Доктор Крюк - Виктор Гросов

— Заткнись, барончик, — прорычал пират. — Руки за спину, быстро.

Анри, сообразив быстрее, поднял ладони, будто сдаваясь, но глаза его бегали — он явно пытался понять, что происходит. Шрам молча связал ему руки, а Серьга занялся Филиппом, который пыхтел от возмущения.

Роджерс подошел ближе, скрестив руки, и хмыкнул, глядя на их растерянные лица.

— Добро пожаловать в мой мир, господа, — сказал он. — Ваш Крюк тут наворотил дел, а вы с ним за компанию. Так что не обессудьте — теперь вы мои гости. Или пленники, как пойдет.

Филипп дернулся, но веревки держали крепко.

— Это возмутительно! — выпалил он. — Я — барон Филипп Сидни, сын графа Лестера! Вы не посмеете…

— Плевать мне, чей ты сын, — оборвал его Роджерс. — Здесь, на Карибах, твой граф ничего не значит. А ты — просто добыча. Так что сиди тихо или я решу, что ты мне не нужен.

Анри промолчал, только бросил на меня вопросительный взгляд. Я шагнул к ним, насколько позволяли веревки, и заговорил шепотом:

— Слушайте сюда, оба. Это Сквиббс. Он все время подслушивал, сливал Роджерсу. Когда Маргарет мне про карту Дрейка рассказывала, он был там, в каюте. Слыхал каждое слово. Роджерс с самого начала знал, что я ищу сокровища. Дал мне «Принцессу», оплатил ремонт в Сент-Китсе, подсунул мне команду — все, чтобы я нашел золото за него. А я, дурак, повелся.

Филипп побагровел.

— Ты хочешь сказать, что этот… этот крысеныш нас продал? — прошипел он, кивнув на Сквиббса, который крутился у шлюпки. — И ты ничего не заметил?

— Не заметил, — буркнул я. — Подозревал, что что-то нечисто, но не сложил мозайку.

Анри кашлянул и опустил голову. Филипп только стиснул зубы.

Роджерс тем временем махнул рукой, и нас поволокли к шлюпкам. Сундук уже лежал в одной из лодок, рядом с ним Сквиббс что-то бурчал, тыкая пальцем в мешки. Мою команду — Сэма, Стива и остальных — погнали следом, подгоняя тычками. Я шел, спотыкаясь о песок, чувствуя, как веревка режет запястья, и думал только об одном: как я мог так лопухнуться? Но где-то в глубине теплилась надежда.

Ящик Пандоры. Если он у меня останется, я еще выкручусь.

Шлюпки отчалили, волны плескались о борта, а «Гроза Морей» вырастала перед нами. Когда нас затащили на палубу, я заметил Маргарет. Она стояла у борта и смотрела на нас. Не связанная, не в цепях, а как гостья — руки сложены, подбородок высоко. Рядом с ней маячил пират с кружкой в руке, но он не охранял, а скорее прислуживал. Я нахмурился. Роджерс пожалел девчонку что ли?

Он заметил мой взгляд и хмыкнул, подходя к Маргарет. Та вздрогнула, но не отступила.

— А, Крюк, знакомое лицо видишь? — сказал он. — Мисс де Бошен теперь моя гостья. Не такой я подонок, как ты думаешь. Пусть поживет у меня. В каюте, с ромом и лепешками. Лучше, чем в трюме гнить, верно?

Маргарет бросила на меня острый взгляд, полный упрека.

— Ты… — начала она, но Роджерс поднял руку, оборвав ее.

— Тише, мисс, — сказал он. — Твой Доктор Крюк теперь не капитан, а пленник. И ты с ним не спорь — он и так в дерьме по уши. А ты сиди тихо, пей ром, и, может, я тебя на Тортуге высажу. Или продам, если надоест.

— Вы обещали пощадить отца, — выдавила из себя девушка.

— А он жив, — хмыкнул Роджерс.

Она сжала губы, но промолчала. В это время на борт подняли Анри и Филиппа. Марго бросилась к отцу. Роджерс хмыкнул и девушка что-то шепнув отцу, отошла с гордо поднятой головой.

Меня, Филиппа и Анри тем временем погнали к трюму. С лестницы я успел бросить взгляд на палубу: моя связанная команда сидела под охраной у мачты. Сэм поймал мой взгляд, кивнул чуть заметно — держись, капитан. Стив просто смотрел в пол.

Нас затолкали в сырой, вонючий трюм, с лужами воды на полу. Филипп плюхнулся на скамью, Анри оперся о стену, кряхтя. Я сел рядом. Корабль качался под ногами. Веревки жгли руки, но я их почти не замечал. В голове крутился один вопрос: как выкрутиться? Роджерс забрал сундук, заточил в камеру.

Но ящик — мой последний козырь. Если я доберусь до него, если узнаю, что там, в записках Дрейка, я еще смогу переиграть этого лиса.

— Что дальше, Крюк? — буркнул Филипп, прерывая мои мысли. — Ты нас в это втянул, ты и вытаскивай.

— Вытащу, — огрызнулся я. — Думаешь, мне весело?

Трюм «Грозы Морей» был сырой, с запахом плесени. Решетка, за которой нас заперли, скрипела при каждом движении корабля, а свет от фонаря, который болтался где-то наверху, едва пробивался сквозь щели. Я сидел, привалившись спиной к холодной стене. Филипп устроился на скамье, поджав ноги. Анри прислонился к решетке, он выглядел старше своих лет. Его нехило подкосило сегодняшнее утро. Мы молчали, каждый утопая в своих мыслях.

Скрипнула лестница, и я поднял голову. По ступеням спускался Ли — кок, китаец с «Грозы». В руках он держал деревянный поднос: три миски с чем-то серым, похожим на кашу, и кружки. Лицо его было хмурым, брови сведены, а губы сжаты в тонкую линию. Он подошел к решетке, поставил поднос на пол и молча просунул его в щель между нижними горизонтальными прутьями.

Ли всегда был тихим, но надежным — травы собирал, истории рассказывал, ром с нами пил. А теперь он тут и вид у него такой, будто он предпочел бы быть где угодно, только не здесь.

Я подвинулся ближе к решетке. Еда пахла не очень приятно, но мне было плевать. Голод — не главное. Главное — понять, где я ошибся и кто еще в этом замешан. Я поднял взгляд на Ли, встретил его глаза — темные, непроницаемые — и выдавил:

— У меня только один вопрос, Ли. Ты знал про все это?

Глава 25

Ли замер. Его глаза скользнули по мне, но он не ответил. Вместо этого он кашлянул, наклонился ближе к решетке и тихо, почти шепотом, спросил:

— Слушай, Крюк, а какие пропорции нужны, чтобы масло горького миндаля… ну, не яд получился, а просто сонное что-то?