Ермак. Война. Книга седьмая - Игорь Валериев

Командир «Донского» капитан 1-го ранга Михаил Ипполитович Ван-дер-Шкруф пообещал, что пластырь поставили нормальный, откачают воду и смогут дать даже двенадцать узлов где-то через шесть-семь часов.

Большой потерей была гибель вице-адмирала Старка. Оскар Викторович, как и большинство членов экипажа «Владимира Мономаха» не смог спастись с быстро затонувшего корабля. Попадание мина и последующий за ним удар «Муракумо» с взрывом его боезапаса не оставил старому крейсеру никаких шансов. С «Мономаха» и «Корнилова» спасли несколько десятков нижних чинов и всего двух офицеров.

«Да, Оскар Викторович, как вы ждали, когда меня переведут на Чёрное море, а вы возглавите эскадру Тихого океана, — подумал Николай Илларионович и грустно усмехнулся. — А тут раз! И император принял решение оставить меня на этой должности, потом адмирал Алексеев становится генерал-губернатором и командующим всеми военными силами Маньчжурского округа, в который вошли Маньчжурия и Квантун. Генерал Стессель принимает на себя обязанности начальника Артур-Цзиньчжоуского укреплённого района и командира или коменданта крепости Порт-Артур, заменив на этом посту адмирала Старка. В результате Оскару Викторовичу осталась только должность младшего флагмана и начальника крейсеров Тихоокеанской эскадры. А теперь его вообще не стало, спаси и сохрани Господь его душу».

Скрыдлов передёрнул плечами. Его кораблю повезло, в «Петропавловск» не попало вообще ни одного снаряда. И это радовало. Лихой налёт на Чемульпо оказался на удивление результативным, при относительно малых потерях.

Два бывших полуброненосных фрегата всё-таки небольшая цена за три потопленных новейших японских бронепалубных крейсера, ещё такой же крейсер плюс броненосный получили столько повреждений, что не затонули только потому, что один добрался до мели, а второй до берега. Ещё один торпедный крейсер еле успел дойти до мели, но там глубина была такой, что на поверхности осталась только две мачты.

По эсминцам счёт также в нашу пользу, один «Сокол» против четырёх японских истребителей типа «Муракумо», в которых опознали пятый отряд истребителей Объединённого флота Японии. По докладу с крейсера «Боярин» между ним и нашими эсминцами произошёл бой с «Ёсино» и «Касаги», четырьмя японскими истребителями и торпедными крейсерами «Сакито» и «Нобэ».

Получив небольшие повреждения, наши корабли в поднявшемся тумане смогли оторваться от противника и сейчас идут на точку рандеву с основными силами эскадры. Благодаря тому, что за последний год на все эскадренные миноносцы поставили беспроволочные телеграфы, пусть и небольшой мощности, ни один из кораблей в условиях плохой видимости не потерялся.

Николай Илларионович глубоко вздохнул и направился в рубку. Теперь выполнив приказ, он мог отправиться на поиски эскадры адмирала Того. Проведённый бой показал, что постоянные тренировки и выходы в море в течение последнего года привели к тому, что эскадра Тихого океана пусть ещё слабо, но стала напоминать единый, боевой и, самое главное, управляемый механизм.

Почти двое суток русская эскадра ходила галсами по Жёлтому морю в попытке наткнуться на корабли противника, которые должны были куда-то пойти после нападения на Порт-Артур. Возникшее напряжение постепенно отпускало русских моряков. Пару раз играли боевые тревоги, заметив дымы на горизонте.

«Боярин» и парочка более скоростных «Форелей» каждый раз выдвигались на разведку. Первый раз ложную тревогу подняли из-за двух американских пароходов-транспортов, идущих в Японию. Досмотр этих судов факта военной контрабанды не выявил, и они были отпущены. А вторую тревогу сыграли из-за госпиталя «Ангара», который не спеша шёл из Мозампо в Порт-Артур, и экипаж на нём ничего не знал о начале войны между Россией и Японией.

На «Петропавловске» вновь пробили боевую тревогу. Все заняли свои места по боевому расписанию, и на корабле наступила напряжённая тишина. Работали лишь помпы, да из шлангов звонко били сверкающие струи, обильно поливая палубу. А шлюпки ещё с утра были наполнены водою.

— На этот раз, Ваше превосходительство, это Того, я опознал «Микасу», — произнёс оторвавшийся от дальномера флагманский артиллерист, капитан 2-го ранга Андрей Константинович Мякишев

Вскоре с дальномерных постов на мачтах смогли определить состав японской эскадры. Впереди действительно был «Микаса», за ним шли ещё пять броненосцев, далее двухтрубный броненосный крейсер «Токива», вернее всего, с вице-адмиралом Какимура на борту, а за ним остальные четыре броненосных трехтрубных крейсера «Идзумо», «Адзума», «Якума» и «Ивате». По бокам в хвосте колонны у японцев шли восемь истребителей, по четыре с каждой стороны.

В рубке флагмана, после того как было доложено о составе вражеской эскадры, наступила тревожная тишина. Что-там не говори, но противник был серьёзным, практически не уступающим по весу залпа, а по скорости превосходящий русские корабли.

«Вот и нашёлся адмирал Того Хэйхатиро, — имя японского адмирала Скрыдлов мысленно произнёс по слогам. — Только к добру ли нашёлся?! А то получится как в той сказке о медведе, которого ты нашёл, а он идти не хочет и тебя не пускает. Хорошо, что сегодня ванну принял и всё чистое надел. Тьфу-тьфу, мысли дурные в голову лезут».

Неприятельская эскадра пересекла наш курс справа налево и стала склоняться навстречу нам, как бы намереваясь вступить в бой на контргалсах. Японцы шли на пятнадцати-шестнадцати узлах, но так как и мы шли ей навстречу на девяти узлах, то расстояние быстро сокращалось, и создавалось впечатление, что две колонны кораблей, дымя многочисленными трубами, несутся по морю будто две стрелы навстречу друг другу.

Бросалось в глаза, что все неприятельские корабли, как и наши, были выкрашены в серо-оливковый цвет и потому великолепно сливались с поверхностью моря. Только сейчас Скрыдлов, не смотря на проводимые ранее учения, понял насколько был не прав, когда до последнего сопротивлялся перекраске наших кораблей. Когда из белых красавцев их превращали в серые силуэты. И попасть в эти силуэты будет трудно.

— Ваше превосходительство, адмирал Того хочет провести бой на контркурсах?! — прервал размышления адмирала командир «Петропавловска» капитан первого ранга Яковлев.

— Если бы я мог читать его мысли, Николай Михайлович. А пока давайте-ка изменим курс нашей колонны с норд-вест на чистый норд и прибавьте ход до двенадцати узлов. Посмотрим, как отреагирует японский адмирал.

— Слушаюсь. Рулевой вправо сорок пять градусов. Увеличить ход до двенадцати узлов.

Николай Илларионович, отдав приказ, вновь приник к биноклю, наблюдая за японской эскадрой. «Микаса», ведший эскадру и находивший от «Петропавловска» на расстоянии около семидесяти кабельтовых, заметив манёвр русского флагмана, сначала повернул вправо градусов на сорок пять, а потом начал описывать циркуляцию влево, чтобы пойти с нами в одном направлении. Следуя движению флагманского корабля, начали последовательный поворот и другие неприятельские суда. Выходило это у них неплохо. Однако в этой манере заключался большой риск. Кильватерный строй