Седьмой прыжок с кульбитом - Владимир Сербский

ли шерсть у ваших баранов» поинтересовался здоровьем жены, детей и внуков полковника, высказал удовлетворение положительным ответом. Сообщил, что похвастать здоровьем родных не может. Помолчал, подливая себе чай.

— Прошу прощенья, что отрываю от важных дел, — блеснул он очками в оправе тонкого серебра. — Но жизнь, Сан Саныч, несется вперед, и каждый день меняет свои правила…

Эту прелюдию полковник мягко прервал — слушать он умел, только не сегодня.

— Я тоже прошу меня простить, уважаемый Гасан Рамизович, но времени нет ни на обед, ни на любезности, — он взглянул на часы. — Однако ваши старейшины задерживаются.

— Они не придут.

— Чего так? — полковник удивился, а потом догадался: — Неужто заболели вместе со всеми?

— К сожалению.

— Мои соболезнования.

Старик кивнул, поглаживая бороду:

— Болеть всегда плохо.

— Да уж, ничего хорошего.

— С другой стороны, вопросы стало легче решать, — неожиданно признался старик.

— Как это может быть?

— Я остался один и полностью уполномочен. Спорить не с кем.

— А я думал, у вас такие же порядки, как в Единой России. В смысле, голосуете единогласно, — хмыкнул полковник. — А если кто против, как Наталья Поклонская, так тех в ссылку отправляете.

— Всяко бывает,— невозмутимо ответил старик и двинул по столу сложенный лист бумаги. — Но ближе к делу, Сан Саныч, раз вы спешите. За внука огромное спасибо, но родственники очень просят за этих людей.

Подопригора нахмурился. После повальной инфекции возле автосалона «Тойота», что случилась с «мирными» протестующими, всех пострадавших разместили в аксайской городской больнице. Сам город накрыли панические слухи и последующий карантин. Потом под видом врачей МЧС в палатах появились секретные ученые из-за Урала. Они никого не лечили, зато отбирали множество биопроб, исследовали одежду и воздух. Даже пробы почвы и воды в округе взяли.

Проблема начала решаться, когда в помощь химикам-токсикологам прибыл десант военных медиков из Москвы. Те умели не только анализы брать. А за тяжелобольным турецким бизнесменом прилетел специальный борт, оборудованный санитарами, реанимационными приборами и нутрициологами. На воздушный чартер было дано высочайшее разрешение. Лечение антидотами внутри самолета произвело определенный эффект, поэтому богатому буратине разрешили вылет домой для продолжения лечения. На текущее дело о пьяном ДТП с наездом просто закрыли глаза.

Под шумок в самолет загрузили несколько «тяжелых», включая внука старика. Начальство не возражало, и понять их было можно: больница переполнена, ресурсов не хватает, персонал запуган слухами о полонии и веществе «Новичок». При этом эксперты не подтвердили химико-биологическое заражение. Не то что бы ядовитого дуста, вообще ничего. А когда не обнаружили даже намека на дизентерию, тогда решили: да пусть летят куда подальше, раз хотят! Отказ от всяких претензий подписали все больные пассажиры.

— Родственники очень просят, — повторил старик, чем отвлек от раздумий.

Полковник развернул лист и вчитался. Некоторые фамилии заставили его поднять бровь.

— Послушайте, но тогда всё было иначе. В смысле, сразу отпустить вашего внука было проще, — засомневался полковник. — А теперь, когда оформили протоколы и возбудили уголовные дела?

В подобных ситуациях судебная власть действует просто: основную массу азербайджанцев, что нарушили закон, ждет депортация на родину. Зачинщикам безобразий впаяют реальные сроки. Но позже, скорее всего, отбывать их отправят домой. Естественно, въезд в Россию подобным типам закроют. Обладателям российских паспортов присудят условные сроки и штрафы. А организаторов митинга никто искать не станет, такова жизнь. Объяснение здесь простое: организаторов не было, а были дети гор, травмированные интернетом. У всех навороченные телефоны! И закрытые группы в социальных сетях, где призыв о помощи разносится мгновенно. Конечно, они не террористы. Обычная банда хулиганов. И конечно, они сожалеют.

— Беспорядки на несанкционированном митинге, незаконное пикетирование, сопротивление при задержании, — протянул полковник, — нарушение сохранности зеленых насаждений. Даже не знаю.

— У немцев есть замечательная поговорка: «Geizhals zahlt doppelt», — ответил старик, — что в переводе означает «скупой платит дважды». Придется и нам так сделать.

— Вот как? — задумался полковник. — Что ж, я тоже подумаю, что тут можно предпринять.

— Надо сделать сегодня, Сан Саныч. — старик оставался невозмутимым, но полковник почувствовал скрытое напряжение.

— Я чего-то не знаю?

— Видимо, до вас еще не довели. Получено разрешение на очередной медицинский рейс, который прилетит ночью. Этих людей надо включить в список «тяжелых». Родственники будут очень рады и, я думаю, втройне благодарны.

— Хорошо, — согласился полковник после некоторых раздумий. — Придумаем чего-нибудь для самых тяжелобольных. Вам, я гляжу, удалось избежать заражения?

— К сожалению, не удалось, — старик покрутил морщинистой шеей, будто ворот льняной рубашки от Бриони давил горло. — Но меня вылечили.

— Так-так, — тихо произнес полковник. — Прошу вас, еще раз и подробнее.

Глава 30

Глава тридцатая, в которой выясняется: китовая акула может заживить глубокую рану и даже отрастить новый плавник

Подопригора уже никуда не спешил. Хотя вначале так не казалось, а сама встреча выглядела рутинной. Предстояло получить очередную просьбу диаспоры, выпить стакан чая и двигаться дальше, чтобы решать текущие вопросы. Однако о случаях успешного лечения новой болезни он еще не слышал. А ведь протекает она тяжело, и сопровождается всякими бедами вроде рвоты с диареей.

Собеседник тянуть не стал:

— Я думал, что уже всё, пора прощаться с родными.

Полковник едва удержал себя от острого желания поёрзать.

— Вот как?

В голосе звучал вопрос, и старик на него ответил:

— Меня подняла теща.

— Очень интересно…

— Она немного ведьма, — старик понизил голос. — Как у русских говорят, типа бабушка Яга.

— Понимаю вас, — задумчиво пробормотал полковник.— Моя теща, царство небесное, была еще та мегера. Хотя она умела только одно: ведрами пить из меня кровь.

— Вы не так поняли, Сан Саныч. Моя теща Валида-ханым умеет колдовать в буквальном смысле. Пошептала, дала выпить отвара дикого мака с травами — и все прошло. Точнее, действий было больше, однако это детали.

— Как-то просто у вас, — покачал головой полковник, сдерживая улыбку. — И антинаучно.

— Антинаучно? Да, я тоже так считаю, — старик поджал губы и пожал плечами. — В старые времена советская пропаганда подобные вещи называла невежеством, мракобесием и эзотерическим бредом. По большому счету, медикаменты кажутся надежнее. Но всегда ли они помогают? Как видите, я здесь, а все остальные — там.

— Скажите, а чего