Прорвемся, опера! Книга 3 - Никита Киров

не против прибухнуть. Но один раз чуть не бросилась, когда Ванька расстегнул куртку на её хозяине, чтобы проверить рану.

— Спокойно, — сказал я.

Дождавшись, когда она успокоится, а Ручка пойдёт работать, я сунул поводок Толику, который уже вернулся вместе с криминалистом.

— Пусть у тебя пока будет.

— А чё я-то? — удивился Толя. — Я кошек люблю.

— Погуляй с ней пока, надо куда-то пристроить животину. А у меня свой проглот дома живёт.

— Мне-то с этим негде жить, Паха. У тебя-то хата, а я у меня комната. Дед-то меня к себе порог не пускает, а в общагу не уведу.

Толик родился в области, в посёлке к северу отсюда, но здесь у него жил дед, старик с развивающейся деменцией, который всегда думал, что Толян хочет отжать его квартиру. Поэтому внука к себе пускал редко, только чай попить на выходных. Поэтому парень и жил в малосемейке.

— Походи пока с ней, Толян, а потом, если себе не оставишь, отдадим Витьке Орлову или кому-нибудь из друзей его. Как раз кто-то, помню, собаку искал. Или оставишь, так все девки твои будут, как увидят её. Красивая же, не устоят, а ты и сам дальше не теряйся, — я шутливо пихнул его в плечо.

— Ну, — он задумался. — Потом с Сан Санычем её свести, щенки точно будут, — Толя заржал. — О, там Ирка пришла, — он начал делать знаки рукой. — Ну чё там у вас? Пошло дело?

— Не Ирка, Толян, а следователь Ирина Константиновна. И у нас, вернее, у тебя с ней, одно дело — оперативно-следственные мероприятия.

— Эх, — Толя притворно вздохнул. — Ну ладно, собака, надо работать. Кстати говоря, следы мотоцикла, с которого стреляли, потерялись там, за поворотом.

— И куда делся? Он же не заехал в грузовик по трапу? — на всякий случай спросил я, вспомнив один сериал.

— Не, на асфальт выехал, и всё, дальше нет. Но по пути ничего не нашли, никуда он не вмазался, ничего не уронил, ничего там нет.

Работа шла дальше, Кирилл сфоткал гильзу и те следы протекторов, которые нам удалось найти в грязи, приговаривая Толику:

— Я тебе говорю, Толян, — он щёлкнул землю со вспышкой, — лучше плёнки ничего не придумали для снимков.

— А я читал в журнале, японцы придумали фотики, чтобы сфоткать, и потом на компьютере сразу смотреть можно было. Цифровые, так называется. Ну, без пленки и фотобумаги.

— А у тебя компьютер-то есть, смотреть на нём? — криминалист усмехнулся. — Не, Толян, бесполезная эта придумка, только чтобы деньги из людей выколачивать. Они еще и датчик на ширинки ставят брючные, типа, пищит, если не застегнул. Но ерунда все это, датчики и цифровые фотокамеры.

— В городе сейчас весело, — тем временем сказала подошедшая ко мне Ирина. — Взорвали Кросса, Дима туда поехал.

— Насмерть? — удивился я.

— Нет, машину только, без трупов обошлось. Только у охранника ожоги. Весело, — совсем без веселья добавила она. — И ещё до кучи — это, — Ирина показала на труп.

— Ага, как только ОМОН с генералом уехали, так сразу началось, будто ждали.

Я ей подмигнул, Ирина улыбнулась и развела руками, мол, работа, и принялась писать протокол осмотра места происшествия. Я отошёл, проверил собаку, но, кажется, Толику она понравилась, да и Герда не против была подружиться с кем-то. Наверняка Коренев думал, что и правда будет клеить девок с её помощью.Я хотел отойти, спросить у судмедов, что там, но, услышав дальнейший разговор Толи с криминалистом, остался.

— Так к деду её уведи, — советовал ему Кирилл. — Он же у тебя, ты говорил, на войне сапёром был, собака у него была. Вот и привычно уже.

— Да, была, как в фильме том, разминировали с ней, — Толя погладил овчарку, и та лизнула ему руку, потом уткнулась ему в бедро. — Рассказывал. Так вот, он же всё боится, что я у него квартиру отберу, решил её продавать, скоро покупатели придут смотреть.

— У него же район хреновый. Кому он там что продаст?

— Район-то хреновый, а квартира-то козырная, двушка, сталинка. Там потолки — во, — Толя вытянулся и поднял руку вверх. — Я-то под метр восемьдесят пять, и даже в прыжке не достану, высоченные. А кухня какая просторная! Такую с руками оторвут.

— Уже продаёт? — тут же спросил я. — Не через риелторов же?

— Ты чё, Паха? Я деду всю плешь проел, чтобы не связывался с ними. Рассказал ему, что тут творилось, он теперь как это слово слышит, за ружьё хватается, — Толя засмеялся. — Не, тут я спокоен, не обманут.

— Хорошо, что ты следишь за этим.

Я собрался было уходить, но он добавил:

— Покупателей, говорит, нашли уже. Там участковый, говорит, приходил, знакомые его ищут квартиру в этом районе. Вот и сказал, что придут познакомиться. Вот втемяшилось на старости лет ему в деревню переезжать. Говорит, к земле хочу ближе быть, помирать так легче. Ага, уже двадцать годков помирает. Дай бог ему здоровья. Чтоб я столько пил — и не знал, с какого боку печень, ха!

А мне сразу в голову пришло, как отец рассказывал старую схему по отжиму квартир. Сначала был участковый и кто-то ещё, а потом бандиты, и если это была одна и та же банда, то сменили тактику или участников.

Может, совпадение, а может, и нет, да и маловероятно, что банда, у которой мы сидели на хвосте, так сразу решит возобновить деятельность, но упускать такую возможность их прижучить нельзя.

— Давай-ка к твоему деду сходим вечером чай попить, — предложил я.

— А чё такое? — Толя нахмурился, сразу, конечно, сообразив, что я не буду просто так к его родственнику в гости напрашиваться. — Я так-то и сам могу, мой же дед. Хоть и вредный, но свой же. Я и думал проверить, но надо успевать к нему, пока пенсию не принесли, а то потом на порог неделю пускать не будет. Боится, что утащу. Я ведь всей душой к нему, а он… латыш наполовину.

— Сходим вместе, надо проверить, — настаивал я. — А то кто их знает? Вроде, и палево — так рано хатами снова заниматься, с другой стороны, в городе столько всего, что нам