Куратор 2 - Никита Киров

сжав губы, что-то писала на телефоне. Наверняка шефу, чтобы тот наказал хитрых ленивых ППС-ников.

— Вот, можешь статью про них написать, — предложил я.

— Да не про них, — она убрала телефон и посмотрела на меня очень внимательно, о чём-то думая. — Мы пришли. Может… зайдёшь? У меня кофе есть.

— От кофе никогда не откажусь. Или ты толстовку не хочешь снимать.

Катя засмеялась, но смотрела мне в глаза. Вот это уже не вербовка.

Я немного подумал, потому что это уже выходило за грани рабочих отношений. А потом решил: а почему бы и нет? Люди-то взрослые, и Толику двадцать. Не факт, что у него были бы какие-то отношения с ней в этом возрасте. И всё же — почему бы и нет?

Вошли в подъезд, поднялись с ней в лифте. Он очень тесный, громкий, едва дополз наверх. Катя теребила шнурок капюшона моей толстовки.

— У меня тут не прибрано, — тут же сказала она, ещё не открыв дверь.

— Ничего, не граф какой-нибудь в гости пожаловал.

Квартира съёмная — это видно сразу. Ещё и в прихожей стоял синий пластиковый чемодан для авиаперелётов, не до конца распакованный. В открытом шкафу очень мало одежды для девушки, а в ванной — всяких баночек и тюбиков, только необходимое.

Тут и мебель из ИКЕИ, оставшаяся с тех времён, ещё когда ИКЕЯ работала. Совсем безликая и побитая жизнью.

А живи Катя здесь постоянно, квартира была бы намного уютнее.

— Сейчас поставлю чайник, — сказала она с лёгкой неловкостью и повешала толстовку у двери.

— Давай я пока что-нибудь приготовлю. В холодильнике что-то есть?

— Для сэндвичей всякое только. Некогда что-то купить, возвращаюсь поздно.

Особо ничего на ужин не было. Тостовый хлеб, сыр, ветчина, листья салата, соус в мягкой упаковке. У хозяев ещё нашёлся тостер, и на том спасибо.

— Значит, ты здесь в командировке, — сказал я, когда она вышла из ванной.

— Почему ты так решил? — она села за стол рядом со мной и поправила распущенные волосы.

На плечах под футболкой угадывались ремешки бюстгальтера.

— Съёмная квартира, сразу видно. И вещи с собой взяла, — я кивнул на чемодан в прихожке.

— Это не мой чемодан, — она пожала плечами. — Просто чемодан. Знакомого одного.

— В чемодане женские вещи, — возразил я. — Да и будь у тебя здесь знакомый, ты бы меня не пригласила. Да и спальное место всего одно.

Катя замерла на секунду, потом начала медленно улыбаться.

— Раскрыл меня, Толя!

— Значит, ты шпионка, — я улыбнулся.

Но раз уж я несколько раз показывал, что внимателен, то не заметить такое было бы странно. Да и она грозила проблемами полицейским, а такое может себе позволить только депутат, губернатор или сотрудник ФСБ или прокуратуры.

— Своего рода, — улыбка чуть погасла.

Она снова посмотрела на меня, но уже очень задумчиво, и полезла в сумочку. Вот и момент истины.

— Ой, шеф меня порвёт.

Оттуда она достала вишнёвую корочку и осторожно протянула мне. Я взял, посмотрел, тут же запоминая всё. На ней она в форме, и снимок явно сделан в этом году.

— Ого, — произнёс я. — Товарищ лейтенант. Вот это поворот.

Судя по её взгляду, она немного смутилась.

Но я понял, почему Катя так поступила. Сейчас она смутилась собственный порыв, когда пригласила меня в гости, прекрасно понимая, к чему это может привести.

Начала сомневаться, и чтобы как-то изменить ситуацию, раскрыла карты. Наверное, думала, что я тут же в панике сбегу.

Ведь подобные отношения для её работы неудобны. А вот для неё самой? Всё же она смотрела так, будто явно не хотела, чтобы я уходил.

— Управление собственной безопасности ФСБ, — проговорил я. — И чем вы занимаетесь? — спросил, будто не знал этого.

— Внутренние расследования. Когда сотрудники могут нарушить закон. Коррупция, прочее. Ну и связанные с этим дела, — сказала Катя.

— В Москве работаешь?

— Да. Здесь временно, по одному случаю.

— Надолго?

— Пока не закончим, — Катя забрала удостоверение обратно. — Не знаю точно. Нас хотели отозвать, потом возникли новые обстоятельства, и мы остались. Много сказать не могу. Ну и те пропажи немного с этим связаны.

Она убрала корочку в сумку и тяжело вздохнула.

— Шеф меня убьёт.

— Ладно, ладно. Мы же ему не скажем, да, — подбодрил я. — А пистолет есть?

Катя засмеялась.

— Мальчики, мальчики.

— Можно посмотреть?

— Только осторожно.

Конечно, у неё при себе было табельное. Она достала оружие из сумки. Старый добрый пистолет Макарова. У меня самого был такой же. Тяжёлый для неё, судя по тому, как она его держала. Видно, что ношение оружия её тяготит.

— А стрелять умеешь? — спросил я.

— Учили, но я работаю иначе, — Катя торопливо убрала пистолет обратно. — Тебя это всё правда не пугает? — она внимательно посмотрела на меня.

— Да нет. Слушай, даже интересно, — я пожал плечами.

Катя явно не ожидала такой реакции, но я её удивляю уже весь вечер.

Мы расставили на столе нарезанные бутерброды. Она-то называла их сэндвичами, я по старой памяти — бутербродами.

Катя открыла ноутбук. Лёгкий румянец на её щеках, который появился ещё в лифте, никуда не делся, а вот неловкость ушла, она расслабилась.

— А тот тип Витя, который всё к тебе клеился? — спросил я между делом. — Тоже ваш?

— Из местного отделения, — неохотно ответила она. — Его нам передали. Пока работает с нами, потом будет видно.

— А это не он тебе названивает?

Я заметил, что экран её телефона, лежащего на столе, постоянно загорался от входящих.

— А, — Катя отмахнулась. — Я сейчас занята.

— И эти пропажи — что-то серьёзное?

— Мы не знаем, — честно сказала она. — Но отрабатываем. Качаем.

Так привык говорить я. Значит, её шефа я могу знать, или он со мной работал.

— Понимаешь, много говорить не могу, — продолжила Катя. — И вообще, получается, ты меня раскрыл, а я о тебе почти ничего не знаю. Вот как так? — она улыбнулась.

— Что тут знать? Студент, — я сел рядом с ней, отхлебнул кофе. — Учусь. Учусь жить заново после аварии. Как с чистого листа.

— И многое не помнишь?

— Очень много, на самом деле. Так что завожу новые знакомства каждый раз даже с теми, с кем общался раньше. И много новых знакомых, — я ей подмигнул.

— И девушки нет? — Катя чуть прищурилась. — Это самое странное.

— Почему?

— Ты очень… взрослый, — она подбирала слова. — Временами вроде обычный студент, зумер, но будто дурачишься. Играешь. А самому будто не двадцать, а намного больше.

— Надо же, — усмехнулся я. — А тебе самой сколько, товарищ майор?

— Товарищ лейтенант. Так что, какой-нибудь фильм? — она потянулась к ноутбуку и открыла крышку.

Я поднял руку