Александра. Большая игра. - Олег Ростов

Даже запретили этим смердам иметь оружие, чтобы приостановить мятежи, междоусобицы и резню. За нарушение запрета ввели довольно жестокие наказания и ответственность. Но всё оказалось бесполезно. Только мы приходим в то или иное селение, его жители прячут оружие так, что не найдёшь. Как только уходим, они его тут же достают. И начинается всё по новой. С фризами одно разорение! Я уже сто раз пожалел, что вообще связался с Фрисландией. Всё бесполезным. До них не доходит голос разума.

— Герцог, Вы это сейчас серьёзно?

— Насчёт чего, Ваше Величество?

— Насчёт того, что эти малахольные мало того, что режутся друг с другом, да ещё нанимают одних и тех же ландскнехтов для того, чтобы они по очереди грабили их?

— Да. Если в доступной близости не было других отрядов ландскнехтов. Но наёмники не всегда ведь заняты. А значит не получают жалование. И тогда они начинают мародерничать и грабить одновременно и тех, и других.

— Какой кошмар!

Максимилиан с Георгом засмеялись. Этим двоим было весело… М-да, провинция на самом деле проблемная. Однако… Нидерланды и, Фрисландия в том числе, попав под власть Карла V, в результате династического наследства, от Бургундской родни и территориальных покупок, не бунтовали против императора Священной Римской империи. Вели себя хорошо и даже процветали. В самой Фрисландии народ тоже не плохо в общем-то жил, так как Карл прекратил междоусобицы, а ландскнехтов из Фризии выкинул. Нидерландам было многое разрешено, в том числе в плане местного самоуправления, куда император не лез. И Карл не разрешал испанской инквизиции свирепствовать в Нидерландах. За это голландцы и фризы считали Карла своим законным и добрым правителем. Всё изменилось при сыне Карла, Филиппе II, которому пришлось отказаться от имперской короны и стать просто королём Испании. Он увеличил налоги, ввёл суды инквизиции для преследования протестантов, ввёл испанские войска в Нидерланды и власть местных парламентов, по-голландски штатов и власть Генерального штата — парламента всех 17 провинций стал сводить к минимуму. А вот это уже не понравилось Нидерландам и началась полномасштабная война. И чтобы этого не допустить, надо действовать так, как чуть позже начнёт действовать Карл V. Все 17 провинций мне на фиг не нужны, а вот Фрисландию можно поиметь.

В эти и последующие времена жители северных провинций Нидерландов являлись одними из самых лучших мореходов и корабелов Европы. Ни чуть в этом не уступали испанцам и англичанам, если вообще не превосходили их. Значит маркграф хочет сбагрить Фрисландию… Очень хорошо. Вот только сто тысяч, пусть и серебром. Я не печатный станок, в конце концов. С серебряными и, тем более, золотыми рудниками у меня напряжёнка. В Ливонии их нет. На Руси пока тоже ни одного серебряного и золотого прииска. И не будет, пока не возьмём Урал полностью под свой контроль и не начнём продвижение в глубь Сибири, где настоящий Клондайк всего! А если купить у Георга Фрисландию??? Мне много от неё не надо. Зато получу, во-первых, военно-морскую базу для своего флота, либо на близлежащих к побережью Фризии островах, либо на самом побережье. Во-вторых, получу практически готовые экипажи боевых кораблей. Ведь Фрисландия одна из тех провинций, где в последствии совьют себе гнёзда морские гёзы, будущая основа торгового и военного флота Голландии. А ещё получу прекрасных корабелов на свои верфи в Риге, Кёнигсберге, Мемеле и Данциге. Плюс верфи в самой Фризии. Это несомненный плюс. Большой такой и очень жирный. А что из минусов? Из минусов казна, практически, обнулится. А мне надо новые мощные пограничные с Литвой крепости строить. И строить очень быстро, прямо в темпе, как марафонец. А на это нужны деньги и не маленькие. Вопрос, овчинка будет стоить выделки или нет? Господи, Саня, вот зачем тебе это бесконечный геморрой?

Но всё же на императора посмотрела с возмущением.

— Что ты так на меня смотришь, моя дорогая кузина? — Задал вопрос Максимилиан. Он ещё спрашивает, мерзавец!

— Очень по родственному, дядюшка, ты меня обобрал! Причём, продал то, что тебе ещё де-юре не принадлежит. Поляки не признают же эти земли твоими⁈

— Да кому их мнение сейчас интересно? Главное, что там мои войска стоят. Если я захвачу Краков, то что, он не станет моим?

— Краков ещё надо взять, дядюшка. И всё же, по-родственному, мог бы и скосить ещё. Например, с восьми ста тысяч флоринов серебром до приемлемых двухсот. Нельзя так бедную и беззащитную женщину обдирать бессовестно! — Я поджала губы и чуть выдвинула нижнюю челюсть вперёд. Франциск, держа кубок, опять округлил глаза, глядя на меня. Максимилиан же свой кубок чуть не выронил.

— Это кто бедная и беззащитная? Вы что ли, кузина? Ничего себе, такого я ещё не видел! Разграбила половину Литвы на юге и отхватила не малый куш у неё же на севере! И вообще, Александра, договор уже нами подписан. Или ты хочешь отказаться от своего королевского слова?

— То, что я имею отношение к грабежу Литвы на юге, это грязная клевета! — От моего заявления император аж хрюкнул. Но я не стала обращать на это внимания. — А насчёт слова, так короли, как и императоры хозяева своему слову, так ведь, дядюшка? Захотели дали, захотели взяли. — Я продолжала изображать оскорблённую и обобранную сироту казанскую, с которой сняли чуть ли не последние трусы. Всё же цена за Фрисландию в сто тысяч флоринов серебром на меня давила зелёной жабой. Я чувствовала себя лохушкой, которую поимели за медный грош. Ну это я так утрирую.

— То есть, отказываешься?

— Нет, не отказываюсь. Но бог свидетель, дядюшка. Нельзя сироту обижать. Грех это. Не пойдут тебе впрок мои 800 тысяч флоринов, если не скинешь до приемлемых двухсот. Этим самым ты проявишь христианскую добродетель.

— Георг, ты посмотри какая, а⁈ Зря ты ей про Фрисландию сказал. — Воскликнул Максимилиан. — Сейчас будет считать, что все земли в Европе стоят самое большее, это сто тысяч!

— Не надо, Ваше Императорское Величество считать меня за глупенькую девочку. Некоторые земли в Европе и медного гроша не стоят. И мне даже приплати за них, брать бы я не стала. — Я встала с кресла. Забрала свой экземпляр договора. — Надеюсь, Ваше Величество, что твои мародёры покинут принадлежащие мне земли и города, не причинив им имущественного вреда. Без грабежей и бесчинств. Так как в этом случае, я вынуждена буду, для покрытия убытков, причинённых