Адвокат вольного города.10 - Тимофей Кулабухов

Но мы без Вас на дело пойдём, ладно, босс? — скорее утвердительно спросил старейший из отряда. — Нам будет не сподручно, чтобы ещё и Вам спину прикрывать, и дело делать.

— Я человек, если вы забыли, бронированный. Но в целом вопросов нет, действуйте сами. Другое дело, я бы хотел, чтобы в ходе операции никто не пострадал, в том числе и среди корпорации. Нет у меня цели, чтоб «кровь рекой».

— Эх-хе, босс. Нельзя приготовить яичницу, не разбив яиц.

— Я не говорю, что полный пацифизм. Примените сонный газ, я вам его уже заказал. И не надо никого их охраны убивать. Это просто люди, которые делают свою работу.

— Ну, у нас нет самоцели душегубить. Тут мы не против. Только газ за Ваш счёт!

Глава 24

Пилите, Шура

Сколько весит кубометр золота?

Я этого не узнавал, потому что элементали не придерживались метрической системы. Ну, то есть, они её знали и считали в ней, но…

Вечером мне позвонил незнакомый номер.

— Да.

— Это Анастас Петрович, канцелярия Его Императорского Величества.

— Рад Вас слышать. Вы с хорошими новостями?

— Продуктивными, — уклончиво вздохнул собеседник. — В итоге сделкой занимаемся мы, в том числе и я, так что буду с Вами держать контакт.

— То есть, всё в силе? Государь ругался?

— Я не уполномочен транслировать мнения правителя, но да, он выражал некоторое недовольство.

— Ладно. Что делаем?

— Вот я и звоню Вам обсудить, что мы делаем.

Я находился в центре города, недалеко от площади, заходил проверить, как там дела у министерства юстиции, после чего прогуливался, наслаждаясь красотами вольного города и пытаясь проветрить голову.

Получив звонок такого уровня, я, само собой, присел на лавку, чтобы ничего не отвлекало от разговора.

— Ну, документы, вывоз, — высказал я свою точку зрения.

— Нет, — возразил мне собеседник.

Со стороны площади меня заметила девушка и решительно направилась в мою сторону. Это была Гадюкина, и я наверняка попался в плен и буду вынужден посетить очередное светское мероприятие.

— Начнём с чего… Груз готов?

— Мероприятия проводятся. Вы же понимаете, — уклончиво ответил я, — Специфика груза такова…

— Да что с ним сложного? — возмутился чиновник «администрации» императора. — Это же металл. Проверить, сложить, запереть.

— Это у Вас в городе, где под рукой есть дюжие гвардейцы и сейфы любого размера, — раздражённо огрызнулся я. — А у нас практически дикая местность. Негде мне запереть такую ценность, охраны, чтобы были не бывшие каторжники, нет. Не буду людей подвергать соблазну. Буду сам стеречь аки дракон.

— Это как знаете.

Гадюкина была уже близко, и она ухитрялась одновременно хмуриться и улыбаться.

— Но, мне тогда нужно понимание, — напирал Анастас Петрович, — когда Вы можете доложить мне о готовности?

— Завтра к вечеру и доложу, то есть, буду готов и позвоню по этому поводу.

— Хорошо, звоните на официальный номер канцелярии, добавочный номер тринадцать и шестьдесят две. Это защищённый канал.

— Угу.

Гадюкина присела рядом и раскрыла было рот, чтобы что-то сказать, хотя и видела, что я говорю по мобилету, но я скорчил страшное лицо и замахал рукой.

Она явно обиделась, скрестила руки на груди, но молчала. Пока молчала.

— Теперь. Документы готовятся, тоже скоро будут, — чиновник явно делал себе пометки. — Однако в связи со спецификой ситуации, у нас не будет возможности их Вам заранее дать на согласование. У Вас есть представитель в Москве, которому Вы могли бы поручить их контроль, вычитку?

Я прикинул, что некоторая часть семейства Филиновых уже перебралась в столицу, в том числе кто-то из братьев. Однако меньше всего на свете я бы хотел, чтобы эти троглодиты знали про мою сделку с империей по продаже золота.

— Нет у меня такого человека… С таким уровнем доверия и ответственности, Анастас Петрович. Поэтому я делегирую эту задачу Вам.

— Мне? — удивился он. — Но я лицо заинтересованное.

— И ответственное. Что входит в комплект документов?

— Частное распоряжение закрытого, то есть в данном случае это ведомственный аналог понятия «совершенно секретно», типа. Потом собственно договор в двух экземплярах. Передаточный акт, акт первичной апробации, акт погрузки. В данном случае есть отход от стандартного протокола. Казначейство проводит экспертизу всей партии, прежде чем оплатить. А Вы поставили условие, что оплата производится, когда пройдёт погрузка.

— Нет, до погрузки. Вы погрузитесь, улетите, а мне потом клянчить свой миллиард?

— Да-да. Ну то есть, оплата практически сразу?

— Не практически сразу, а сразу. Ещё раз. Ваши учёные и вояки прибывают, проверяют золото. Вы можете провести экспертизу у меня. Я дам полный контроль над золотом и отдельное здание под это.

— Что-то такое мы и организуем.

— Ну вот.

— Это не типично. Я полдня общаюсь с низовыми чинами, которые мне рассказывают порядок.

— Наверное потому, что высокие чины ни хрена не смыслят и попытались Вам пустить пыль в глаза?

— Не буду это комментировать. Обычно защищённый спецтранспорт или бронированный вагон пребывают к прииску, где уже находится спецрота охраны. Происходит внутренняя передача и контрольное взвешивание. Потом под конвоем груз следует в… В специальное и достаточно секретное место.

— Я не спрашиваю, где хранится. Меньше знаешь, крепче спишь.

— Так вот. Там есть и лаборатория, которая проводит проверку партии. Само собой, таких крупных партий, как у Вас, раньше не бывало, поставка касается пятидесяти килограмм, иногда больше. Максимум полтонны в песке или промежуточных слитках.

— У вас тоже будут слитки, точнее, куски. Увидите.

— Нужно знать заранее.

— Завтра доложу и опишу.

— Я фиксирую. Значит, к Вам прибудет транспорт, это действительно военный транспорт, но со спецротой.

— Как скажете, — вообще-то наличие у меня левых военных не радует, так и переворот можно прозевать, но ничего, потерпим.

— Всего будет четыре самолёта. Два грузовых, в которых будет охрана и два истребителя, чтобы прикрывать грузовые. У Вас есть аэропорт? В рапорте Баранова написано округло.

— Есть у нас аэропорт и полоса в полтора километра. Хватит Вам?

— Я уточню.

— А Баранов будет?

— А зачем Вам Баранов? У него другая специализация.

— Потому что я его знаю, а он меня. Он там… то есть тут, был, поймёт, всё ли в порядке. Словом, я бы хотел,