Как закалялась сталь - 2057. Том 3 - Елизавета Огнелис

— Вот мы пришли, полковник. Мы — это народ. Посмотрите, вот он, — Глок указал рукой на бойца позади себя. — Учитель. Вот этот — хирург, врач. Следующий — бывший работник Сбербанка. Вот этот — охранник в торговом центре. Студент. Разнорабочий. Программист. Летчик. Тракторист. Моряк. Еще учитель. Рабочие — этот литейщик, а вот этот токарь. Клерк в департаменте. Мастер участка. Вот он, народ. Мы пришли. К вам, к армии. Мы не хотим сражаться против вас. Мы хотим сражаться с вами, плечом к плечу. Мы требуем чтобы вы сражались за нас. Чтобы вы вспомнили, и выполнили свои клятвы и присяги. Это единственное, что мы хотим.

Лицо полковника казалось высеченным из камня. Руки до абсолютной белизны сжимали несчастный жезл.

— Я помню эту клятву, и выполню её, — сказал он вдруг глубоким и сильным голосом. — Но…

Вдруг брусчатка под ногами колыхнулась. Послышался звук, как будто под глубоко по землей взорвался мощный заряд… Магнум, Глок и его бойцы даже не обратили внимания на это, наблюдая за строем курсантов и их командирами.

— Но… — чуть шатнувшись, продолжил полковник. — Я не могу препятствовать присяге и клятве, которую дали другие.

Он высоко вскинул оркестровый жезл над головой. Еще секунду была тишина, а потом курсанты единым, хорошо заученным, волшебно-прекрасным движением скинули карабины со спины… Грянули выстрелы. В Глока, Магнума и бойцов в «уникомах» попали сразу десятки пуль, выпущенных из окон. По верху стен застучали сапоги кадетов, занимающих позиции.

— Убить их всех! — прорычал в воздухе страшный голос, совсем не похожий на обычный голосок Овода. — Убить их всех быстро! Магнум, я иду!!!

Мощный звук ее голоса заставил всех вжать головы в плечи, а башни Кремля содрогнулись от звучащей в нём ненависти.

— Президент ушел! — кричал меж тем Филейчиков прямо в лицо Глоку, преодолевая нарастающий шум боя. — Вход в подземелье — в нашем Арсенале! Но он сейчас завален взрывом! С ним полсотни охранников! Он сам с двойником! Двойник в костюме, Тарасов в женской одежде!

— Спасибо, — сказал неслышимо Глок, и одним выстрелом отправил полковника на небеса.

Стоя во весь рост, не обращая внимания на пули, которые барабанной дробью стучали по «эфирному доспеху», Глок сказал прямо в воздух, прекрасно зная, что его услышат:

— Змея уходит через нору. С ним охрана. Переодет в женское.

— Приняла, — услышал он в глубине головы голос Юты. — Как вы там? Помощь нужна?

— Да уж как-нибудь сами разберемся, — проворчал Алексей, и, выдернув из кобуры пистолет, пошагал под огнем к ближайшему зданию.

* * *

— Да что там такое? Прием, — яростно прошипел в передатчик на плече полковника Семейкина, командира отряда сопровождения.

— Не можем понять, — с хрустом отвечала рация. — Огромный зал, и посередине препятствие. Прием.

— Обходите!

— Да не можем мы, не получается…

— Впереди точно чисто? Прием.

— Нет никого… Прием.

Семейкин матерно выругался, еще раз оглянулся на «сопровождаемых», и принял решение.

— Всем оставаться здесь. Ждать команды. Черников, Загвоздкин — за мной.

В пыльном воздухе свет от фонарей — как лезвия футуристических мечей. Здесь, в подземелье, не часто прибирались. Тайные ходы потому и называются таковыми, что чем меньше людей о них знают — тем лучше. По этому коридору надо пройти почти два километра, открыть несколько дверей, оснащенных довольно хитроумными замками и запорами — и после этого выйти чуть ли не посередине станции метро, дойти до тайного гаража, а дальше — взлетная полоса, самолет, и курс, который знает только пилот. Все отработано и проверено до мелочей, загвоздок и задержек быть не должно… Но тройки авангарда сообщают что-то немыслимое.

Нет в этом тоннеле никаких залов. Даже расширений особых нет, чтобы их назвать «залами». Есть несколько боковых отводов, оставшихся позади. Как и полтора километра пути. Осталось пройти каких то пятьсот метров — а они остановились, и ждут уже десять минут. Непростительная задержка.

Тоннель имел несколько фортификационных изгибов, поэтому не просматривался насквозь. Миновав очередной из них, полковник Семейкин увидел впереди яркий белый свет, и действительно… зал, о котором ему уже десять минут как прожужжали все уши.

Медленно, до сердечного пульса в ладонях сжимая пистолет, Семейкин бесшумным шагом двинулся вперед.

Помещение. Большое. Светлое. Ламп не видно. Примерно тридцать метров в длину. Пятнадцать — в ширину. И в высоту метров пять, а то и больше. Вдоль левой стены — какие-то стойки и ящики. Колонн нет, вообще ничего нет. Просто открытое ярко освещенное пространство, пол, стены и потолок покрыты белым мрамором, на первый взгляд. Прямо посередине залы стояли обе авангардные «тройки», выстроились рядком, словно бойцы уперлись в невидимую преграду.

— Командир, прием! — вдруг ожила рация.

— Что еще?

— Командир, сзади огонь! Мы выдвигаемся! Командир, нет возможности стоять! Прием!

— Да чтоб вас разорвало да шлепнуло, — уже в полный голос выругался Семейкин. — Что хоть за дерьмо?

Навстречу ему уже спешили бойцы. Кто в зеленке. Кто в полицейском. А кто и в костюмах-тройках. Правда у всех жилетка была пуленепробиваемая.

Оба сопровождаемых лица на месте. Уже нормально.

Пробежав еще десять шагов и достигнув тактического поворота — полковник почувствовал жар. Сильный жар. Словно там, за поворотом — мощное пламя, отблески которого уже видны и на полу, и на потолке.

Семейкин аккуратно выглянул из-за бетонной кромки. Десяток бойцов оставшегося арьергарда растерянно, прикрывая глаза ладонями — отступал перед лениво колыхающейся пламенной стеной. Один замешкался, и одежда на нем вспыхнула.

— Отступайте, черти, — гаркнул полковник. — Что вы там выжидаете?

Все вместе они выбежали в залу, попутно сбивая пламя с загоревшегося бойца. Лица у многих опалены, ресниц нет, бровей тоже. Огонь дошел до входа, и остановился. Жар был серьезный, но терпимый. В глубине красно-желтого марева были видны ленивые языки, словно протуберанцы, или пальцы неведомого существа, неторопливо пробующие материал стен на жаропрочность. Прошло несколько секунд — и вот пламя отступило. Недалеко, метра на четыре-пять, но жары уже не чувствуется.

Глава 35

Семейкин поспешил в центр зала.

— Осторожно! — предупредил его кто-то.

Полковник вытянул вперед обе руки, которые тотчас же уперлись в невидимую преграду. Он надавил. По ощущениям — словно руки входят в какое-то мокрое желе, но только до определенного момента, чуть дальше — и словно в стальную стену уперся.

— Попали, — сказал тот же голос, с маленькой ноткой обреченности.

Полковник перевел взгляд на бойца.

— Лебедев, прекратить панику…

— Да никто особо и не паникует, — огрызнулся тот.

— Разговорчики! — это уже командир «тройки» встряхнул молодого Лебедева за плечо. Боец появился у них совсем недавно, двадцать