Инженер и дела - Анатолий Н. Патман

слышали. Хотя, голос у Инги, может, и получше будет, чем у «золушки» советской эстрады? И она сейчас за границей явно популярнее Сенчиной. Если честно, и у нас в Ленинграде. На нашем Кировском заводе её все обожают. Правда, в остальном Советском Союзе нас пока не очень знают. Сам убедился в этом в Калинине. Просто в руководстве и Министерства культуры, и Государственного комитета по радио и телевещанию с подачи разных моих недоброжелателей сложилось предвзятое и нехорошее мнение обо мне. Ну, да, для них я как бы сильно прозападный и чуть ли не антисоветский автор. И, наверное, после скандальной драки в недавнем августе в ресторане гостиницы «Москва», ещё и злостный хулиган? Похлеще великого Есенина? Ведь на столичных «мажоров» покусился, и их родителям сильные неприятности доставил. Как правило, такие вещи номенклатура не прощала. Уже в Ленинграде разное начальство на меня сильно косилось. И, конечно, немилость важных лиц в Москве — и министра культуры Фурцевой Екатерины Алексеевны, и Председателя комитета Лапина Сергея Георгиевича, коснулась, как моей жены, и Инги, тем более, исполнявшей «мои» песни, ещё и на иностранных языках. Так за неё грузин-замминистра и вся его семья через свои знакомства мне и мстили. А теперь я уже и не знаю, кто там к этой травле подключился. Наверное, уже многие начальники и, само собой, разные деятели советской культуры, невзлюбившие одного выскочку? Хоть сам дорогой Ильич как бы и оказывал мне поддержку, но негласно, и потому она пока практически и не ощущалась. Нет, сына боевого товарища Самого, так и весьма популярного за бугром самодеятельного композитора и исполнителя, пока всё же не решались трогать.

Конечно, я понимаю, что многие песни, типа «Ламбады» и «Say You’ll Never», особенно странные в это время танцы, исполненные вместе с этими прелестными мелодиями, могут вызвать у властей обоснованные претензии ко мне в преклонении перед загнивающим Западом. Но эти вещи слишком уж знаковые, и пройти мимо них я никак не мог. Вот и присвоил их, и нисколько не жалел об этом. А что будет потом, то суп с котом! Сейчас в нашей стране властями и определённой частью общества, и не самой обделённой, варилось такое гадкое «варево», что неизвестно, удастся ли мне хоть немного повлиять на происходящие процессы! Скорее всего, нет! Но жить-то надо! И моя как бы прозападная музыка — это такое малое зло, что ничто по сравнению с этими тайными, а то и открытыми процессами. Как всегда, когда верхушка общества отделяется или отделяет себя от основной массы народа, тогда и происходят разные катаклизмы. Нет ничего страшнее предательства «ылиты»!

Вот и мы с Ингой, несмотря ни на что, старались жить красиво и хотели долго. Конечно, её вызвали повторно. Но на «бис» исполнять «Черёмуху» она не стала. Тут на сцену, оставив с детьми Анну Васильевну, нежданно для зрителей вышел я, и просто с гитарой. И это в программе концерта не значилось. Что делать, своего рода сюрприз! Хотя, никто мне и не препятствовал. И мы с женой вместе спели несравненный и вечно юный «Прощальный вальс»:

— Когда уйдём со школьного двора

Под звуки нестареющего вальса,

Учитель нас проводит до утра,

И вновь — назад, и вновь ему с утра —

Встречай, учи, и снова расставайся,

Когда уйдём со школьного двора.

В первый же раз и с самого начала получилось удачно! Ну, да, спели почти как Дмитрий Харатьян вместе с другими артистками! Мы с Ингой эту песню так уж особо и не репетировали. Даже наши домашние ничего о ней не знали. Её я решил преподнести любимой жене в подарок за нежданное и долгожданное признание в любви. Что для нас важнее этого? Да ничего! И раз моя любимая жаждёт хоть слегка блеснуть на сцене, пусть! Песня ведь знаковая! Думаю, что и сейчас такой станет, даже без показа в фильме. И после исполнения Инги! Конечно, пока в почёте «Школьный вальс», и очень хорошая песня, но ей придётся немного потесниться.

Конечно, аплодисменты, и сильные, последовали сразу же. Тут нам пришлось исполнить песню и повторно. Ничего, справились и вызвали повторные овации. Далее мы больше выступать не стали и просто убежали к своим детям. Они наше будущее!

А дальше были показаны ещё три прежних номера. «О чёрных и красных розах» вместо меня спел Юра, а «Маленькую страну» Инги — уже Надя. Ничего, достойно справились. И Наташа сильно тронула зал с «Гляжу в озёра синие». Я и сам люблю эту песню. И на этот раз концерт завершился с «Мой адрес Советский Союз», исполненной уже хором. Красиво и торжественно вышло.

Да, мальчики и девочки и на этот раз справились. Пока больше выступал прежний состав ВИА. Новые артисты и артистки, за редким исключением, ещё не успели подготовиться. Скорее, они начнут выступать на следующих концертах. Тяжело придётся Савелию. Всё же основную работу тянул именно он. Я тоже, вот, тянул в своём ВИА «Май», но меня однозначно не оценили. Хотя, теперь мне даже лучше стало. Подустал я слегка с этими концертами. В отличие от жены, мне блистать на сцене так уж не хотелось. Себе имя сделал, и хватит!

Но и другу огорчаться не приходилось. И он себе имя сделал. Лишь шесть концертов, но в Ленинграде «Ласковый май» уже сильно прогремел, пусть и благодаря недавним сентябрьским записям на Ленинградском радио. Да, вовремя мы успели! Считай, лихо утёрли нос разным начальникам! Сейчас придраться к «Ласковому маю» намного тяжелее! Далее качество выступлений, конечно, однозначно упадёт. И детей много набрали, и инструментов на них не хватает, и наставников мало. Я уж Савелию денег на закупку инструментов и нужды ВИА больше давать не буду. Не из-за того, что жаль. Я ему уже помог, и он сильно благодарен мне и сам не возьмёт. Просто далее это забота нашего Кировского завода.

А с Савелием мы чуть позже о других проектах подумаем. Мне пока ВИА «Синяя птица» других своих друзей Кости Резунова и Фёдора Белецкого поднять надо. А то сильно подвёл я их самих и даже напугал весь их ансамбль во время проклятого случая с подбросом валюты. Как мне ни хотелось, получилось так, что и они стали невольными свидетелями этого очень нехорошего и подлого преступления. Чтобы не привлекать к ним лишнего внимания, в том числе и КГБ, сегодня я и сам не звонил к ним, и они, похоже, пока раздумывали, что делать. Ладно, позже разберёмся.