Прорвемся, опера! Книга 2 - Никита Киров

его подставить. Вот и говорит, справедливости ищу, а ты со следами помоги… я же поверил ему — да и сейчас верю.

— И гараж ты поджигал?

— Нет-нет-нет, — Румянцев замахал руками. — Не я это! Вообще не я! Ничего я не поджигал!

— И ты так просто его послушал? — недоверчиво спросил я. — Или он тебя за жабры взял? Вы же с ним работали, мог про тебя и знать чего-то.

— Да это… дело одно было, руоповское, — неохотно проговорил он, опасливо поглядывая на меня, — ещё когда Кузьмин там работал. Договорились с ним, улику одну подделали, а он в курсе был, вот и напомнил…

Вид у полноватого следака был такой, будто у него прямо сейчас откажет сердце. Я улыбнулся и достал захваченный с собой лист бумаги.

— Пиши, Димка, — сказал я, — пиши, что испортил улику. Ну ты чё? — я пихнул его в плечо. — Думаешь, я тебя закладывать буду? Работаем же мы с тобой, всё хорошо. Вот напиши бумажку, я её спрячу. Никому не покажу. Сам только давай, без этих шуток. Если он с тобой свяжется, сразу мне звони, на пейджер можешь скинуть. Перезвоню, не гордый.

Он достал шариковую ручку и начал писать прямо здесь, приложив листок к грубо оштукатуренной стене. А я задал контрольный вопрос:

— Где ты с ним виделся?

— На даче моей, — ответил Румянцев через несколько секунд.

Ага, так и думал, что Рудаков может быть где-то на дачах. И наконец-то у меня есть возможность пошариться там. А то сначала я занимался проблемами Орлова, на которого наехала братва, потом искал информатора Кузьмина. Теперь пора заняться другим следом, тем более, раз всё так пересеклось.

— Он там живёт всё это время? — спросил я. — На даче у тебя?

— Нет! Точно нет! Не знаю, где! Встречались там, он приходил и потом уходил. И всё, у меня там не достроено ещё, просто коробка из брёвен пока что! Крыши даже нет!

— Поздновато начал строить, зима скоро, — проговорил я. — Ну ты пиши, пиши. В дело не пойдёт, сделаю вид, что сам всё нашёл. Но видишь, как оно — подставил он тебя, Димка. Он все подробности и раньше у тебя узнавал, поэтому скрывался успешно. Так что больше не балуй, лучше мне говори, если он появится.

Теперь и следак у меня на крючке, пригодится, если что. Ещё одно белое пятно закрыто, осталось только узнать, кто так нелепо пытался поджечь гараж с машиной бывшего следака. И вообще узнать надо, его пытались именно поджечь — или это была попытка переключить внимание целиком на Рудакова, мол, он избавляется от всех следов? Типа, справку уничтожили, машину сожгли, следы у гаража подмели метлой.

Могу выяснить у него самого.

Чеченец мне ещё так и не звонил, и Турок из-за этого изрядно волновался, поминутно мне назвякивал и спрашивал, может, как-то Султан меня искал без мобилы?

Но нет, Султан парился в сауне при гостинице, ел шашлык с лепёшками, пил вино и кувыркался с проститутками, в общем, вёл жизнь типичного предпринимателя 90-х. А деловые переговоры начнутся, когда в сауну пригласят партнёров, сейчас многие сделки заключались именно там.

Пока же меня никуда не звали, я, заручившись поддержкой Ирины (она дала мне бумажную полоску с печатями прокуратуры), снял с двери гаража наклейку, на которой ещё были закорючки понятых. Но такие можно будет поставить самому, без особых на то оснований подписи не сверяют, да и сверять, если что, будет не кто-то чужой, а Кирилл, который сделает так, как я скажу.

— Охраняй, — приказал я собаке.

Сан Саныч сел у входа, а я открыл ворота.

Гараж пыльный, инструменты разбросаны на верстаке, пахнет солярой и краской. Праворульный крузак Рудакова занимал собой почти всё пространство. Но мне была нужна не машина, а другое.

В ящике под верстаком я нашёл вещи: старые советские треники с вытянутыми коленями и новенькие белые китайские перчатки с оранжевыми липучками, такие как раз начали продавать. Новые мне не нужны, но вскоре в этом же ящике я нашёл такие же, только грязные.

Рудаков же должен был копаться в машине, а для этого он переодевался. И вещи с его запахом у меня теперь были.

— Ну что, Саня, — сказал я, закрывая дверь и снова прилаживая бумажку с печатями на прихваченный с собой ПВА в пластиковом флакончике. — Надо будет сегодня поработать.

Пёс навострил уши, глядя на меня.

Можно было бы поехать на дачу и одному, вот только есть загвоздка — если я всё же найду Рудакова, придётся как-то объяснять начальству, что я делаю здесь, а не на реабилитации. Нужна помощь кого-то из оперов нашего, чтобы сделать вид, что его задержал он, а меня там, если что, вообще не было.

Снова вернулся к ГОВД, тайком обошёл здание, потому что у входа тусовалось слишком много сотрудников из разных служб, и свистнул у окна нашего кабинета. Никто не откликнулся. Все ушли.

В чебуречную идти смысла нет, она на виду, и меня сразу заметят, так что я отправился к кафе «Фатима», где ментов кормили в долг, под запись до зарплаты. Кто-то из наших запросто мог уйти на обед туда. Там я действительно встретил Якута, который с печальным видом смотрел на наклеенную на дверь бумажку. «Закрыто навсегда» — гласила надпись.

— Вот же блин, сходил на обед, — посетовал Филиппов. — И в чебуречную не сходишь, у них там учёт сегодня.

— Могу у отца тачку взять и тебя подвезти куда-нибудь поесть, — предложил я. — Но, Сергеич, помощь от тебя нужна. Дело на мильон. Мыслишка у меня есть, где бывший следак Рудаков залёг. И надо, чтобы кто-то из наших там присутствовал, на всякий случай, вдруг возьмём гада. Я же не у дел официально, сам понимаешь.

— А в ГОВД как назло всё начальство собралось, — заметил Якут. — Генерал приехал из области только что, так всех е***, что Шухов уже даже сесть не может. И за разборки, и за серию, и за всё остальное. Требует немедленных результатов. Ну и надоело мне на их рожи смотреть, — он хмыкнул, — поехали! Лучше в поле поработаем, толку больше будет.

Пришлось пройти пешком до батиного гаража, там завести москвич, а после, по пути я подбросил Якута перекусить. Он своё обеденное