Крепость каменного века - Андрей Корнеев

— Любимый я хотела тебя встретить, а они… они не пустили… — На глазах Наденьки были слезы обиды.

— У нас сын, вот посмотри, я старалась. — Моя любимая жена явно порола чушь т. к. была на эмоциях «старалась она», будто от ее стараний зависел пол ребенка. Она протянула мне сверток с младенцем.

— Какой красавчик! Весь в тебя, такой же красивый. — Заявил я нежно принимая ребенка на руки и улыбаясь его спящей мордашке. Затем передал на руки малыша Учителю, шагнул ближе и обнял Наденьку.

— А я верила! Я ждала! Все говорили тебе убили! — Повиснув у меняя на шее моя любимая начала выплескивать эмоции и разрыдалась.

— Все хорошо, любимая, никуда я от тебя не денусь. Ну не плачь, все же хорошо… — Я гладил ее по спине по волосам.

— Они… они… — Она не могла сказать, что сделали эти «гады», что естественно души не чаяли в жене самого Величайшего и матери наследника и никогда даже словом бы не обидели мою любимую. Но Наденька, не могла сказать, что «они» ибо захлебывалась в рыданиях, так и получалось, что «они»…

— Я тоже тебя очень сильно люблю и очень скучал…

— Правда любишь? — Она даже как-то моментально перестала рыдать. Вот это какое-то «волшебное» слово для женского пола. Что можно среди ночи разбудить мужа и спросить про «люблю».

— Правда! Я же тебе уже один раз это говорил, если чего изменится, то обязательно тебе сообщу.

— Не один раз говорил… — Успокаиваясь, она будто ребенок искала место у меня на груди, куда ей удобнее прижаться и наслаждаться простым семейным счастьем.

— В смысле измениться⁈ — Резко возмутилась моя жена, ибо в ней после родов бушевали гормоны и смена настроений была моментальной.

— Так не изменилось же… Люблю я тебя глупенькая моя…

— Твоя… — Соглашалась моя Наденька.

— Что у нас по выписке? Ребенок и моя жена здоровы? — Задал я вопрос медперсоналу.

— Да, Величайший.

— Тогда я ее забираю. Учитель за мной! — Скомандовал я…

— Но Величайший, здесь за вашей женой и ребенком уход, мы присматриваем с девочками. — Возразила одна из девчат.

— Как зовут? — Остановился и спросил я.

— Пчелка. — Откликнулась она и продолжила.

— Простите Величайший я не желала вам возражать.

— Да нет же Пчелка, ты молодец, ты настоящая лекарка, готова ради пользы делу даже самому Вождю племени возразить…

— Повысить! Ты глава роддома с этого дня! Я так сказал!

Причем мое решение не было самодурством. Все акушерки и гинекологи в нашем первом родильном доме мягко говоря профаны, они одинакового уровня «не подготовки». Я конечно дал тот базис, что сам знал, ну чего делать при родах, но именно на уровне, как спасать утопающего, ибо не профессионал. В гинекологии же… Ну сколько там открытий чудных готовит просвещенья век, я даже не знаю. Ибо был в данном вопросе профаном. Понятно на бытовом уровне, чем мальчик отличается от девочки я понимал, но это мало для того, дабы стать врачом и лечить. Девочка же, которая заботиться о благе, пациенток, что даже готова идти на конфликт с самим главой нашего квази-государства явно будет лучшим главой роддома. В ближайшие годы тут перебывают жены всех старейшин. Если же себя не обманывать, то не очень много времени пройдет и пациенткой станет и моя сеструха. Она девочка своевольная, она нахрен всех построит, ибо Мудрейшая племени, вот и должна быть «медичка», которая прикажет заткнуться и соблюдать режим. Ибо сеструха у меня конечно крутая и главная в племени, но… В медицинском заведении не «звезды на погонах» решают…

Мы шли по нашему городу, солнышко пригревало, Наденька счастливо улыбалась и пыталась выговорить всю ту чушь, что обычно выговаривают жены своим мужьям, после долгой разлуки. Я же вел себя, будто с ребенком, вроде и слушал, но вполовину уха, где надо соглашался, а где требовалось удивленно переспрашивал, но в целом наслаждался тем, что вернулся домой. Учитель войдя за нами в спальню родителей, подумать только мы теперь родители, поместил сынишку в люльку. Я почему-то и не сомневался, что она тут будет. Ведь мое отсутствие или гибель не повод не дать необходимого для первых мамочек племени.

Причем наша люлька, а я о такой озаботился задолго до войны, зная, что наши с Маньяком жены беременны, была сделана в деревенском стиле. В деревянный потолок был вбит металлический крюк к нему подвязаны 4 веревки, что были привязаны к 4-м концам люльки. Чуть толкни и она сама начнет укачивать младенца…

— Милая я схожу в баньку с дороги? — Отпросился я у жены.

— Конечно сходи. — Согласилась та…

— Учитель, раз колеса готовы, нужно сделать чуть меньше размером, будем делать первые детские коляски для прогулок… — Выдал я новую задачу Енотику.

— О!!! Это интересно, а это ты еще не успел приехать «Сайсик», мы теперь столько дел сделаем.

— Ага лежачие и сидячие коляски, а еще декрет.

— Что такое декрет?

— Это я такой выпустил только сейчас, декрет об отпуске для молодой мамашке по уходу за младенцем…

— Так никогда такого не было… — Удивился Учитель.

— А вообще все это, было? — Я обвел руками вокруг моей большой комнаты-зала, куда мы вышли, хотя имел ввиду не только комнату и мебель внутри.

— Тоже верно, не было… Как хорошо, что ты вернулся «Сайсик»…

— Да ладно я тоже по нашей совместной работе скучал, иди сюда обниму! — И я крепко обнял Енотика…

Глава 28

Первая пятилетка

— Дорогие друзья я собрал совет племени не просто так, впервые за всю историю существования народа Серых Псов, мы приступаем к исполнению пятилетнего плана.

— Что такое народ? — Спросил меня любопытный Енотик.

— Это крайне интересное образование людей объединенных одним языком, одной экономикой и одной целью.

— Величайший, а как же религия? — Задал нужно отметить справедливый вопрос Бельчонок.

— Верно! Любой народ, как правило объединен общей религией, но в нашем государстве будет свобода религии, каждый в праве верить в что он хочет или не верить вовсе.

— Это как? — удивлению моего зятя Лягушонка было запредельным.

— Все кто верят в Великое Солнце и что я посланник и живой Бог на