Борис Орлов - Вставай, Россия! Десант из будущего

— Ты думаешь, что той ночью в Гатчине он просто оказался слаб в коленках? — засомневался я. Я, хоть и видел Олега Таругина всего пару раз, как-то слабо представляю его рыдающим перед офицерами.

— Да, ты в ударе! — хлопает меня по плечу Владимир. — Михень, это надо запомнить, а может быть и записать. Наш enfant terrible[15] просто слаб в коленках!

Затем Владимир согнал с лица улыбку и ответил совершенно серьезно:

— Слаб в коленках? Пожалуй, нет. Я так не думаю. — «Братец» снова выпустил клуб дыма, отхлебнул коньяку и задумчиво продолжил: — Алексис, я рад, что ты, вечно чуравшийся всех этих дел и обходивший политику третьей дорожкой, завёл этот разговор. Многое меняется сейчас, и если ты позволишь, я дам тебе один совет. Когда мне надо узнать, что надеть на смотр, я смотрю на термометр Реомюра. А во внутриполитических делах я ориентируюсь на поведение Змея.[16] Скажу тебе как новичку — он самый замечательный индикатор. Змей мудр, хладнокровен и хитёр. К тому же он смотрит далеко вперёд, выпестовывая будущее уже сегодня, задолго до того как оно наступило. Он последователен в своих действиях и нетороплив, но если возникает нужда, то, приняв решение, он становится неукротим и молниеносен. — Владимир сделал небольшую паузу и печально закончил, — он всегда добивается своего.

— К чему это всё? — недоумеваю я.

— К тому, что сейчас он застыл и не предпринимает никаких действий. Не думаю, что его можно чем-нибудь удивить. Он ждёт некого результата. А, значит, не предпринимаю резких движений и я. Это же советую и тебе. Многие сейчас делают ставки на будущее, но у многих эти ставки сгорят. Наш дорогой брат Сергей тебе в пример.

Я невольно скривился. Он-то здесь причём?

— Что ты морщишься? Поверил в дурацкие слухи, распускаемые Цецилией[17] или тебе не по душе, что он хотел свести Ники с сестрой своей жены? Ты сам прекрасно знаешь, наш богомольный идальго не содомит,[18] а наше премилое общество навесит подобный ярлык на любого, не имеющего минимум двух любовниц. Его идея о браке наследника с принцессой Гессенской далеко не глупа. Это шанс укрепить родственные связи со старушкой Викторией и немного сгладить наши отношения с Англией. Вот уж с кем нам сейчас не нужно войны, так это с британцами. Силы как ты понимаешь, далеко не равны, а наши союзники, скажем откровенно, пока слабы.

— Ладно, оставим. Скажи мне, мой милый брат, с чего ты взял, что я планирую предпринять нечто способное повлиять на общую ситуацию? — деланно удивляюсь я.

— О! — Владимир поднимает указательный палец. — О вашей вялотекущей размолвке с Шестаковым знают все заинтересованные лица. И уж, прежде всего те, кто его поддерживает. Точнее представители той партии, к которой он принадлежит. Сейчас ты спешишь воспользоваться ситуацией, посчитав, что смерть Каткова резко ослабила их позиции и позволит тебе провести желаемую рокировку.

— Ну и что же? Изволь договорить! — настаиваю я, про себя подумав: «а ведь это и твоя, «братец», партия!»

— С какой целью мой брат, сказавшись больным, зарывается на две недели в бумаги, вороша и прошлое и текущее одинаково тщательно, словно в поиске некой жемчужины? И выздоравливает только после того как на «болезнь» обращает внимание Александр? — прищурившись, спрашивает Владимир.

— Не понимаю о чём ты! — я «включаю дурака».

— Кого ты думаешь назначить на пост главы Морского ведомства? — теперь напирает Владимир.

— Я думаю Лихачёва.[19] Талантлив и умён, деятелен и честен! — признаюсь я.

— Лихачёв… И кто бы мог подумать. Ярый приверженец дядюшки Константина. Весьма нетривиальный ход! — Он откидывается в кресле и поглаживает рукой бородку. — Позволь поинтересоваться, когда твой Лихачёв последний раз был при дворе? У него есть команда готовая его поддержать? Кто встанет на ключевые места в ведомстве? Не только преданные, но и компетентные? Почему ты думаешь, что Лихачёв сработается с теми, кого на посты расставил ты, а не он?

Я молчу, ибо не знаю, что ответить. Зря я разоткровенничался, зря. Владимир улыбается краешками губ.

— Мой простодушный брат, ты думаешь, что садишься за покерный стол, а сам оказываешься на шахматной доске! — многозначительно произносит «братец», сполна насладившись своим триумфом.

— Я предпочту играть партию, а не быть играемой фигурой! — упрямо отвечаю я.

