Испытание славой - Дмитрий Викторович Распопов

нужно обязательно, я уже получил от них и Ферранте, поскольку к официальному договору прилагались секретные части, в которые внесли кроме всего прочего ещё и договор по неаполитанским квасцам, которыми я должен был заняться сразу, как только разверну производство их в Тольфа, а чтобы король внезапно не передумал, это всё нужно было делать быстро.

Проводив дворян прямо до лошадей, я ещё раз простился с ними и пошёл обратно в дом.

— Иньиго, — рядом со мной шла Паула, которая выполняла роль моей хозяйки.

— М-м-м?

— Вы не против, если я возьму в свои руки убранство домов, в которых мы останавливаемся? — тихо поинтересовалась она, — а то всё время такое чувство, что я ночую в солдатской казарме.

Её вопрос заставил меня остановиться и задуматься. Если так здраво рассуждать, то все другие дома аристократов, где я бывал в гостях, действительно отличались от моих. Да и принимали в них чаще хозяин и хозяйка, а не один хозяин. Вероятно поэтому ко мне семейные пары с детьми и не ездили, только одинокие мужчины по делам, а это было явным пробелом в составлении моего круга знакомств.

— Я, конечно, не стану спрашивать, где и когда это ты успела заночевать в солдатской казарме, — ехидно ответил я, заставив её покраснеть, — но я не против, только согласовывай пожалуйста со мной свои расходы. Я не хочу, чтобы на эти украшения ты потратила мои последние деньги.

— Какой вы жадный Иньиго! — возмутилась девушка.

— Мне больше нравится слово, рачительный, — гордо ответил я, — и знаешь, что раз нас уже и так считают любовниками, пусть ты станешь официальной, если так сильно хочешь. Можешь всем говорить об этом.

Глаза Паулы распахнулись, она наклонилась и поцеловала меня в щёку.

— Спасибо! — сообщил мне радостный метеор, помчавшийся в дом явно делиться новостями с сеньором Альваро и Алонсо, теми, кто распределял деньги на хозяйство и оплату жалования моих слуг.

Когда я вошёл в зал для завтрака, там сидели явно недавно спустившиеся в зал сильно помятые Родриго и Джованни, которые также принимали участие в обмывании договора с неаполитанскими дворянами, с которыми они весьма мило общались, живя под одной крышей.

— Скоро осуществится твоя мечта Родриго, — обратился я к хмурому кардиналу, — на этой неделе уеду я, а на следующей неделе уедет Джованни. Снова у тебя наступит тишина и покой.

— Граф Латаса останется здесь до конца месяца? — поинтересовался у меня Борджиа, — будет выполнять за тебя обязанности префекта города?

— Если ты против, мы найдём ему другое место, где он сможет остановиться, — спокойно ответил я, но он сразу замахал руками.

— Нет, ты что, я просто планирую дату и своей поездки, поскольку папа попросил меня съездить в Сиену и прикинуть объём работ, для предстоящей стройки. Он хочет кардинально перестроить свой родной городок.

— Ну дело конечно нужное, — пожал я плечами — к тому же Медичи выдали ему кредит. Может тратить его как считает нужным. Что касается Сергио, то как скажешь, так он под тебя и подстроится, мы не будем вставать между тобой и распоряжением папы.

— Благодарю тебя Иньиго, — кивнул довольный кардинал.

* * *

Перед отъездом в небольшой городок, я объехал своих учителей, подтвердив все наши договорённости заключённые при избрании папы, затем кардиналов Жака Португальского и Хуана де Мелла, объяснив, что сейчас буду занят на проекте папы недалеко от Рима, но все наши с ним договорённости в силе и им не о чем беспокоиться, я займусь их выполнением, как только вернусь обратно. Оба кардинала заверили меня, что даже не сомневались в этом.

К сожалению на то, чтобы спокойно проверить сундуки с монетами и найти нужную, у меня времени так и не было, а постоянное присутствие рядом со мной десятка людей лишь вызвало бы множество вопросов, что это я интересно делаю. Так что погрузив их с собой, а также вернув себе Бартоло с Глорией, я закончил все свои дела в Риме, и в сопровождении Джованни Орсини и сеньора Массимо ди Лелло ди Чекко, которого мне выделили как поверенного в торговых делах семьи Колонна и мы тронулись в путь. Их мне дали в сопровождение вместе с отрядами шахтёров и охраны самого месторождения.

Всей этой огромной толпой мы направились в небольшой городок Тольфа, всего с пятьсот жителями, одной церковью и бароном, которого посланники папы недавно обрадовали, что его спокойная жизнь закончилась. Как я понял, ему нашли какое-то денежное место в Риме, и он туда переехал, оставляя свои владения полностью под властью папы, который и так в Папской области был по факту верховным сувереном.

Я всё ещё ездил в повозках, единственный из всех, кто меня сопровождал из дворян, поскольку остальные были на лошадях. Но я сильно не рефлексировал по этому поводу, давно привык к тому, что на меня смотрят либо с жалостью, либо с презрением, особенно незнакомые мне люди.

Повозка ненадолго притормозила, перебивая мои мысли и внутрь забрался Джованни Орсини, довольный и счастливый.

— Всё ещё с трудом представляю причину, почему вы сеньор Джованни оставили свою молодую супругу и поехали со мной, — улыбнулся я, видя его придурковато-влюблённый вид.

— Я сам вызвался, сеньор Иньиго, — пожал он плечами, — ваша помощь в моей свадьбе, покупка дома, это меньшее, что я могу для вас сделать в благодарность за это.

— Как Анна? — поинтересовался я.

— Оказалось, что к счастью, она ненавидит вас сильнее, чем всех Орсини вместе взятых, сеньор Иньиго, — обрадовал меня он, — так что мы немного поладили с ней, хотя конечно до полного доверия нам всем ещё очень далеко.

Комментировать его слова я не стал, чтобы не обидеть ненароком, но запомнил.

— Как у вас дела с сеньором Массимо? — поинтересовался я, спросив про сопровождающего со стороны семьи Колонна.

— Они сделали правильный ход, выбрав не кого-то из своих, а поверенного в делах семьи, — довольно кивнул он, — ненависть к ним никуда не делась, а так хотя бы все не хватаются за мечи при звуках его имени, как если бы на его месте был кто-то из самой семьи Колонна.

Повозка замедлилась второй раз и внутрь забрался сам сеньор Массимо, о котором мы только что говорили.

— Я услышал своё имя, синьоры, — сухо заметил