали все необходимые документы еще до шести вечера. И во всех этих документах Советский Союз, как одна из сторон контрактов, вообще не упоминался. Потому что, по мнению французских банкиров, правящий в Береге Слоновой Кости Уфуэ-Буаньи при упоминании СССР впадал в бешенство — а контракты все касались именно этой страны. Так что — по предложения президента банка Лионский Кредит — была учреждена совершенно французская компания (правда, полностью принадлежащая некой Федоровой Светлане), которая все оговоренные проекты и должна была вести. Довольно дорогие проекты, в частности, компания должна была всего за три года полностью электрифицировать железную дорогу от Абиджана (крупнейшего порта этой страны) до Уагадугу — столицы Верхней Вольты.

Именно по этой части я так долго и договаривалась