Аксиома Эскобара: всегда занимай высоту - Сергей Анатольевич Артюхин

запах кофе, а свободные места имелись. И, вспомнив парижский «кофе и круассан» она отправилась именно туда, минутой спустя заказывая себе яичницу, кофе и, конечно, тот самый круассан. Она не подозревала, что мотоциклист совершенно никуда не делся, а невидимая мясорубка судеб уже начинает раскручиваться.

* * *

На своей медельинской вилле Пабло почему-то перестал чувствовать тот самый уют. Это было странно, но, тем не менее, факт. Домом теперь ощущалось его Napolese, хотя и пары лет не прошло, как он туда заселился со всем семейством. Почему? Сложно сказать…потому что туда он вложил свою душу? Перевез большую часть фотографий и памятных вещичек? Потому, что там, пусть и в отдельном доме, жили родители? Или потому, что там он чувствовал себя в полной безопасности?

Впрочем, вид обнаженной Марии, потягивающейся в их кровати, мысли о странных фактах из его головы выгнал. Пусть она не была красоткой и той же Лине в этом разделе и в подметки не годилась…но она была его. Полностью, от ногтей на ногах и до кончиков волос. Она влюбилась в него тогда, когда у него и близко не было текущего состояния. Когда он, по большому-то счету, был никем. И влюбилась так, как умеют влюбляться малолетки: истово, фанатично, до конца.

И сейчас, смотря на неё, он чувствовал, как снова хочет близости, несмотря на более чем бурную ночь. А чего Пабло Эскобар хотел, то он получал.

Мария засмеялась, когда муж с разбегу запрыгнул на их кровать. Смех, впрочем, быстро затих, когда он полез целоваться. А затем сменился стонами.

Пабло не знал, что на него нашло. Он буквально не мог насытиться женой. Уже после второго оргазма Мария просто лежала на боку, а Пабло всё не останавливался. Повернув её голову к себе, он жадно целовался, не останавливая движения бёдер, словно желал слиться с ней полностью, безо всякого остатка.

Наконец, минут через двадцать, тяжело дышащий Эскобар отвалился в сторону. Обессиленная Мария, блаженно уставившись в потолок, тихонечко хихикнула.

— Не знала, что ещё способна вызывать у тебя такие эмоции, любимый…

Пабло, приподнявшись на локтях повернулся к жене и удивленно поинтересовался:

— Это ты с чего такое решила?

— Ну, я такой страсти от тебя уже полгода не видела…Даже в нашем отпуске.

— Нууу, — протянул Эскобар, — прости, не хотел обидеть.

Мария хмыкнула, хихикнула…А потом вообще зашлась в хохоте.

— Ну, чего ты ржешь-то, скажи, пожалуйста?

— Маму вспомнила…

Вспоминать или обсуждать тещу в такой момент Пабло не очень хотелось, но он все же уточнил:

— В каком плане?

— Она мне, когда я девочкой была, всё время говорила опасаться парней, потому что все они только одного и хотят…Но вот когда я выросла, и стала с подружками обсуждать, смотрю, все мужики хотят поесть, поспать, посмотреть футбольный матч с друзьями, желательно под пиво, обсудить новые машины… А «одного», видимо, хотим только мы, девчонки.

Эскобар яростно возразил:

— Эй, женщина, мы просто много работаем, вот и всё. И вас, красоток, хотим, конечно. Просто не всегда выходит.

— Верю-верю, — Мария с улыбкой закивала, — доказывать не надо!

И снова засмеялась.

Уже чуть позже, после душа, натягивая на себя футболку-поло и застегивая джинсы, Пабло подумал, что много правильного спорта в жизни — это прекрасно. Особенно в сочетании с правильным питанием. Появляется очень много сил и энергии.

День предстоял весьма насыщенный.

Сначала к нему приедут Роберто и Густаво. Здесь, на вилле, они посмотрят на скорость роста их наркоимперии, и поговорят про целевые показатели, словно Медельинский картель — или, точнее, los Pablos, был обыкновенной корпорацией.

Потом «не отходя от кассы» оценят — ну или, если точнее, попробуют оценить — эффективность отмывания стремительно нарастающих потоков наркоденег и решат, сколько еще грязных долларов можно потратить на покупку золота и драгоценностей. И на «тихие» благотворительные проекты — любимое детище Пабло.

Последнее съедало очень много наличности, но и давало заметный результат. Количество людей, обязанных Эскобару образованием, домом, здоровьем, жизнью и, порой, всем вместе взятым, росло настолько быстро, что сам el Patron переставал понимать, к чему это приведёт. И это была далеко не только Колумбия: Венесуэла, Эквадор, Перу, Панама, с недавних пор Сальвадор… Далеко не обо всей такой помощи пела пресса — да чего там, СМИ рассказывали о малой доле — но Пабло этого и не надо было. Зачем, когда ему достаточно было получить лояльность. Ну и возможность прийти к человеку и попросить об услуге.

Это была как раз ещё одна тема для подробного разбора: понять, скольки же именно людям они уже помогли. По прикидкам Пабло, число перевалило за сотню тысяч семей по оценке «снизу», то есть — минимально.

Если бы власть имущие понимали, что именно нарастает, весь объем поддержки Эскобара среди простых людей, они наверняка нашли бы способ его убрать. Пока что «на верхах» у Пабло просто имелась репутация очень щедрого благотворителя, может пощедрее чем обычно, но ничего сверхвыдающегося. Сколько это продлится оставалось непонятным, учитывая, что система заработала «на полную» только-только. И за такие короткие сроки результаты поражали. В одном только Медельине в самом скором времени под половину населения будет решительно «про-эскобаровским», и это в пессимистичном сценарии. В десятках мелких городков процент был еще больше. Богота, Картахена, Кали ещё пока были в роли догоняющих, но и там изменения становились очевидны.

После обсуждений дел тайной части империи Пабло, они с Роберто отправятся в офис, где с генеральным директором их логистической компании обсудят, как идёт подготовка к запуску очередного проекта: сразу трех крупных терминалов, все три — с автоматическим сортером. И заодно прикинут масштаб инвестиций для увеличения флота грузовиков.

Ну и после всего этого Пабло ждало свидание с Линой. Что, на самом деле, выглядело бы для постороннего человека странным, учитывая его утро с женой…Но Пабло всегда был исключительно любвеобильным человеком. Сейчас он ещё хоть скрывал свои отношения, в отличие от той жизни, в которой притаскивал любовниц чуть ли не гостить у себя в доме, не особо свои походы налево скрывая от жены. Так, минимальные приличия. При этом старательно не обращая внимания на её слёзы.

Густаво приехал классически: четыре бронированных Линкольна, парочка Носорогов. Он, будучи фактически замом Пабло «по криминалу», на охрану не скупился. И использовал всё тот же посоветованный кузеном трюк: никто до последнего момента не знал, в какой он поедет машине. Даже он сам не знал, выбирая с помощью