Александр Башибузук - Дракон Золотого Pуна

Рослый швейцарец в латах, подгонявший солдат неожиданно остановился и закрываясь ладонью от пробившегося сквозь свинцовые тучи солнышка, стал смотреть на меня.

— О, старый знакомый… — я опознав своего названного брата Ганса Вальдманна, махнул ему рукой. — Иди сюда, только не рассчитывай дружище, что я сдамся тебе в плен…

Вальдманн наконец сделав шаг вперед, зачем‑то отвлекся на алебардистов тыкающих руками в один из трупов. Внимательно всмотрелся в него и кивнул. Швисы взорвались торжествующим ревом, схватили мертвое тело за ноги и потащили обратно к месту сражения. Вальдманн помедлил мгновение, отсалютовал мне и тоже отправился за ними…

Что за чудеса? И тут до меня наконец дошел смысл случившегося. Ле Гранье!!! Шут, бывший верной тенью своего государя при жизни, сам стал государем после смерти. Жуткая ирония…

Я постоял еще немного и догнав Уильяма с Оливье де ла Маршем, взялся за плащ. На молчаливый вопрос Тука, просто кивнул и сказал:

— Мы будем жить братец. По крайней мере, пока…

А потом тащил непомерно тяжелое тело государя Бургундии и свирепо размышлял о превратностях судьбы. Судьба… Да, именно эта сука властвует миром. Ты можешь трепыхаться в тщетных попытках изменить свое предназначение, можешь даже поверить в свой успех, но… но, в итоге все случится как тебе предначертано. Ну кто мог знать, что малолетний, всего полгода назад ставший рыцарем, Рене, с легкостью обдурит маститых военачальников? В том числе мня? И все же обманул, только имитировав лобовой удар, а главные силы направил на обнаженный фланг, переправив основные силы через полузамерзшее болото. И метель скрыла этот его маневр. Судьба, мать ее за ногу!..

Поняв, что сражение проиграно, я возглавил эскадру шамбеланов и все‑таки прорубился сквозь швисов, в надежде спасти герцога. И спас бы! Но откуда, я мог знать, что мы наткнемся на свежий отряд швейцарских арбалетчиков только подходящий к полю битвы. Судьба…

Мы бы все равно вырвались… Но скрытое снегом болотце!.. Опять клятая судьба!.. Да пошла ты!..

Изо рта рвались жуткие проклятия, но я все же сумел смирить себя и заткнулся. Лучше молчать и не гневить господа… и тогда…

— Мне уже все равно… — я сплюнул и покрепче вцепился в окровавленный плащ.

Попеременно меняясь, мы дотащили Карла до неприметного оврага и остановились услышав едва слышный шепот.

— Остановитесь… остановите… — герцог едва шевелил мертвенно бледными губами. При каждом вздохе из его рта выплескивались сгустки крови.

— Сир… я молю вас не говорить… — де ла Марш бережно оттер платком кровь с подбородка Карла. — Скоро мы найдем лекаря…

— За… з — замолчи… ты… — Карл показал взглядом на меня.

— Сир?

— П — помоги… — рука герцога пыталась стянуть с себя золотую цепь из звеньев стилизованных под кресала, с подвеской в виде овечьей шкуры. — На к — колени…

— Это он к вам обращается, Жан… — взволнованно прошептал де ла Марш.

Ко мне? Зачем?

Герцог несколько раз вздохнул, собираясь с силами и ровным торжественным голосом продолжил:

— Я… я, герцог Карл Бургундский, гроссмейстер Ордена Золотого Руна, правом данным мне, принимаю тебя наследник престола Арманьяков…

— Государь! — попытался перебить его де ла Марш. — Но…

— На костях!!! — яростно выкрикнул Карл и помедлив секунду продолжил: — Прими девиз Pretium Laborum Non Vile*…

# Pretium Laborum Non Vile (лат.) — награда не уступает заслуге (подвигу).

— Принимаю этот девиз великий гроссмейстер… — я взял из ледяных рук орден и передал де ла Маршу, который сразу одел его мне на шею.

— И неси честь и славу… — герцог закашлялся и надолго замолчал.

Молчали и мы, понимая, что владетель Бургундии тратит свои последние мгновения жизни.

— Оливье… — Карл прикоснулся к руке своего майордома. — Как церемониймейстер ордена внеси сие событие в анналы…

— Это мой долг государь… — Оливье де ла Марш торжественно поклонился своему государю.

— Берегите мою дочь… — герцог неожиданно улыбнулся, закрыл глаза и… и умер…

— Что теперь? — майордом не скрывая своего горя зарыдал вслух.

Тук держа меч Карла крестообразной гардой вверх, торжественно затянул заупокойную молитву.

Я просунул руку под кирасу, объединил в ладони две золотые фигурки и пробормотал:

— Дракон Золотого Руна? Маленький дракончик и золотая овечья шкура неожиданно вспыхнули жаром едва не опалив руку, а потом медленно остыли. Тело наполнилось непонятной энергией, мысли прояснились и я понял, что впереди еще очень много незаконченных дел…