Прорыв - Александр Викторович Горохов

уровень подготовки военно-технических специалистов, что у господина Чана, что у товарища Мао, характеризуется поговоркой «не в коня корм».

Мы знаем о том, что вступление США во Вторую Мировую войну (а значит, и ещё более резкий подъём её экономики) начнётся с нападения японцев на Пёрл-Харбор. В свою очередь, поводом для этого станет введение эмбарго против Японии из-за оккупации ею Французского Индокитая, оставшегося после поражения Франции от гитлеровцев «без хозяина». В этом варианте истории обстановка сложилась совсем по-иному. Франция — вполне себе мощная держава, способная потрепыхаться в случае нападения на её колонии, а если учесть союзнический договор с Британией, то за Париж «заступится» «королева морей». Но Японии нужны колонии для сбыта промышленной продукции, нужно сырьё для её производства (в первую очередь — нефть), а путь на север, где это можно получить, отобрав территории у Советского Союза, уже избран «ошибочным».

Решение, принятое в Токио для выхода из такой ситуации, не отличалось особой оригинальностью. Для нас, знающих историю Второй Мировой войны в другом варианте истории. Японский флот, сопровождающий транспортные суда с несколькими пехотными дивизиями на борту, позавчера появился в проливе Каримата Яванского моря, а вчера около полудня, сломив сопротивление обороняющихся голландских колониальных сил, высадил десант прямо в порту Батавии. Это — известная нам по нашему прежнему миру Джакарта, здесь являющаяся столицей Голландской Ост-Индии.

Что ж, интересный ход. Голландия не связана оборонительными договорами ни с Великобританией, ни с Францией, ни с Польшей, ни с США. По сути дела, она осталась один на один в противостоянии с Японией. Причём, военная и промышленная мощь этих стран просто несопоставима. Лига Наций, конечно, не оставит данный акт агрессии без внимания, но Стране Восходящего Солнца, вышедшей из неё ещё в 1933 году, от этого ни жарко, ни холодно.

52

Генерал-лейтенант Константин Рокоссовский, 24 августа 1941 года

Направляя меня на полуостров, Верховный Главнокомандующий пообещал очень внимательно прислушиваться ко всем моим просьбам, касающимся поставок необходимого для обороны Крыма. Пусть и основное внимание Ставки было приковано к ситуации в Армении. Наиболее острая она в районе Еревана, а мой нынешний участок фронта — второй в списке.

К сожалению, в отличие от Армении, где мы усиленно готовились к отражению нападения врага, здесь наши войска застали «со спущенными штанами». Отсюда и неудачи начального этапа обороны, позволившие турецко-британским войскам не только захватить крупный плацдарм, но и постепенно наращивать силы на нём.

С другой стороны, не распыли силы на захват Крыма, турки бы наверняка сбили с занимаемых позиций и мою группу войск в районе Ленинакана, и части Красной Армии, защищающие Ереван. Думаю, это теперь понимают и в Анкаре, но турецкие генералы поддались на давление Лондона с требованием «повторить успех Восточной войны» середины 1850-х. Поняли теперь, после контрудара от полуразрушенной столицы Армянской ССР.

Из сводок Совинформбюро много не узнаешь, но догадаться кое-о-чём можно. Особенно — если у тебя перед глазами стоит то, как османов выбили из Ленинакана. Массовое применение гвардейских реактивных миномётов, бомбардировка объёмно-детонирующими бомбами, атака штурмовых полков. Дополнение к этому — ввод в прорыв новейших танков, против которых бессильна турецкая противотанковая артиллерия. Итог — выход частей Красной Армии к подножью Арарата и рейд подразделения красноармейцев-альпинистов на обе его вершины для установки флагов СССР и Советской Армении.

Последнее, конечно, чисто пропагандистская, символическая акция, поскольку на этих покрытых вечными снегами пиках невозможно не только держать оборону, но и вообще находиться дольше нескольких часов. Символическая, но вызвавшая небывалый подъём энтузиазма и вообще во всей стране, и особенно — среди армян, считающих эту двуглавую гору национальной святыней.

Подъём у нас и просто дикое бешенство у турок и англичан. Первые не поленились послать самолёты, чтобы те бомбами снесли установленные флаги, а потом ещё и повторили восхождение (но уже с другой стороны горы), воткнув в снег флагшток знамени с полумесяцем. Вторые, весьма ограниченные в возможностях поддержки Турции после переброски войск из Ирака в пылающую национально-освободительным восстанием Индию, всего лишь прогромыхали заявлениями на различных уровнях о том, что не оставят Анкару один на один с «советскими оккупантами». Только забыли рассказать миру, кто именно вторгся на территорию Советской Армении и оккупировал несколько её районов.

Как и под Ленинаканом, наших сил для продолжения контрнаступления уже на турецкой земле не хватило. После того, как врага отбросили от Еревана, началось медленное, но постепенное его вытеснения из других захваченных городов и сёл, где концентрация войск противника куда меньше, чем она была в районе двух главных турецких ударов.

У нас же в Крыму…

Главное событие — уничтожение обоих британских авианосцев, «Игл» и «Гермес», осуществляющих поддержку сил противника на Феодосийском плацдарме. Именно этот шаг стал сигналом для начала операции по его ликвидации. Фотографии этих огромных кораблей, пылающих после взрывов рядом с ними полутонных объёмно-детонирующих бомб, обошли страницы многих крупнейших газет мира, продемонстрировав людям, что Красная Армия способна бороться с самой современной зарубежной военной техникой. А авианосцы не являются панацеей в ведении современных войн: на эту «большую дубинку» имеется противоядие.

Реакцией Британии на произошедшее стал шок. От взрывов и вызванных ими пожаров погибло около полутора тысяч моряков и лётчиков палубной авиации. Правительство объявило траур и в очередной раз поклялось отомстить «русским варварам», решившим защищаться от «носителей европейской культуры».

Во время атаки были сбиты шесть самолётов Ер-2 из задействованной в операции эскадрильи, но своей цели они добились. Что ж, выгодный размен: шесть самолётов на два авианосца, танкер и два эсминца, а также порядка сорока палубных истребителей.

На мою просьбу усилить авиационную группировку на полуострове для борьбы с британо-турецкими конвоями товарищ Сталин откликнулся, как и обещал. И новенькие «Ерки» совместно с штурмовиками Ил-2 развязали настоящий террор судам, до того беспрерывно сновавшим между Синопом и Феодосией. Тем более, самолёты на аэродроме, оборудованном под Феодосией стали заканчиваться быстрее, чем поступала замена сбитым над полуостровом.

В этой ситуации у десанта стала ощущаться нехватка боеприпасов. Особенно — артиллерийских. Ведь если в польской артиллерии в ряде случаев использовались выстрелы, «доставшиеся в наследство» от Российской империи, так называемых «французских образцов», и она могла воспользоваться трофеями, то англичан подвела их «самобытность». Медленное продвижение противника на север остановилось, а постоянные контратаки советских войск способствовали всё новым и новым потерям среди оккупантов.

В конце концов, утром 22 августа 51-я Отдельная армия, возглавляемая мной, начала контрнаступательную операцию, к которой готовились войска армии с того момента, как я принял командование.

Главный удар наносился вдоль железной