Калгари 88. Том 10 - Arladaar

была не в их числе! Она никогда не принимала участие в таких походах! Переправляться через реку было опасно! Да ещё и необходимо крепко держать Аньку, чтоб не снесло её хилое тельце!

По левому берегу, на который они переправились, идти уже было намного легче: крупные валуны исчезли, и вместо них пошёл мелкий гравий вперемешку с песком, продвигаться по которому можно относительно быстро и легко. Ребята шли, наслаждаясь природой: красивым обрывом на другом берегу реки, стаями диких непуганых уток, плавающих на мелях и ныряющих за мальками и водорослями, лесом, начинающимся сразу за галечным берегом.

Через пару километров показались «Синие скалы». Обрыв на другой стороне реки становился всё выше, выше и выше, и под конец достиг высоты метров 200, не меньше. Он так же круто спускался в воду без всяких осыпей. Это была серая каменная стена, которую наискосок пересекали ярко-синие полосы. Казалось, будто кто-то огромный гигантской кистью покрасил скалы, настолько ровными казались эти выходы медной руды. Их было очень много, отчего вся скальная стена казалась заштрихованной синим цветом. Наверху обрыва виднелась стена леса: росли вездесущие сосны и ели, скрюченные от ветра.

Река в этом месте опять начала сужаться, течение стало очень быстрым, а примерно через 200 метров поворачивала вправо, за «Синие скалы», и оттуда доносился грохот падающей воды, разбивающейся о камни. Похоже, там находились настоящие пороги, которые преодолеть можно только на рафте…

— Всё, пришли! — сказал Ермолов и поставил свой рюкзак на камне. — Отдых 5 минут и разбивка лагеря.

— Василий Фёдорович, мы устали, передохнуть бы подольше! — с отчаянием сказал толстый Славик. Парню, судя по всему, очень тяжело давался этот поход, он весь покраснел, истекая потом.

— Отдых 5 минут! Ни минуты больше! — строго сказал Ермолов. — Ты когда явился в тайгу, в лес, и дошёл до нужного места, первым делом тебе нужно разбить лагерь. Отабориться, разжечь костёр, направить хозяйство и стоянку, разложить и приберечь припас. Только после этого можно отдыхать. Это аксиома, ребята! Так что установка прежняя: отдых 5 минут и ни минуты больше. Дополнительно предупреждаю: в воду не лезьте, здесь сильное течение, неожиданные расселины и ямы, а на дне крупные валуны и обломки скал, под которые может затянуть. Лучше займитесь делом.

Подростки вздохнули, сняли рюкзаки и сели на гравий. Поход выдался немного не таким, какой они себе представляли. Внезапно он стал… Настоящим!

Глава 32

Поход. Часть вторая

По всему было видно, что Ермолов является опытным таёжником и путешественником. И, похоже, не в первый раз проводил такие походы, а может быть, и те, которые намного сложнее. Он сразу занялся первым делом едой, так как от голода уже скрутило желудки у всех. Под руководством главного тренера ребята соорудили очаг из больших круглых камней, наломали сушняка в прибрежных кустах и разожгли костёр. Ермолов быстро туристическим топориком срубил два толстых ствола тальника, заострил их, а на другом конце сделал рогатки, потом эти рогатки вбил по сторонам костра рогатинами вверх, привалил камнями, а на рогатки положил ещё одну толстую, относительно прямую ветку, очищенную от мелких случаев.

Рядом из заросшего лесом глинистого склона крошечным водопадом выбегал родник. Девчонки под руководством Арины сходили к нему и почистили прямо у родника картошку, порезали её мелкими кубиками и сложили прямо в помытый котёл, потом набрали в него воды, принесли и повесили над костром. Когда закипела вода с картошкой, высыпали в него пакеты с супом, добавив пару ложек соли. Малинина осталась кашеварить, ложкой помешивая варево и следя, чтобы оно не побежало.

— Когда котёл начинает сильно кипеть, слегка гасишь огонь, палкой разгребая его в стороны, — поучал Ермолов. — Как только кипение начинает угасать, наоборот, бросаешь ещё сучьев и усиливаешь огонь. Как видите, всё просто. Если варево пересолённое, говорят, можно бросить несколько берёзовых угольков. Берёзовый уголь, вроде, вбирает в себя лишнюю соль. Но это не точно, я так никогда не пробовал. Вообще, супец, варёный на костре, получается, как говорят бывалые таёжники, с дымком. Как будто слегка подкопчённый. А какая уха с дымком вкусная!

— Так можно и уху сварить, Василий Фёдорович! — басовито сказал Ванька Карпов. — У меня удочка есть! Рыбу наловим на ручейника!

Парень достал из кармана и показал такую же удочку, которой пользовались Макс и Стас, когда ловили рыбу на екатинской речке. Обычная картонка с намотанным на неё куском лески длиной метров пять, с пластиковым красно-белым поплавком, свинцовым грузилом и крючком.

— Можно и попробовать, — заметил Ермолов. — Сейчас перекусим, попьём чай, и тогда уже займёмся. Но крючок-то у тебя один?

— Один, только тот, что на леске, — признался Ванька.

— Для такой реки одного крючка мало. Да и удочки такой тоже, — усмехнулся Ермолов. — Ладно, попробуем всё-таки.

Пока варился суп, девчонки под руководством Виктории нарезали хлеб, намазали его маслом, разложили бутерброды на газетах, разложенных прямо на рюкзаках, открывашкой открыли банки с килькой в томате.

Пацаны сходили на родник и принесли чайник воды. Когда суп сварился и его разлили по чашкам, тут же повесили чайник над костром и, когда он вскипел, засыпали туда половину пачки чая.

— Ну что, походный обед, — рассмеялся Ермолов, осторожно, за краешек беря чашку с супом, и шевеля ложкой горячее варево. — А запах-то какой!

Арина осторожно и с большим подозрением пошевелила ложкой суп и с большим отвращением увидела дохлого комара, каким-то образом попавшего туда. Похоже, сбило паром при варке супа. Первым делом хотела крикнуть и отбросить чашку, но здравый смысл возобладал. Она же сейчас находится в глухомани, в какой-то тайге, откуда ещё и выбраться надо! Да и не поняли бы её, если бы она вылила еду, которую с таким трудом сюда тащили! Тут уже было не до того, чтобы выделываться и показывать свой аристократический вкус, тем более он у неё во время проживания в СССР порядком подизносился. Арина ложкой поддела комара и отбросила его подальше. Вот теперь можно приступать к еде. Вот так закаляется характер и меняются вкусы!

Впрочем, суп стоил таких пожертвований. Казалось, ничего необычного: картошка и обычный суп: куриный с вермишелью, за 37 копеек пачка. Да, эту еду массовую брали все и готовили на скорую руку, и считалась она такой же, как бич-пакеты из роллтона и доширака во времена Арины. Над супом из пакета смеялись, суп