— Большая ошибка так думать! — хихикает Владимир. — Но ты не одинок в своём заблуждении. Таких множество!

— Алексис, хочу вам заметить, что раньше ваше лицо отличалось великолепной отрешенностью от житейской суеты! — внезапно вмешивается Михень. — Сейчас же, пытаясь заняться делами серьёзными, вы волнуетесь. Это заметно даже мне.

— Даже Михень читает тебя сегодня как открытую книгу! — усмехается Владимир. — Алексис, что с тобой?!

— Вы устали, мой друг! — продолжает Михень. — Вы измучили себя делами, одним днём не решаемыми.

Я, чувствуя, как у меня горят уши, молю своих «палачей»:

— Давайте сменим тему!

Супруги заливаются веселым смехом, но с опасной дорожки мы съезжаем. Мысленно вяжу узелок себе на память: вместо утренней пробежки необходимо потренироваться перед зеркалом. Умение управлять своим новым лицом — это серьёзно.

Смеясь и эпатируя супругу, Владимир рассказывает о том, что в лейб-гвардии Гусарском полку образовался превеселый обычай. После изрядного употребления горячительного, бравые гусары воображали себя волками, выбегали на улицу в чём мать родила, садились на четвереньки у дверей буфета, задирали свои пьяные головы к луне и начинали громко выть. Заранее подученный служитель выносил им лохань с водкой или шампанским, из которого они всей стаей начинали лакать, визжа и кусаясь. Дисциплинарных мер по отношению к этим шалунам командир полка, великий князь Николай Николаевич пока не применял, жалоб не поступало.

Насколько я помню, в ближайшем будущем в этом полку предстояло пройти стажировку цесаревичу. Интересно, что он предпримет, столкнувшись с данным казусом. Олег Таругин запомнился мне достаточно резким мужиком, боюсь, что конфликта не избежать.

Владимир предлагает продолжить веселье, но я, к его неподдельному огорчению, откланиваюсь и отправляюсь домой, винопитие сейчас не по моей части.

Умный он всё-таки мужик, «мой братец Володенька». Умный, хваткий и сообразительный. Надо будет обязательно поближе свести его с цесаревичем, такой сторонник будет только полезен. С Димычем, я думаю, он тоже найдёт общий язык. Владимир Александрович — единственный из великих князей, в чей дом пускают промышленников и банкиров.

Рассказывает Сергей Платов (Великий князь Алексей Александрович)[20]

Яркий солнечный день. Белое золото на синем ковре, словно лучи солнца играют с пенными барашками волн. Колонна броненосцев продвигается мимо белоснежного острова, оставляя его слева по борту. Пара лёгких крейсеров убежала с дозором вперёд.

— Мичман! Что на горизонте? — зычный бас Генерала-Адмирала Российского Императорского Флота разносится над океаном.

— Горизонт чист! — звонко рапортует мичман, приложив ладошку к непокрытой голове.

— Будь внимателен мичман. Говорят, в этих краях замечали пиратов.

— Так точно, господин вице-адмирал! — опустившись на коленки он продвигает крейсера вперёд.

— Поднять наблюдательный шар!

Заливисто хохоча и дрыгая ногами Мишкин[21] взмывает вверх на моих руках.

— Я их вижу! Вот они! Вот они слева по борту! Они спрятались у острова Габардин!

Крашеные серой шаровой краской, настоящей «морской», утюги пиратских броненосцев укрылись за диваном стоящим рядом с окном.

— Играть боевую тревогу! Все по местам!

Оставив Мишкина с нашей эскадрой шагаю к окну, теперь мне играть за противника. Сначала я хотел немного пограбить музей МТК, уж больно хороши были модельки, стоящие в его шкафах, но потом решил, что игрушки собранные самостоятельно будут гораздо интересней. Набросать эскиз того, что я хочу увидеть и дать распоряжение плотнику, служащему у меня во дворце, а ранее ходившему на «Петре Великом», было делом получаса. Старый моряк не подвёл, через пару дней я получил заказ, мешок разнокалиберных крашенных брусков и палочек. Две недели назад, на пару с Мишкиным, мы занялись сборкой. Под удивлёнными взглядами Ксении и Ольги палочки и брусочки превратились во вполне сносные для игры броненосцы и крейсера. Пару дней их таскали по детской за верёвочку и гудели на разные голоса, ну а затем началась игра.

— Мичман, определите дистанцию до кораблей противника.

Мишкин садится на ковёр и прищуривает левый глаз, всматриваясь поверх линейки. Задачка условная и далеко несложная, враги у нас представлены исключительно броненосцами. Но игра есть игра, всё должно быть по правилам. Позавчера я показывал ему свежеотпечатанный военно-морской справочник и рассказывал, как исчисляют расстояние до врага на флоте.