Ливония. Продолжение - Андрей Готлибович Шопперт

искры. А тут, где взять порошок железа? Что ни магний, ни алюминий сейчас недоступны — это понятно, а вот порошок железа?

А ведь элементарно. Он получает на мельницах или голтовочных барабанах бронзовую краску. А если бронзу не закладывать в барабан, а куски железа туда накидать. Там размол производится чугунными или стальными шарами, которые закалили. Ну, пусть медленнее, но рано или поздно железо превратится, как и бронза, в порошок.

А вот это попробуйте, как милицейский начальник сказал в «Бриллиантовой руке».

Событие девятое

Зима двигалась себе потихоньку. Убрались шведы (послы), которым теперь непонятно как домой добираться. Боровой махнул рукой и выделил им для путешествия свой возок с печкой. И даже лошадей. Вещь громоздкая и тяжёлая, и увезти чтобы её нужна четверка лошадей цугом запряженная, да не кляч, а вполне серьёзных тяжеловозов. Но хоть и жалко было, а Юрий Васильевич выделил всё это, и даже дал указание Коробову отправить с ними десяток самых морозостойких ратников, для охраны. Проводят послов, а потом пусть в Выборге и останутся. Назад уже явно не успеют вернуться. Весна начнётся и всё воинство двинется по их следам. Правда, поход предстоит на лодьях, как и в первый раз.

Послы долго торговались. Дума тоже торговалась, два с лишним месяца ушло на то, чтобы сойтись на одних цифрах. Юрий Васильевич в это действо не вмешивался, а то потом его же обвинят, что условия плохие. Сами, всё сами. В политику лезть не стоит. Вот если напугать нужно Густава, разбить ему все вазы… И Вазончиков перебить в Або и Стекольне — это попросите только, по дороге к Ревелю зайдём на денек к Стокгольму, крюк не великий, и вазы разобьём и стекла выстеклим.

Условия практически те и приняли, что ему послы озвучили ещё в Або, так, мелочь, по беспошлинной торговле ещё на два года договорились и на то, что мастера из Швеции приедут в Орешек и начнут там когги делать. Хотелось бы чего покрупнее, но возможно шведы и правы, учиться такому серьёзному делу, как кораблестроение нужно постепенно, не с галеонов и чайных клиперов начинать, а именно с мелких коггов.

В Москве же, начиная с того момента, как они вернулись, Боровой загрузил артель, что для него ушкуи делала, по полной. Рать увеличилась в два раза, а у него всего сотня лодей застряла на Волге под Тверью. Если гренадёров, коробовцев и костровцев будет по четыреста человек, да тысяча артиллеристов и плюсом медсанбаты и хозчасти, тогда общее количество, уплывающих на войну, к двум с половиной тысячам приблизится. Это уже сто лодей. А припасы? А припасы для Выборга? А порох? А мины? А бомбы с гранатами? Так всё же добился Юрий Васильевич и ещё ему отольют и обработают три миномёта стадвадцатимиллиметровых. Тоже целая лодья для перевозки каждого понадобится.

Итого: заказал Боровой ещё пятьдесят лодей дополнительно делать. Пока всё это в разобранном состоянии, но весь берег Яузы, где верфи расположены забит каркасами лодей. Как скелеты китов белеют на истоптанном чёрно-рыжем снегу. Обещали успеть к ледоходу мастера корабелы. Часть их Боровой заберёт к Орешку на новые верфи — учиться у шведов не лодьи, а настоящие корабли делать.

Практически вместе со шведами убыло посольство и из Ливонии. Это им по совету Юрия Васильевича братик выкатил ультиматум, мол если дань за Юрьев не погасите к августу, то… он удвоится.

— Ты им, главное, войной не грози, Ванечка, говори чушь всякую, мол, отправишь послов в Ватикан на них жаловаться будешь самому папе, а до кучи и Великому Гроссмейстеру Тевтонского ордена Вольфгангу Шутцбару Мильхлингу в Мергентхайм тоже жалобу пошлёшь.

Иван так и поступил. Послы уехали едва улыбки скрывая, дескать, хрен вам дикие московиты, а не тридцать тысяч талеров (около 840 килограммов серебра). И ржут, наверное, до сих пор, радуясь, что опять схизматиков и ортодоксов провели. Ничего, ребята, смейтесь. Потом вместе поржём когда мины будут на ваши столицы падать с неба завывая… А вот интересно, у крымцев и прочих татаровей орали джины и иблисы, у шведов рычал и завывал гигантский волк Фенрир. А кто будет для немцев в Ливонии рычать? Чего там есть у немцев в легендах? Есть Вервольфы — это оборотни в образе волков. Ну, нормально. Стоп. Там ещё какие-то недодраконы есть? У них только две ноги. Как же они называются? Тело змееподобное, покрытое чешуёй, а голова драконья. Ага! Линдворм.

Он у многих немецких родов в геральдике.

Про рык этого бескрылого и наполовину безногого дракона Боровой ничего не помнил, ядовитый был, вроде даже плевался ядом. Ну и ладно, теперь будет ещё и реветь. Ждите херы скоро услышите рёв Линдворма.

Глава 4

Событие десятое

— Кто? Кто? Бывает же, блин горелый, — нет настолько Ливонскую войну Боровой не знал. Так общую канву, некоторые интересные факты, но вот фамилии участников. А оказывается, там есть вполне себе известные каждому русскому фамилии. Более того, получается, что именно этот, любимый русскими персонаж, и станет тем человеком, который отберёт у Ивана победу. Боровой его знал просто как епископа Эзельского. А тут вона чё! Правы мерикосы, дьявол кроется в деталях.

— Иоганн Мюнхгаузен — князь-епископ Курляндский и князь-епископ Эзель-Викский. А ещё он занимает пост каноника домского собора в Фердене, — барон фон дер Рекке пожимает плечами, говорит вполоборота, брату Михаилу. Непонятен ему пафос принца Юрия.

Понятно, что тот Мюнхгаузен, который из мультиков и фильма — это далёкий потомок епископа Эзельского. Однако неожиданная фамилия поколебала решение Юрия Васильевича отправить вернувшихся из Кракова диверсантов в Эзель устранить ещё и этого товарища. А не родится потом «тот самый Мюнхгаузен» и дети без мультиков останутся.

Боровой задумался. Цифру точную он не помнил, но Иоганн этот то ли за сорок, то ли за тридцать тысяч талеров продаст Дании и свои, и даже чужие епископства. Ревель ведь точно не его, а продаст. Вот в кого потомок мультяшный пошёл. Тридцать пять, скажем, тысяч талеров — это около тонны серебра. Может купить этого епископа? Подумать надо.

А задумался Юрий Васильевич об устранении епископа Эзельского и Курляндского, до кучи, как оказалось, по той простой причине, что появились исполнители. Он их и не ждал совсем. Вернулись диверсанты, которых он отправил в Краков в академию на медукусов учиться, а заодно и устранить будущую жену Стефана Батория