Американец. Хозяин Севера - Игорь Леонидович Гринчевский

её основе делались, а нити из нее давали прекрасный материал, ценимый женщинами. «Ацетатное волокно», кто ж из моих современников о нем не слышал?

А есть еще производства азотных соединений. Это и удобрения, и взрывчатые вещества, и лаки с красками, и пороха. Да тот же тол — немцы его уже промышленно производили, англичане и французы, кажется, думали о том, чтобы начать ставить на вооружение, а вот в России даже и не задумывались пока. Зачем, если своего сырья всё равно нет? А вот я планировал и сырьё получить, и сам «продукт» продавать. И не только продавать. Взрывные работы на стройке сильно облегчают прокладку каналов, добычу полезных ископаемых и многие другие земляные работы. А ведь есть еще и аммонал, тоже очень полезный для моих условий, когда рабочих рук крайне мало.

Да и удобрения есть не только азотные. Нужно и о фосфоре с калием подумать. Нет, фосфорные удобрения в современной России уже производились сотнями тысяч тонн, а вот калийные… У меня на стройке пепел от любой сожжённой деревяшки, и уж тем более — от коры и сучьев не выбрасывался, а шел на производство поташа. Да из отходов получения целлюлозы я тоже поташ выделял. Только это всё слезы. Надо думать о разработке уральских сильвинитов. Соликамск уже известен много веков, а вот Березникам ещё только предстоит возникнуть. Там богатейшие запасы калийных солей, только вот где я — и где Пермская губерния⁈

Ну не тяну я такой воз один! Даже там, где всё, вроде бы, знал досконально. Мне нужны в помощь ученые-«фундаменталисты» для исследований, прикладники, технологи, инженеры, архитекторы… И тех, кто есть, мало, очень мало! А к бездушному дельцу или там эксцентричному изобретателю и миллионеру-филантропу они пойдут, но не очень охотно. И будут постоянно «смотреть на сторону».

Вот я и решил стать для них своим. И даже больше, чем своим. Создателем не просто научной школы (хотя в области пластиков и химии я планировал воспитать как можно больше учеников. И даже начал! Стёпка Горобец прямо бредит химией. Подавай ему возможность догнать курс гимназии и поступить в университет, к Менделееву, и всё тут! А мне без парня нельзя, я ему кучу своих секретов доверил, он на заводе меня неплохо заменяет. Так что пока я его заставляю учиться и догонять гимназический курс, а потом планирую сделать так, что «это университет приедет к нему». Филиал химфака тут открою!

И целый кластер лабораторий! Причем лабораторий, оборудованных по последнему слову науки и техники, лабораторий с «историей». Открытия тут будут делаться! Я уже часть наметил. И вот этих, которые «тутошние», можно будет аккуратно «заряжать» на доработку того, чего я не знаю.

Ну и третье. На эту мысль меня навели обмолвки Натали про «пусть привыкают, что за новостями надо ехать в нашу глушь» и предложение Рабиновича про «селить китайцев не в бараки, а в современные дома»! Решил я сделать из своего Беломорска эдакий «город будущего». Понятно, что не прямо сейчас. Ручеек стройматериалов едва покрывает потребности «железки», завода и ГЭС. Но уже с осени должны заработать и небольшой кирпичный заводик, и цементный, а уже сейчас по деревням нашей и соседних губерний поехали вербовщики. Приманить сколько-нибудь крестьян на зимнюю стройку. Не по сезону? А что делать? Летом они все в полях, не найти людей, и даже деньги не слишком помогают. Я с удивлением узнал, что на многих здешних заводах значительную часть рабочих на лето отпускают на полевые работы. И это касалось не только мелких заводиков, но и казенных предприятий, делавших оружие, порох и патроны, например! А строить мне надо. И доходные дома, в том числе. Надо давать людям возможно именно увидеть будущее! И оно, это будущее, должно быть красивым и притягательным, как витрина!

Тогда и ученые сюда поедут, и Натали тут не страшно будет не только «бизнес делать», но и жить остаться, и детей, когда они у нас появятся, растить. А мне тут хорошо! Семецкий с Артузовым уже устроили тут относительно безопасную жизнь, но я решил не останавливаться. Можно же сделать так, что все эти террористы и киллеры до нас просто не смогут добраться. Или вообще будут тихо исчезать. Как исчезали одиночные «волочевые» Я, честно говоря, когда эту часть плана Семецкого услышал, у меня волосы дыбом встали. Но он настаивал и сумел убедить. Рассказал даже историю из опыта своей войны в Туркестане. В одном тамошнем селении вдруг стали пропадать одиночные солдаты. Пропадать бесследно. Так уже после третьей пропажи в это селение старались меньше, чем ротой, не заходить. А потом, отдаляясь от роты, — не ходить по нему меньше, чем полувзводом. При этом потерь в других местах было куда больше. Но всех напрягала именно тайна!

А чуть позже, совершенно случайно, один солдатик отбился, а там и повязал злодея. И выяснилось, что никакой это не злой дух, не шайтан или отряд ассасинов. Обычный такой дедушка, божий одуванчик. Просто людей в форме не любит маниакально. Вот он, совершенно такой безобидный с виду, и вгонял солдатикам узкий, как шило, стилет в сердце. Смерть наступает не сразу, а вот крикнуть уже не получается. И крови почти нет.

Вот мы эту же идею по запугиванию злодеев на вооружение и взяли. Только без кровавости. Я «сварил» для егерей Семецкого аналог «черемухи». Ядреная такая «слезогонка» и немного препарата, вызывающего чихание. А дальше, кто-то безобидный с виду подходил на дистанцию применения и… Ну, понятно, в общем! А после ослепления в ход пускали небольшой мешочек с песком, и злыдень отрубался. Тяжелее всего потом было маскировать следы. Народ тут их читает неплохо, так что места для захвата злодеев приходилось выбирать тщательно, а потом еще и прибираться. А после их тайком вывозили в дальний острог. Под следствие, начатое втайне по распоряжению губернатора Энгельгардта.

Скорее всего, часть из них будут со временем оправданы, «за недостаточностью улик», а там и отпущены. Но хотя бы на это лето нам произведенного впечатления хватило. Да и на некоторых, как оказалось, висят старые «подвиги», за которые они в розыске, а дальше Артузов и местные следователи порой и «раскалывали» их на показания против других соватажников. Так что многие, надеюсь, в конце концов в тюрьму уже по приговору отправятся, причем совершенно законно.

А пока я