Товарищ мэр - Руслан Муха

я призадумался. — Значит, доверять я могу только тебе. Ну и ещё Кристине-секретарше, которая будет завтра.

— Ну не, не так, — усмехнулся Гена. — Про амнезию, конечно, лучше никому не говорить. А про доверять… Так-то есть у нас проверенные люди. Корнилыч тот же, экономист твой, Вовка-водитель, да и вообще ребята мои чоповцы — все проверенные. Друзья у тебя тоже есть. С кем ты в пятницу отжигал в «Эльдорадо»? Но в остальном я бы на твоём месте был поаккуратнее.

— А семья? — от меня не ускользнуло, что об этом он никак не обмолвился.

— Ну, семья… — как-то резко переменился в лице Гена. — Мать твоя в Испании живёт уже лет как надцать. А с Юлей ты разводишься.

— Почему развожусь?

— А не хрен по бабам шастать, раз женился, — с укором ответил Гена, а потом смягчился, словно решив подбодрить: — Хотя Юлька твоя… Красивая, конечно, девка. Но характер! Я б с такой, поди, и сам бы налево по тихой печали свернул.

— Дети?

— Не, тут повезло. Такого добра не нажили, — облегчённо вздохнул он и даже глаза к потолку поднял, будто мысленно благодарил за это судьбу.

А я, напротив, даже как-то расстроился. Ни в той жизни детьми не обзавёлся, ни в этой. Но в этой хотя бы не всё так грустно: этому Женьке ещё успеется, он еще молодой. Если, конечно, за решётку не загремит. А в моих интересах, чтобы не загремел.

От такого количества информации голова разболелась ещё сильнее. Да и общество Гены, честно говоря, изрядно утомило. Надо всё это переварить. А ещё мне не терпелось выяснить, что же случилось в моей родной стране за эти сорок три года.

— Геннадий, — обратился я к нему, — раз так вышло, что ты мой личный помощник, будет у меня к тебе поручение.

— Слушаю, поручай, — с готовностью уставился он на меня.

— Был бы тебе благодарен, если б ты пару книг из библиотеки принёс.

Гена удивлённо вытаращился, долго сверлил меня недоверчивым взглядом, а потом восхищённо воскликнул:

— Не, ну вот это ты выдал, Женек, так выдал! Книги! — Он вскинул обе руки к потолку, будто я попросил принести ему красной икры и ананасов.

— У нас какие-то проблемы в городе с библиотеками? — непонимающе вскинул я бровь.

— Да нет уж, какие проблемы, — хохотнул Гена. — Только не ходит туда уже давно никто. Старики разве что. Но дело-то не в этом. Ты и книги! Это ж охренеть как смешно. Ты не читаешь же вообще. Только тик-токи свои листаешь туда-сюда, с видосиков ржёшь. А тут вдруг… Книги!

— Прекращай это, — ни черта не поняв из его белиберды, осадил я его веселье. — Мне нужны учебники по истории. Желательно те, что охватывают период с восьмидесятых и по сегодняшний день.

— Ты чего, дружище? — удивлённо моргнул Гена. — Тебя что, по всему интернету разом забанили? Или… — Он резко переменился в лице, сочувственно покачал головой. — Ой, бедолага, ты, видать, и этого даже не помнишь.

— Видать, — подыграл я ему.

— Так у меня ж это… Айфонка твоя, — он ринулся к креслу, начал шарить в карманах пиджака, а потом вытащил нечто прямоугольное: сзади золотое, спереди чёрное. — Я его вырубил, чтобы не названивали. Один фиг там разблокировка у тебя по морде. — сказал Гена и протянул мне загадочный предмет под названием «Айфонка», и, судя по контексту, по ней можно звонить.

— Телефон, — догадался я.

— Агась, — радостно кивнул Гена. — Включить?

Я кивнул, соглашаясь, и вернул ему айфонку. Гена вдавил что-то по бокам аппарата и вручил мне обратно. С чёрной стороны засияла какая-то белая кривая «задница с хвостом» — по крайней мере, хотелось надеяться, что это хвост. Больше смахивало на какашку.

— Не с той стороной держишь, — сказал Гена, переворачивая аппарат. Теперь изображение стало похоже на надкусанное яблоко. Вскоре оно исчезло, и на синем фоне появились цифры, видимо, время и дата: «16:16» и «Воскресенье, 17 августа».

— Что дальше? — спросил я.

— Снизу вверх потяни, — пояснил Гена.

Я начал крутить аппарат, пытаясь сообразить, что именно тут надо снизу потянуть.

— Ай, совсем беда, Женек, — покачал головой Гена и вновь забрал у меня телефон. Что-то разглядывая, он деловито сообщил: — Тут после перезагрузки пароль нужно вводить. Ты помнишь пароль?

Я отрицательно качнул головой и предположил:

— Может, дата рождения?

— Дату рождения тоже не помнишь, — скорее утвердительно произнёс Гена, нежели спросил.

Я кивнул, подтвердив его догадку.

— Ни черта у нас так не выйдет, — обречённо вздохнул Гена, швырнув телефон на тумбочку. — Это, знаешь что? Кристина завтра придёт, у неё узнай, вдруг в курсе. Но, скорее всего, тут у Юльки выяснять придётся: эта наверняка все твои пароли знает. А по поводу истории, вон телек, чем тебе не инструмент просвещения? Клиника частная, наверняка тут и онлайн-кинотеатры подключены. Найди себе какое-нибудь доккино, просвещайся на здоровье.

«Частная клиника» больно резанула слух.

— Вот смотри, — весело воскликнул Гена и кому-то скомандовал: — Алиса, найди исторический контент за период с восьмидесятых по настоящее время.

«Уже ищу», — сообщил некто прямиком из телевизора приятным женским голосом.

На экране в ряд выстроились прямоугольники с подписями внизу. И первая же подпись отбила у меня какое-либо желание вообще что-либо дальше узнавать.

Мой мир буквально рухнул в эту секунду, и я отвернулся от экрана как от оплеухи — обидной, болезненной, унизительной оплеухи. Наверное, такого разочарования я не испытывал никогда.

— Иди домой, Гена, — сухо велел я.

— Ты чего? — забеспокоился он. — Может, медсестру позвать? Пусть обезбол поставит.

— Домой иди, — снова велел я, уже повысив голос.

— Да ладно, ухожу, — он ещё какое-то время постоял, поглазел, будто бы сомневался, стоит уходить или нет. — Надо ещё всех обзвонить… Вовка завтра тебя заберёт, Кристина скажет, что кому говорить. Короче, разберётесь. — Он ещё какое-то время помолчал, а затем бросил в мою сторону грустный взгляд и всё же ушёл.

Я же снова уставился на экран телевизора и вновь перечитал:

«История и причины распада СССР».

И только я было хотел выяснить, почему же распался Советский Союз, только было настроился негодовать и возмущаться, как вдруг со стороны окна послышалось пыхтение, а после в окне показалась белокурая голова и хорошенькая мордашка. Надо же, какая отчаянная — второй ведь этаж!

Девчонка шустро вползла на подоконник, как-то смущённо и одновременно коварно поглядывая на меня, спрыгнула на пол, путаясь в занавесках, едва не опрокинув вазу с фруктами, — и наконец предстала передо мной.

— Татьяна Малевская, корреспондент газеты «Вести Жданогорска», — протараторила она. — У меня есть несколько вопросов к вам, Евгений Михайлович.

И, победоносно сверкнув глазами, она