Гонки олегархов - Квинтус Номен

Все же трактор с пятидесятисильным моторов успевает впятеро больше полей вспахать, чем двенадцатисильный — а с трактористами в обеих странах было пока очень неважно. И в Гвинее на тракторах пока что только корейцы и работали, а в Эфиопии все же нашлось немало своих водил, в основном из армии. Ну а то, что солдаты только автомобили прилично водить умели, было уже неважно, их вышло быстро переучить…

И в октябре африканцы начали подсчитывать «дополнительные урожаи», а я — «полученные бесплатно» заводы. И полученные «за гроши» прочие ништяки. Среди которых заметное количество кожаной обуви, производимой из импортных шкур: коровки в Эфиопии были хотя и мелкими и весьма худосочными, но шкуры у них оказались для советской обувной промышленности более чем подходящими. Но шкуры-то не только из Эфиопии шли: очень много кожи стала поставлять в СССР Аргентина. Страна, руководство которой было одним из наиболее упертых врагов Советского Союза — но с Мексикой у нее были в целом отношения приличные, и кожу своих коровок аргентинцы продавали сеньоре Луне — а куда та ее девала, их вообще не интересовало. А так как в Аргентине инфляция буквально бушевала, поставки этой кожи в СССР — даже после изрядной наценки со стороны мексиканки — шли по ценам раза в два ниже среднемировых.

А еще крайне дешево в СССР поставлялся бразильской кофе. Нафиг нам не нужный, мы и куда эфиопский деть, не знали — но в той же Европе было довольно много стран, где этот напиток пользовался определенной популярностью, так что получалось его с некоторой выгодой туда перепродавать. Выгода все же была не особо большой, но лишняя импортная денежка никогда мне лишней не казалась, а благодаря объемам этой торговли выручка уже много кому в нашей стране сильно нравилась. И особенно сильно она нравилась товарищу Первухину: мы уже вроде программу развития АЭС согласовали, и он был готов строить по пять-семь ядерных блоков в год (причем не считая «маленьких») — а вот товарищ Кротов пока что к намеченным рубежам по выпуску генерирующих мощностей не особо приблизился, и получилось только за счет поставок этого кофе в Западную Германию закупить там четыре турбоагрегата по пятьсот мегаватт. А за счет того, что французы тоже очень любили по утрам принять чашечку кофе с круасаном, и для одной гигаваттной станции был законтрактован мощнейший турбогенератор.

Правда, на совещании перед Новым годом Петр Миронович поинтересовался, как же я решила «поддержать» нашего «потенциального конкурента» в поставках за рубеж мощных электростанций, но с одной стороны у нас пока просто и выбора не было (французы нам «энергетический остров» поставить согласились, а американцы даже разговаривать на это тему не захотели), а с другой…

— В паровых турбогенераторах французы нас и так на несколько лет уже обгоняют, а если мы получим прямой доступ к их изделиям, то нам поможет и свои получше все же делать. И это — раз, а два — мы получим минимум на два года раньше лишний гигаватт энергии.

— Только один?

— У нас пока на несколько просто денег нет, но в принципе я готова и еще один агрегат у них заказать. Не сразу, когда у нас французские деньги появятся.

— Но, насколько я знаю, у КПТ положительный баланс в долларовой торговле, почему бы французам долларами не заплатить?

— Нет, долларами мы им платить точно не будем. У нас контракт заключен по фиксированной цене, но оплата по нему разбита на шесть этапов. И при заключении долларового контракта было бы тоже самое — вот только, хотя в США и наблюдается инфляция, доллар дешевеет довольно медленно, а французский франк падает куда как быстрее. Так что мы только за счет падения курса франка тут выиграем процента три, а то и пять от реальной стоимости контракта, а с долларами как бы нам не пришлось еще и доплачивать. Поэтому мы сейчас доллары стараемся тратить — я имею в виду, получаемые по контрактам, проходящим через КПТ — как можно скорее и в странах Латинской Америки: оттуда у нас рублевые доходы получаются почти что втрое выше, чем в при закупках каких-то вещей в США и Европе. К тому же американцы нам очень многого просто не продают, а вести закупки хотя бы через Мексику выходит слишком накладно.

— Но некоторое оборудование…

— Я не имею ввиду то, что проходит по линии МГБ, меня эти закупки вообще никак не касаются… кроме того, что они у меня изрядную часть валюты отбирают, но я понимаю, что эти траты необходимы. А вот рядовое оборудование все же выгоднее нам самим производить.

— Но, насколько нам известно, вы все же довольно много и «рядового» за границей приобретаете.

— Да, но оно приобретается не столько для отправки на наши заводы, сколько для изучения нашими станкостроителями.

— И вы не опасаетесь, что от зарубежных компаний не начнут нам иски поступать на нарушение патентных прав?

— Ни капельки. Потому что мы нарушать никакие права и не собираемся. А что там делает на своих заводах товарищ Ким или товарищ Мао, нас вообще не касается. Особенно не касается то, что делает товарищ Мао: китайцы ведь и на наши патенты внимания не обращают. Вон, для своей электростанции на Янцзы просто скопировали наш генератор…

— Это какой?

— Который мы для румын делали: они просто за небольшую денежку купили там всю нашу документацию. Но нам на это действительно плевать, а вот на то, что взамен нам Китай поставляет, я лично плевать не собираюсь.

— И Корея?

— С Кореей немного сложнее, нам все же придется товарищу Киму быстро оказать довольно серьезную помощь. Потому что там намечается весьма неслабая заварушка, вплоть до применения ядерного оружия…

— Вы это серьезно? Но МГБ по этому поводу ничего…

— У меня свои источники. Я вам чуть позже расскажу, а пока срочно займусь делом: я сама об этом только вчера ночью узнала…

Глава 18

Свои источники у меня были очень неплохо знакомые: мне вечером позвонил дед и сказал, что южане что-то очень серьезное затевают. Причем затевают при явной поддержке американцев: южане закрыли все погранпереходы, к тому же сделали это без предупреждения, и почти двадцать тысяч южан, приехавших к родне в КНДР, лишились возможности даже домой вернуться. А по информации от тех южных товарищей, которые потихоньку собирались в Север окончательно перебраться, южнокорейская