Знаменосец забытого бога - Юрий Ра

А они за это будут улыбаться и хихикать, теребя банты.

Все вещи были ощупаны, надеты на сына, а по итогу осмотра признаны годными к носке. Одно опечалило маму: уж больно материал качественный, такой порвётся не скоро.

— И что в этом плохого, мам? Я тебя не понимаю.

— Вырастешь через полгода, Тимка, обидно. Так что носи их, не жалей! Младшего брата у тебя нет, передавать некому.

— Может, я тогда в этом пиджаке в школу ходить буду?

— А форма?

— Мам, старший класс уже, какая форма! Скажу, моего размера не нашли в «Детском мире».

— Ну да, раздался ты хорошо за это лето, вытянулся, скоро папу догонишь.

— Это всё потому, что мозг не перегружает организм, не отбирает ресурсы. Прикинь, какой бы я вырос, если бы вообще в школу не ходил!

— Был бы ты как Герасим, большой и без гармошки. Потому как на ней играть мозги нужны. Сила есть — ума не надо, мычи себе как корова да тяни тележку.

— Всё, всё, я сдаюсь! Буду умным дистрофиком.

Отец вернулся совсем ночью, когда Тимур уже спал, его молодой организм, привыкший к режиму в лагере, неохотно вываливался в бардак каникулярного безвременья. Что примечательно, утром он не вскочил к подъему, так что отца в эти сутки Тимур не увидел. Они пересеклись только на третьи сутки пятничным вечером.

Пятница — это святое, это встречи коллег на нейтральной территории, сабантуи, вечеринки, загулы… Но не в этом времени, не в этой стране. Пятница, почти такой же день, если в субботу не заставляют выйти на работу. Даже термин придумали «чёрная суббота». Беспредельщики в любой эпохе находятся. В этой эпохе тех из них, кто сидит наверху, не сажают за злостное хулиганство, а награждают вымпелами и переходящими знамёнами как умелых организаторов.

Чиркова-старшего это не касалось, он своих подчиненных не принуждал к творческому труду, они сами пропадали с ним все эти вечера, а сегодня все решили выдохнуть и разбрестись по своим домам вовремя. А может, у них там какая-то заминка случилась. Поужинали Чирковы в узком семейном кругу, а когда мама уже намылилась устроить совместный просмотр какого-то шибко интересного фильма, случился облом — мужчины зацепились языками на научную тему. Мама, которая все предыдущие годы переживала, что муж дистанцируется от воспитания мальчика порадовалась и тихо растворилась в воздухе, лишь бы не спугнуть начинающееся единение самых близких людей.

— Тимур, теперь ты уже можешь сказать, откуда у тебя эта информация?

— Какая? Ты неодимом что ли занялся? И как, получается?

— Об успехе говорить рано, но остаточная намагниченность у сплава очень высокая. Еще бы коэрцитивную силу такую же получить. Не знаешь, какой по ней должен быть параметр в итоге?

— Пап, я даже слов таких не знаю.

— Если объяснять коротко, то это способность материала противостоять попыткам размагничивания внешним электромагнитным полем.

— Звучит скучно. Ты хотел сказать, долго ли будет размагничиваться? Это да, очень долго.

— А если вернуться к моему вопросу об источнике знаний…

— То я уже говорил. Отец, иногда учёным надо или допустить вероятность существования богов, или назвать открытый эффект парадоксом.

— Звучит нелепо. Постой, — папа зацепился за слово, — ты говоришь о богах во множественном числе. То есть допускаешь их множественность.

— Ну да, вселенная наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Княжить в одно лицо вряд ли кто смог бы.

— Ладно, сын. Давай сделаем такое допущение. И что, теперь тебе как любимчику бога известно всё сущее?

— Да нет, конечно! Пап, ну что ты как маленький повторяешь всякие сказки. Всего никто не знает.

— Тогда переформулирую, ты знаешь всё о том, что с нами случится?

— И опять мимо. Как бы растолковать понятнее, — Тимур по-прежнему не хотел сознаваться, что он другой человек и ни разу не родственник Павлу Чиркову, — я парил над рекой времени и видел отдельные моменты, изредка чиркая крылом по поверхности реки. Видел самые крупные явления издалека и редкие случайные моменты вблизи.

— Еще не стало понятно, но аналогия красивая.

— Ну смотри, смерть Высоцкого была масштабным событием. Ты же слышал, какая демонстрация на похоронах собралась? А моя или твоя смерть — ничего не значащий не видный ниоткуда момент истории.

— Хм, соглашусь, в историческом масштабе наши смерти ничто. А вот это ферро-лантаноид, знание о нем откуда?

— Магнит вообще заметная часть технологической цивилизации будущего. Там такие перспективы использования — голова кружится! А подробности, пусть и куцые — случайное знание.

— Не сходится у тебя в теории, Тимур. С лотереей нелогично.

— Так я сто раз говорил, в моей удаче нет логики, это божественное вмешательство. Ну давай уже, принимай как допущение теорию целиком, а не отдельные формулы из неё!

— Говоришь как взрослый.

— Взрослость есть возраст души, а не тела. Почитай, на половину жизни мне довелось хлебнуть ощущений. Как в стихотворении Пушкина «Пророк». Кстати, настолько он там всё по делу описал, что я даже теперь подозреваю в нём своего коллегу по несчастью:

'… И шестикрылый серафим

На перепутье мне явился.

Перстами легкими как сон

Моих зениц коснулся он.

Отверзлись вещие зеницы,

Как у испуганной орлицы.

Моих ушей коснулся он, —

И их наполнил шум и звон:

И внял я неба содроганье,

И горний ангелов полет,

И гад морских подводный ход,

И дольней лозы прозябанье…'

— Это ты в школе учил? — Поняв, что продолжения не будет, спросил папа.

— Нет, сегодня вспомнил про него и перечитал. Вишь ты, почти целиком поместилось в голову. Только у моего бога крыльев было всего два.

— Если бы он в самом деле обладал такими знаниями, то не погиб бы во цвете лет.

— Как знать, знания одно, а характер — это иное. Он по жизни нарывался постоянно, статистически это должно однажды привести к летальному итогу. Да он, может, и не держался за жизнь.

— Как это?

— Да мог просто устать от всего, как тот же Высоцкий.

— Погоди, ты же у нас не устанешь от жизни, Тимур?

— Нет, у меня призовая игра. «Но я не плачу и не рыдаю. Замрите ангелы, смотрите — я играю!» Буду просто жить и радоваться. Ты ж видел, какие я вещички прикупил фирмовые!

— Я так понимаю, коммунизм в будущем нас не ждёт?