Кай из рода красных драконов 3 - Кристиан Бэд

— Надо переводить его в отдельную палату, — сказал доктор. — Дышит-то он сам.

— Но это же кома? — спросила медсестра.

Наверное, это была студентка. Уж больно юная всё-таки.

— И да, и нет, — ответил доктор. — Рефлексы-то не нарушены.

— А почему он не приходит в сознание? — спросила медсестра.

Я потянулся, приблизился, навис над ней и увидел её чистые-чистые глаза — голубые, с крошечными жёлтыми крапинками. Красивые глаза.

Человек на кровати что-то промычал.

Медсестра кинулась к нему, приподняла одеяло, заглядывая в лицо.

— Иван Сергеевич! — воскликнула она. — Он же говорит!

— Такое бывает и в коме, Лидочка, — покровительственно улыбнулся доктор. — Это просто бессмысленные звуки. Его сознание выключено. Он рефлекторно мычит, только и всего.

Человек прошептал что-то ещё.

Может быть, для доктора и медсестры это были бессмысленные звуки, но я различил:

— Керо.

Он просил пить!

Я опустился ещё ниже и понял — на кровати лежу я сам!

— Кай, очнись! Ну, пожалуйста! — это был голос Шасти.

Он ворвался в больничную палату, сломал картину белого мира, потащил меня вверх.

Сознание помутилось, и пришла боль.

Снова тихонько запел бубен. Потом к нему присоединился второй, третий…

Тук-тук-тук, тук-тук…

Я открыл глаза.

Было холодно и сыро. Мышцы ныли все разом, словно я надорвался, пытаясь вырваться из кошмара.

Пошевелился, и подо мной хлюпнуло. Похоже, я лежал прямо в болоте. На чьём-то плаще, но толку от него было мало — я совершенно промок.

Холодная мокрая рубаха прилипла к телу. Тьма падала с неба, а вокруг, рассыпаясь на огненные сполохи, глухо ухали шаманские бубны. Казалось, я видел, как взлетает и опадает звук.

— Что происходит? — прошептал я.

Сознание мутилось.

Приподнял голову, опираясь на руки Шасти, и понял, что вокруг горят факелы, мечутся тени шаманов, а верёвочки на их рубахах развеваются в такт ударам колотушек. И кажется, что у шаманов прорезались рваные верёвчатые крылья.

— Камы пытаются закрыть дверь в подземный мир, — откликнулась Шасти.

— А ютпа? — я собрался силами и сел. — Где она?

Ни одной твари вокруг не было, исчезла даже та, что я завалил. Неужели сумела удрать с распоротым брюхом?

— Ютпа только одна успела пролезть, — с сожалением произнесла Шасти. — Чиен отрезал ей голову, а тушу засосало в болото. Мы не смогли её оттащить, потеряли кучу яда. Очень ценного, между прочим.

— А тот, что горел? Ренегат этот? — быстро спросил я.

— Кто? — удивилась Шасти.

— Ну, шпион?

— Он у костра.

Девушка помогла мне встать.

Я посмотрел в сторону леса. Там, где вода уже не хлюпала под ногами, всё ещё дымил костерок, а рядом виднелись тени мужчин.

Идти туда не хотелось. Стук шаманских бубнов то угасал, то становился сильнее. Он как будто просил, чтобы я остался на болоте. Чтобы помог закрыть дверь в подземный мир.

Но ведь я не умею этого делать? Как я им помогу?

— Мы можем чем-то помочь шаманам? — спросил я у Шасти.

Она покачала головой:

— Не сейчас. Камы путешествуют по нижнему миру. Пытаются понять, как закрыть дверь. Если не смогут, то утром решим, что делать.

— А почему — утром?

— Сначала они должны вернуться из своего путешествия. Если оно затянется, первые лучи солнца всё равно позовут их назад.

— Тогда идём к костру, — решил я. — Поглядим, что за мразь всё это устроила.

Я взял Шасти за руку, и мы побрели по болоту к дыму и людям.

Это был даже не костёр — куча сырых веток. Чтобы разжечь тут что-нибудь как следует, нужно было идти за хворостом к лесу.

Как я ни силился, но разглядеть смог только два мужских силуэта. Было очень темно — даже малый серпик луны, что провожал нас в дорогу, ушёл за тучи.

Мы чуть не забрели с Шасти в глубокое место, но кое-как выбрались на твёрдую землю. И тут один из мужчин зажёг факел, и я увидел, что это Айнур.

Они с Чиеном стояли над телом шпиона. Рядом валялась голова ютпы и лежал Кима. В неверном свете факела было видно, что мальчишка озяб — его била дрожь.

Шасти выдернула ладонь из моей руки и кинулась к Киме. Захлопотала над ним, развязала поясную сумку, в поисках нужного снадобья.

А я подошёл к шпиону.

Он лежал на земле между Айнуром и Чиеном и дышал так тяжело, словно тело его всё ещё пылало демоническим огнём.

Кто он, я понял раньше, чем увидел лицо. Потому что Чиен обернулся ко мне, и я увидел болезненную гримасу, исказившую его черты.

Я понял — раз Кима шёл сюда с Эльдэ, сыном Чиена, значит, предателем и шпионом был именно этот худощавый, но, в общем-то, симпатичный парень. Сын…

Вот же не повезло фехтовальщику.

Эльдэ задыхался, и глаза его были закрыты.

— Живой? — спросил я. — Эй, тварь болотная? Ты живой?

— Этого не может быть, — выдохнул Чиен и замотал головой. — Эльдэ не мог! Это случайность! — Он наклонился к сыну и тряхнул его за плечи: — Открой глаза! Скажи, что это не так! Что мы ошиблись!

— Он хотел бросить меня в болото! — прошептал Кима. — Как жертву.

Эльдэ вдруг открыл глаза и сел. В нём словно проснулась какая-то чужая, нездешняя сила.

— Мальчишка врёт! — сказал он, оскалившись в нехорошей улыбке. — Это он сам полез топиться в болото! Я только пытался его спасти!

Кима закашлялся, не в силах