Отступник 3 - Константин Георгиевич Калбанов

оказались недостаточно сильными. Поток Силы в источнике на Барбадосе раза в полтора мощнее местного. А если ещё учесть и то, что ты можешь предоставить в разы сильнее, то этот довод сильно меркнет. Получить наставника конечно же хотелось бы, но так уж выходит, что он получит от этого больше, чем я. В то время как у меня, если верить дневникам Фёдорова, я прогрессирую на порядок быстрее чем в своё время он. Ну и такой момент, как сердечная привязанность. Гордись, Горин, потенциальный наставник проиграл тебе вчистую, — с хитринкой посмотрев на меня, закончила она.

А я что. Только пожал плечами, мол, понял, спасибо, я очень рад и всё такое. Правда получилось это у меня с эдаким лёгким налётом безразличия.

— Не поняла. Ты не воспользуешься случаем и не позовёшь меня замуж? — удивилась она.

— Зачем? — вздёрнул бровь я.

— Что значит зачем, Горин!? — теперь уже пришёл черёд возмущению.

— Ты мне ещё не ответила на прошлые, не вижу смысла делать новое.

— Горин!..

— Потанцуем? — кивнув в сторону кружащихся пар, предложил я.

— Непременно, но не с тобой, — резко отвернувшись, она направилась к столу с прохладительными напитками и мороженным.

Впрочем, дойти до своей цели ей не удалось. По пути её перехватил какой-то молодой идальго, пригласив на танец. Настя бросила на меня победный взгляд и приняла предложение. Ну что тут сказать, в конце концов мы здесь и для развлечений в том числе. К слову, я поймал себя на мысли, что хочу присоединиться к танцующим.

Хм. Впрочем, желание посетить туалетную комнату оказалось куда сильнее. Поэтому я направился на выход из танцевального зала. Не в карауле же я в самом-то деле терпеть подобные неудобства. Опять же, а ну как кто-то решит завладеть моим вниманием, как недавно де Толедо, и тут меня невовремя подопрёт. Так что, пока есть возможность нужно ею воспользоваться, а не обострять на ровном месте.

Показалось, или один из слуг находящихся в зале целенаправленно двигался в мою сторону? Желая это проверить, я сменил направление чуть не на девяносто градусов. Настырный какой слуга. Раздаёт напитки, но направление выдерживает строго в мою сторону. Даже краем заступил на танцевальное поле, как мне показалось, окажись там танцующие, так и это его не остановило бы.

Едва за мной закрылась дверь в бальный зал, как звуки музыки резко стихли, а я оказался в практически безлюдном коридоре. Впрочем, нам с моей паранойей не помешало бы полное безлюдье, а потому я поспешил в направлении туалетной комнаты. Когда я уже поворачивал в неё за спиной вдруг усилился звук музыки, впрочем сразу приглушившийся. Слуга следовал за мной по пятам. Вот как-то уже не сомневаюсь в этом.

Оказавшись в умывальной комнате, я открыл дверь непосредственно в туалет, где имелось две кабинки, и ушёл вправо. Ждать пришлось недолго. Несколько секунд и мой преследователь вошёл в дверь. Его левая рука как-то механически отставила поднос с бокалами на раковину, а правая потянула из кармана небольшой нож без гарды.

Драться с ним в мои планы не входило. И как-то наплевать, что мою «Кольчугу» пробить не так уж и просто. Против лома нет приёма, акромя другого лома. Кто его знает, что за «Стилет» у него в рукояти. Глядишь и хватит. Это «Панцирь» у меня выдержит прямое попадание из орудия, остальные амулеты поскромнее будут.

Едва оказавшись у него за спиной, я шагнул к нему и прихватив затылок с подбородком резко крутанул, отчётливо услышав хруст позвонков. Раз! И готово. Тихо, без шума и пыли, только нож брякнул об пол. Исключительная штука «Лекарь», благодаря чему можно без боязни сначала стрелять, а потом спрашивать. Главное уложиться в трёхминутный лимит, но это ведь целая прорва времени.

Я подхватил обмякшее тело и втащил в туалетную комнату, приметив, что на двери имеется защёлка. Отлично! А то тесниться в кабинке оно как-то не очень. Управившись с телом, прибрал поднос с бокалами и нож. Убедился, что не оставил после себя следов беспорядка и уединился со своим пленником.

Перво-наперво я извлёк несессер с иглами, с которыми никогда не расставался, вооружившись одной из них, положил труп лицом в пол. Покончив с приготовлениями я прикоснулся амулетом к его подбородку.

— Их-х-х-ха о-о-оу!

Довольно бурная реакция. Мужичок явно опростался. Впрочем, времени прийти в себя я ему не дал, вогнав иглу в одну из точек на затылке. Пленник сразу перестал трепыхаться, будучи при памяти, но полностью парализованным. Он мог только дышать, пусть от волнения и несколько шумно. Ничего, это мы сейчас поправим. Пришлось повозиться пристраивая его на опущенной крышке унитаза.

— Настя, — позвал я по «Разговорнику».

— Слушаю тебя, — послышался в голове её голос, в котором всё ещё сквозила обида.

— Ты меня видишь по «Маяку»?

— Вижу.

— Иди ко мне.

— Горин… — начала было она.

— Живо! — шёпотом, но тоном не терпящим возражений оборвал её я.

— Поняла, — с готовностью отозвалась она.

Глава 26

Пока подруга разыскивала меня, я начал вгонять иглы в тело пленника, готовя его к разговору. К тому моменту когда она наконец появилась, я с этим благополучно справился и извлёк иглу из парализующей точки. Клиент остался сидеть как ни в чём не бывало, уставившись в какую-то ведомую лишь ему точку.

— Что случилось? — когда я впустил её, поинтересовалась Настя.

— Этот придурок попытался подколоть меня этим, — вертя в руках нож, ответил я.

Затем открутил навершие и вытряхнул на ладонь двухкаратный топазовый «Стилет». Серьёзно? И вот этим он хотел прошить двадцатикаратную «Кольчугу»?

Настя требовательно протянула руку к ножу. Я хотел было взяться за лезвие и передать рукоятью вперёд, но подруга тут же зашипела на меня змеёй. Изловчилась и подхватила рукоять, так и не дав мне прикоснуться к лезвию.

— Яды бывают разные, Горин. Забыл уже как тебя подкололи?

— Да помню я, помню, — немного смутившись, ответил я.

— Помнит он.

Она провела рукой над клинком и хмыкнула.

— Уважают тебя Горин. Яд мгновенного действия, лечению «Лекарем» не поддаётся. Я с ним так же не управлюсь.

— Не понял.

— Это не простой яд, а заговорённый.

— Теперь понятно, что стало ещё непонятней. Ла-адно, будем разбираться. Как тебя зовут? — это уже обернувшись к пленнику.

— Хайме Понсо, — бесцветным голосом